— До восьми месяцев, — если бы она не подписала договор о суррогатном материнстве так бы всё и было. Через восемь месяцев я мог бы уже быть свободен. Но из-за того, что Дяана носит моего ребёнка, которого Линда тоже считает своим, я так подозреваю, что о разводе можно мечтать только через год. И это минимум. Говорить об этом Даяне мне не хочется, потому что наши отношения с ней тоже под большим сомнением. — Когда я тебя найду мы начнём жить вместе, — заявляю я вместо этого.
— Ага, уже начинаю вещи собирать. Ты не будешь решать за меня, англичанин. Сильно не разгоняйся. Мы ирландцы народ свободолюбивый, ультиматумы нас оскорбляют. Ты сначала найди, а потом угрожай. И вообще, такие вещи не сообщают по телефону! — всё, видно гормоны пошли в пляс. Вспыхнула!
— Ну, у меня ведь нет возможности сказать тебе об этом глядя в глаза. Ты милостиво предоставила мне возможность общаться с тобой по телефону. Поэтому ещё раз прости. За что мне ещё перед тобой извиниться? Подозреваю список длинный.
— За то, что твоя очаровательность так нахально сбила меня на всей скорости. За этот твой голос, который каждый раз связывает меня по рукам и ногам. За то, что постоянно говоришь мне о своей любви!
— А вот за это я извиняться не собираюсь! Это моё дело, в кого хочу в того и влюбляюсь. И ты конечно же не веришь в мои чувства. Ирландские женщины предпочитают поступки, доказывающие мужскую привязанность. Тогда пожалуйста не удивляйся тому, что, когда я тебя найду — я сгребу тебя в охапку и отвезу к себе домой. Потому что в моём понимании — это решительный мужской поступок, это заявление, что я хочу быть с тобой и мне плевать на все твои капризы, что мне виднее, как будет лучше для тебя.
— Вот это хамство, англичанин! Ты, я смотрю, вообще распоясался. Фантазёр! Всё, ладно, мне пора бежать! Не заблудись там в тумане! Я позвоню тебе позже, отчитаюсь о прошедшем дне, — рассмеявшись, Даяна бросает трубку, даже не дождавшись моего ответа. Невыносимая девушка. И как меня угораздило в такую влюбиться?!
— Вы можете мне сказать, где она? — киваю детективу и по его улыбке понимаю, что кто-то, наконец, попался. — Я теряю терпение.
— Небольшой городок под названием Бирр. В сорока минутах езды отсюда.
— Отличная работа. Но это ещё не всё. Я хочу, чтобы завтра весь Бирр был завешан листовками с фото Даяны. Текст простой: «Пропала девушка. Возможно, потеря памяти. Родные и близкие будут признательны любой информации». Укажете свой рабочий телефон и будете принимать звонки. Хочу понаблюдать, как она себя поведёт. Сейчас я еду туда. Будем не связи.
Ну что ж, остаётся узнать сколько мотелей возле этого Бирра. О, всего два. Тогда взглянем на эту нору, в которой ты от меня спряталась.
Мне повезло с первого раза. Администратор узнал её по фото, а при виде шуршащей купюры даже рассказал в каком номере она остановилась, под каким именем и фамилией, и что с минуты на минуту должно подъехать такси, которое они вызвали с её парнем.
Парнем, как же. Приходиться нечеловеческими усилиями сдерживать своё нетерпение и наблюдать в окно, как Даяна выходит из номера, как она дерзко улыбается какому-то типу, попытавшемуся взять её за руку. Мне противно видеть их смеющиеся лица, меня бесит, что он позволяет себе прикасаться к моей девушке. И даже то, что она его оттолкнула не уменьшает моей ярости. Боже, как мне хочется выйти из машины и окликнуть её! Как меня тянет броситься к ней схватить за руку и больше не отпускать. Я узнал этого парня, однажды я уже бил ему морду, и видимо, придётся вмазать ещё раз, но конкретнее. Дьявол, у меня начинает выкручивать каждый сустав, потому что мои желания рвут меня уже даже на физическом уровне. За этот месяц я соскучился по ней так, словно мы не виделись всю прошлую жизнь.
