Не скажу, да мне никто и не поверит, что просыпаться и приходить в себя после такого было легко. Наверное, я старею — потому что всё больше убеждаюсь, что вечеринки это зло. Хотя совесть подсказывает мне что зло здесь как раз чрезмерность. Зато на какое-то время я даже думать забыла о Марке. Вот и теперь не пытаясь найти телефон, привожу себя в порядок, целую маму, выпив вкуснейшую чашку кофе, и сажусь наводить марафет. Свадьба не моя, но трепет унять сложно, я волнуюсь и радуюсь за кузину, ощущаю это повисшее в воздухе предвкушение праздника, захлёбывающейся нервозности, запах розовых роз и звуки вальса. Представляю, как колотится сердце у Кары, когда у меня самой оно полу обморочно трепыхается.
— Мэлани, там … к тебе, — замялась на пороге мама, как-то перепугано глядя на меня, что-то пытаясь сказать округлившимися глазами.
— Господи, зачем они так рано заехали!? Я ещё не готова! Я же говорила, что доберусь до церкви своим ходом! — докрашивая второй глаз, бросила я.
— Но, это не девочки, — ещё тоньше выдавила мама. — Это…
— Какого хрена ты выключаешь телефон?!! — не церемонясь, рявкнул вдруг появившийся Марк, отставив маму в сторону и закрыв дверь перед её носом.
Глава 23
Мне бы только не ляпнуть в шутку.
Удержаться и промолчать.
Не сказав никому, как жутко
И смешно по тебе скучать.
Ничего себе! Снизошел!!!
— А какого хрена ты его не берёшь?! — попыталась взвизгнуть, но тут же почему-то охрипла, глядя на него. — Я волновалась, места себе не находила, никаких ответов, тебе просто плевать!
— Избавь меня от этих истерик! Я ответил! А потом даже пытался позвонить! Примчался сюда, чтобы успеть, и что я вижу?! — как же хлёстко он может выговаривать слова, когда сердится. — Обиженную, не уверенную в себе девицу! Терпеть не могу женских претензий! Где кольцо?! — заиграл он желваками.
— Где ты был? — вжалась я в стул под этим взглядом.
— Мэлани, твою мать, где твоё кольцо? — произнёс он по слогам, надвигаясь на меня мрачной тучей.
— В сумке. Я просто не знала, что отвечать людям, не знала, увижу ли я тебя ещё или же ты отошьёшь меня сообщением «пока, было весело», ты же Марк Винздор, я не знала как расценивать твой игнор.
— И ты тут же примерила на меня образ сволочи, отмороженного бессердечного козла, конечно, так же легче и проще, а сопоставить с тем, что я говорил и делал, будучи с тобой вместе это уже лишнее, — зло процедил он, сузив глаза. — Вот значит как?
Почему теперь я чувствую себя такой виноватой?!
— Марк, я была очень расстроена. Если бы я так поступила с тобой — земля бы содрогнулась и задымилась.
— А она и задымилась. Когда я не смог дозвониться. Чувствуешь, пахнет жареным? — его лицо всё ближе, в обманчиво-вкрадчивом голосе притаилась угроза расправы, на которую способен мужчина с влюблённой в него женщиной. — Ты помнишь, что бывает со мной, когда я зол? Раздевайся, горошина, иначе я порву это платье на лоскуты.
— А чем мне угрожать тебе, когда зла я? Не смей меня воспитывать! Наверное, стоит тебе отказать, хотя ты не любишь, когда тебе отказывают, — бесстрашно проблеяла я, — Потерпишь. Всё потом, — скривилась я, припомнив ему слова сообщения. — Мы оба повели себя неправильно, я это признаю, и готова извиниться. А ещё сказать, что пусть я и перепугана, но я безумно рада тебя видеть. И почему-то в этом состоянии я тоже хочу тебя как никогда, но я не стану опаздывать на свадьбу кузины! А вот на ночь … мы можем снять номер в отеле, — даже не знаю, когда это я стала таким виртуозом в общении с ним.
