— Как-нибудь выдержим, — понимающе улыбаюсь я. — Но Шмеля мы не возьмём, он прошлый перелёт пережил с трудом. Эмма, у меня к тебе будет одна огромная просьба, очень ответственное поручение. Я хочу, чтобы ты снимала церемонию, все мелочи, начиная с приземления в аэропорту, лови забавные кадры и пусть Джорджа будет побольше. С твоим художественным вкусом должна получиться невероятная запись. Согласна?
— Хорошо, если возьмём Шмеля, — упёрлась Эмма. — Я буду держать его на руках, потому что папа точно наймёт частный самолёт, а в частных можно с собаками в салон. Он тоже должен побывать на Карибах!
— О, господи. Ладно, если это единственное твоё условие. Но со Шмелём будешь договариваться сама, — я снова ей сдалась. Хорошенький же из меня воспитатель.
— Нет, это не единственное моё условие, у меня ещё есть вопрос.
— Почему, когда ты вроде бы должна радоваться, выходя замуж за моего папу, у тебя грустные глаза?
Вот же ведь наблюдательная!
— Я очень люблю твоего отца, Эмма. Не знала, да и никогда бы раньше не поверила, что можно полюбить так сильно и за такое короткое время. Я просто за него немного волнуюсь. Сегодня вечером, за ужином, он кое-что скажет.
— О том, что у него рак? Я это знаю. Пробралась в его кабинет и увидела результаты, которые он не успел спрятать в стол. Папа думает, что я маленькая, и не хочет делиться со мной, как со взрослой. Но я уже не ребёнок! — меня пробрало до мурашек от того, как посмотрела на меня эта девочка. — Но я верю, что с ним будет всё хорошо!
Свернув к обочине, я остановила машину, и вытирая слёзы, протянула ей руку:
— Добро пожаловать в мою команду!
Глава 29
Любовь готова всё прощать, когда она любовь.
Умеет беспредельно ждать, когда она любовь.
Любовь не может грешной быть, когда она любовь.
Её немыслимо забыть, когда она любовь.
Перед нами возле дома остановилась машина, причём чёрте как, мешая мне проехать к гаражу. Из белой новенькой ауди выскочила женщина, кинувшись бежать к крыльцу, даже не удосужившись захлопнуть водительскую дверь.
— Упс, — протянула Эмма, растерянно на меня покосившись.
— Что? Ты знаешь её? — я уже сердилась на эту блондинистую дуру, бросившую машину поперёк дороги.
— Это папина бывшая подружка, она докторша, занудная такая, вечно умничает. Ночевала у нас пару раз в папиной спальне. Я так думаю, у них было всё серьёзно, раз они вместе там запирались. Но я рада, что не она будет моей мачехой. Кэтлин мне не нравится.
— Ясно, — цежу я, тоже в свою очередь выскакивая из машины, ускоряясь в сторону входной двери. — Эмма, погуляй со Шмелём. Прямо сейчас. Пожалуйста! — хватаю у порога её рюкзак, вручаю встречающего нас пса, и выставляю ребёнка на улицу. Мало ли что сейчас случится, не нужно ей это слушать. Может, я этой докторше морду сейчас бить буду, а это плохой пример для подражания.
Иду на звуки какого-то возмущённого причитания, уже ближе к рабочему кабинету Джорджа я начинаю разбирать слова.
— Джордж, милый, прошу тебя! Ты совершаешь ошибку! Ты принял решение даже не посоветовавшись! Давай всё обсудим!
Значит, что я вижу за распахнутой дверью — эта дамочка, повиснув на Джордже, гладит его по щеке, умоляюще заглядывая в глаза, движения Джорджа больше похожи на то, что он пытается её от себя отодрать.
— Кэтлин, прекрати. Я никогда не принимаю решения на эмоциях, я всё взвесил и обдумал.