Что ж, я терпел куда дольше, потерплю ещё немного. Сегодня у нас вторник, значит в четверг я смогу тебя обнять. А пока я поеду следом за тобой и больше глаз с тебя не спущу!
Глава 7
— А ты знаешь, Ирма довольно интересная собеседница и не такая злая, как ты, — как бы между прочим замечает вслух Куин.
— Приятно удивлена, что у тебя такой хороший вкус, — отвечаю, мечтательно глядя в окно. В ушах до сих пор звучит голос Дамира. Мне нравится по нескольку раз прокручивать сказанное им, что он говорит, как он говорит. Возможно, это причуды беременной, но кажется, я заново в него влюбляюсь, слушая этот баритон с такой хорошей дикцией и произношением, богатый обертонами, интеллигентный, яркий, пронизанный тёплой улыбкой. Хочу к нему, но всё ещё злюсь. Почему обязательно нужно откалывать номера, устраивать встряску, сбегать на край света, чтобы мужчина, на которого ты запала, наконец, расставил свои приоритеты, выделив тебе среди них первое место? В мужчинах тогда просыпается охотник или обиженное эго хочет доказать кто главный? Вот теперь я ему нужна. Действительно нужна или я его просто подтолкнула? Я ещё это обязательно выясню, не придумывает ли он себе эти чувства, чтобы получить опекунство над ребёнком. Разум, опираясь на гордость, твердит «не стоило ни на что рассчитывать, не нужен тебе такой мужчина, вы друг другу не подходите», а сердце всё равно тянется к нему, тоскует, прощая все недостатки и шепчет «ты тоже делаешь ошибки, никто из нас не совершенен, но, если рядом с ним ты была счастлива, значит, у любви есть шанс». Радует, что Дамир пересмотрел свои жизненные аспекты, вырвался из этого саркофага и начал мечтать. Не знаю, какой я буду матерью, но вот мне почему-то кажется, что Дамир будет хорошим отцом, таким себе правильным, заботливым и любящим папочкой. Жизнь так непредсказуема, и она приносит такие неожиданные сюрпризы, что мы не можем совладать с эмоциями и делаем промахи. Я никогда не была идеальной и не стремлюсь ею быть. Мне просто хочется искренней взаимности, честности и преданности. Хочу быть женщиной, которую боятся потерять, быть выбором, а не вариантом. Чтобы в первую очередь мой мужчина интересовался что у меня в душе, а не под одеждой.
— Даяна! — рявкает мне на ухо Куин.
— А! …Дурак, зачем так пугать?!
— Кажется, ты вышла из себе и забыла, где вход. Спишь с открытыми глазами или размечталась? Только не говори мне, что снова пускаешь слюни, думая о своём англичанине, иначе меня начнёт тошнить. Я думал, сильные ирландки умеют закрывать дверь в прошлое.
— Он отец моего ребёнка, Куин. И чтоб ты знал, у сильных ирландок всегда есть одна слабость — мужчина, заглянувший в её сердце.
— Жаль, что у тебя его нет.
— Чего ты хочешь? — резко воспринимаю в штыки его фразочку и моё благожелательное настроение и мечтательность вмиг развеялись. — Почему ты всё ещё рядом со мной, что тебя держит на самом деле? Не ври, что я настолько тебе нравлюсь, сам говорил, что не привязываешься к женщинам. Задел мой отказ? Тоже сомневаюсь! Что парню с такими способностями, амбициями и кучей денег делать рядом с нервной, беременной, не влюблённой в тебе девушкой? Я просила помочь мне сбежать из Лондона, а не нянчиться со мной!
— Господи, слова нельзя сказать. Чего разбушевалась? Ладно-ладно, я тебя не трогаю. Только сотри, пожалуйста, с лица это злющее выражение лица, напугаешь свою чувствительную подругу. И ещё …я сам не понимаю, что я здесь делаю. Может, это приступ жалости с моей стороны. Стало вдруг жалко оставить на произвол судьбы такую непутёвую, как ты, — шипит он, сощурившись.