Глаза Марка блеснули, с шумом вздохнув, он наклонился, чтобы меня поцеловать.
— Если ты скажешь, зачем заставил меня так переживать, — отодвинулась я от него. — Успокой меня, потому что я собираюсь представить тебя всем и каждому, как своего жениха. Тогда ночью я тоже успокою тебя, как ты того захочешь. Можешь даже снова позвать нотариуса, — съязвила я на последней фразе.
Минуту он просто меня рассматривает, словно тоже открыл для себя что-то новое. Затем, проговорил, криво усмехнувшись:
— Так ты ревновала меня, горошина?
— Да, — честно выдохнула я.
— Не стоило, потому что ты ревновала к покойнику. Я занимался похоронами отца. Был не в самом разговорчивом состоянии и не хотел обременять тебя этой новостью, на свадьбы с мыслями о похоронах не ездят. Но, тем не менее, я стремился сюда успеть, и как видишь — я стою прямо перед тобой, правда злой и возбуждённый одновременно. А вот идея с номером в отеле просто отличная. Подожду ночи и на этот раз мы обойдёмся без документального подтверждения, — даже не сомневалась, что язвить он умеет намного лучше меня.
— Дай мне несколько минут, я наложу последние штрихи, и мы пойдём знакомить тебя с моей мамой, а потом поедем в церковь. … И я соболезную твоей утрате, — осторожно добавила я, уже спокойно. — Если мы действительно близки с тобой, Марк, я бы хотела делить с тобой и тяготы, поддерживать…
— И в горе и в радости, — фыркнул Марк. — Прости, это не в твой адрес. Избитые слова идиотской клятвы у алтаря, которую потом нарушают с завидным рвением. В моей клятве будут иные слова, я по возможности ограждаю тех, кто мне дорог, от всякого рода дерьма. Мне куда приятней видеть в твоих глазах улыбку, чем тревогу.
— Поэтому ты будешь держать меня в неведении?
— Но это не значит, что ты не будешь счастлива, — улыбнулся он.
— Тогда я буду поступать с тобой точно так же, — пожала я плечами. — А что ты вдруг засопел? Не нравится? То-то же! Некоторые твои принципы с человеческой точки зрения не позволяют тебе иметь семью. Услышь меня! Я хочу быть партнёром твоей душе, и делить чтоб их эти горести, но вместе, Марк. Я не та, кто способен жить беспечной дурочкой в розовом тумане, и мои плечи вовсе не хрупкие. Я хочу, чтобы ты доверял мне, хочу стать тем человеком, с которым ты мог бы поделиться всем, что лежит у тебя на сердце. Ты должен был уже понять, что я такая.
— Ты ещё та штучка, — выдаёт Марк, но не отводит от меня своего проникновенного взгляда. — Я допускаю, что могу ошибаться. Довольна? И ещё, тебе не обязательно заморачиваться этим макияжем, ты красива и так.
— Спасибо, — потупила я взгляд. Странно, что после всего ему ещё удаётся меня смущать.
Под пристальным придирчивым серым взглядом надеваю кольцо, всем своим видом показывая, что я готова к выходу. Марк открывает дверь, пропуская меня вперёд. Когда я прохожу мимо, он, прикрывая глаза, втягивает в себя мой запах и иронично улыбается. Чувствую, мои духи исчезнут вслед за пижамой.
Мама внизу, в гостиной, вся на нервах, стоит на неё только взглянуть, она не привыкла к такому обращению со стороны мужчин. Марк же держится как ни в чём не бывало, будто он бывал здесь уже тысячу раз и моя мать должна была бы смириться с таким проявлением эмоций, но он просто ещё не знает мою маму, она достойный соперник, не смотря на её блаженный вид, она разработает стратегию и если ей что-то не понравится — станет добивать крокодила с упорством бегемота.