— Гм-гм-гм! — я и не хочу казаться вежливой. Моё откашливание прозвучало весьма угрожающе, именно так, как я того и хотела. Зато это привлекло внимание докторши, не говоря уже про Джорджа, но она всё равно продолжает за него хвататься.
— Знаете, как вас там, я никогда в своей жизни не била людей, воспитание не позволяло, но иногда так хочется врезать. Вот как сейчас! Руки от моего будущего мужа убрала! — вызверилась я, совсем не в духе английской герцогини, наверное, гены русских предков взыграли. Зато Джорджу удалось её от себя отодрать.
Я знаю, что это неправильно, я человека в первый раз вижу и не имею права осуждать, но мысль о том, что эта сучка спала с моим Джорджем в его спальне, а значит, у них там было всё … вызывает во мне жгучую ненависть к этой Кэтлин. Моя нервная система в последнее время ни к чёрту.
— А вы, собственно, кто? — брякает она и Джордж даже рта не успевает открыть…
— Конь в пальто! — рявкаю я. — Вас оставить наедине? — мечу я свой небезопасный взгляд в сторону своего слегка опешившего ненаглядного. Видно, раньше из-за него женщины не дрались. А если эта курица снова откроет рот, это точно произойдёт.
— Это моя невеста, Эвелин Графтон, в это воскресенье состоится наша свадьба, — наконец, Джордж разъясняет ей мой статус. Мне кажется или ему действительно смешно? — Кэтлин, думаю, нам с тобой больше нечего выяснять. Ты зря приехала. Я всё предельно ясно написал в сообщении.
— Ты решил оставить дочь совершенно посторонней женщине? — охает эта гадина. И если бы не Джордж, который проявил невероятную прыткость, поймав меня в охапку, когда я ринулась на эту ухоженную мымру, не знаю, чем бы это закончилось. Даже за волосы не дал мне её схватить!
— Он не оставляет, потому что он никуда не денется!!! Он не умрёт!!! Ясно тебе?!! — прокричала я вырываясь.
— Она не посторонняя, просто сейчас немного не в себе, но я её невозможно сильно люблю, — бросил Джордж. — Тебе лучше уйти, Кэтлин. Я выбрал другого врача и другую женщину. Прощай.
— Отпусти! Отпусти меня! — выкручиваюсь я из его объятий, но Джордж продолжает меня удерживать, видимо даёт время этой Кэтлин убраться подальше.
— Что, бога ради, на тебя нашло? Уже не знаю мне умиляться насчёт твоей агрессивности или начинать переживать? Ава, мне не нравятся женщины, сорвавшиеся с цепи.
— А мне не нравятся прилипшие к тебе девицы. Не трогай меня! — мечусь я по комнате, отмахиваясь от него. Джордж меня отпустил, но зачем-то снова пытается взять за руку. — Фу. Как подумаю, что ты её целовал. Раздевал и … всё остальное. И что вы … в твоей спальне … кошмар! Не подходи!
У Джорджа на лице полнейшее недоумение, он бедняга даже улыбаться перестал:
— Ты сейчас совершенно на себя не похожа. Ава? Мне тоже начинать психовать, представляя тебя с Кираном?
— А ты и так психуешь! Даже бледнеешь, когда его видишь! Я просто … Джордж, я просто не выдержу предательства … даже в мыслях. Когда я … отдала тебе всю себя без остатка, душу, сердце, тело, — бессвязно бормочу я, в то время как Джордж крадущимися шагами загоняет меня в угол. — Я хочу тебя всего. Ты мой. Нельзя вот так вешаться на моего мужчину…
— Я понял тебя, ревнивица, — всё-таки поймал он меня. — Эвелин, это было нечто, такого шоу мне ещё устраивали. Боюсь подумать, что случилось бы, не удержи я тебя, — сжав мои руки и заведя мне их за спину, он просто смотрит на меня и усмехается. Ну, нам ещё много чего предстоит узнать друг о друге. Например, что я страдаю агрессивной ревностью я тоже о себе такого не знала.
