— Никаких особых правил, кроме основных — на улицу мне нельзя, телевизор, ноут, телефон тоже. В доме сейчас только мы с тобой. Прислуга появляется вечером, а он… — Мия горько качает головой. — Он не появлялся уже несколько дней. Но ему передают мои записки, и он на них отвечает. Пойдём в мою комнату, — хватает она меня за руку. — Мне там среди своих вещей немного спокойнее.
— Я в шоке и его сложно выразить обычным возмущением. Какая-то глупая выходка, шутка, дурость — и ты уже в тюрьме. Ты ведь хотела девственность продать, а не родину. …Отец тебя навещает?
— Нет! — Мия тут же изменилась в лице, которое перекосилось от ненависти. — Я не желаю видеть это ничтожество! Никогда не прощу! У него больше нет дочери, а у меня нет отца!
Мы сели на её кровать, взявшись за руки. Просторная светлая спальня, дорогая мебель, подобранные со вкусом аксессуары. Даже любимый туалетный столик Мии перевезли, на котором как обычно две шкатулки с побрякушками и тридцать три баночки её любимых духов, кремов и лосьонов, потому что моя подруга помешана на уходе за своей красотой.
— Этот твой муж, он ужасен?
— Нет, как ни странно, он обеспечен и даже красив. Хотя я была уверенна, что папочка выдаст меня замуж за какого-то старого урода, — вздыхает Мия. — Но он меня ненавидит. В его глазах столько холодного презрения. Видимо, он был слишком много должен моему отцу.
— Но почему они не говорят тебе, как его зовут? Я этого не понимаю! Боятся, что ты с его именем на устах начнёшь шептать проклятье и наводить на него порчу?
— Отец издевательски на прощание пошутил, что какая мне мол разница, ведь у человека могут быть десятки вымышленных имён и ников, намекая на мои подпольные страницы в соцсетях. Я не знаю, почему это держат в секрете. В записках я никак к нему не обращаюсь, просто выражаю свои просьбы и требования. Но в некоторых вопросах он неумолим. Мне страшно, — Мия сильнее сжала моя руку. — Дженни, я боюсь, что просижу в этой клетке до старости.
— Тебе нужно действовать, а не бояться…
— Тебе легко говорить!
— Не истери. Нам ведь удалось встретиться, значит, что-то начало меняться…
— Как тебе это удалось? Расскажи мне всё-всё до мельчайших подробностей! У меня ведь самый настоящий информационный голод! Даже газеты не разрешают читать. Только книги, ручные поделки и фильмы на дисках, приволокли мне какое-то доисторическое DVD. А я так хочу знать, что происходит в мире, в городе, вокруг, в твоей жизни! Так что спаси меня, дай мне пожевать новостей!
И я рассказала ей про генерала, своего босса, как столкнулась с ним на ступеньках чёрного хода, как сдавала экзамен, умирая от страха, о поцелуях с этим властным дьяволом и даже о пиявках, как он старательно их во мне искал. Я никогда не скрывала от подруги никаких подробностей, мы привыкли делиться всем, даже сокровенным. Но на этот раз выслушав меня, Мия не стала как обычно подшучивать или хохоча дурачиться и фантазировать, она сникла, опустив плечи.
— Надо же, как круто изменилась твоя жизнь. Насыщенна, яркая, со страстями и играми. Парень появился на зависть всем, который решил сделать из тебя женщину. Не какой-нибудь ушлёпок из твоего района или психиатр престарелый, а хозяин ресторана. Я как-то просила отца сводить меня в «Генерал Флэш», но он сказал, что это ресторан для бизнес-кругов и девушкам вроде меня там делать нечего, и вместо этого водил меня в «Кокетку». У тебя даже глаза стали блестеть по-другому.
— Он не мой парень, Мия! Он избалованный, скучающий мужчина, которому уже приелись красотки с подиума, и он ищет чем бы ему себя развлечь. У него куча тайн, он жёсткий, деспотичный и опасный, — возражаю я с жаром, пытаясь развеять её упадническое настроение с оттенком зависти.
— Но, если ты играешь в его игры, Дженни, значит, тебе с ним хорошо. Сама ведь говорила, что он целуется так, будто небо на голову падает.
— Да, он мне нравится.
— А ты видно нравишься ему, раз он даже тебе свидание со мной устроил. Нет, я, конечно, за тебя очень рада, но в тоже время меня душит жаба, что пока ты там наслаждаешься со своим красавчиком, строя планы, как расстаться со своей девственностью и подобраться к его сердцу, я тут тихо вяну в одиночестве.
— Не будем терять надежды, персик. Может, со временем, мне удастся уговорить Тайвина тебя освободить, выкупить или выкрасть. Борись за себя, наблюдай за прислугой, когда и какая дверь открыта, когда меняется охрана, возможно, ты заметишь лазейку.
— Это тебе не детективный триллер, здесь всё сложнее! — взрывается Мия, хотя не удивительно, что у неё нервы шалят, я бы тоже с ума начала сходить.
— Я понимаю. Но сидеть заламывая пальцы, проклинать отца и жалеть себя, тоже не вариант. Ты красивая девушка, он твой муж, постарайся его очаровать, соблазнить в конце концов, ведь он рано или поздно здесь появится. Мужчины падки на таких куколок. Воспользуйся хитростью, надави на жалость или нагороди с три короба, что жить без него не можешь!
— Неделю встречаешься с парнем, а уже стала профи? — хмыкает Мия грациозно соскакивая с кровати, подходя к своему столику. Она завидует моей свободе, а я завидую глядя, как она идёт, томно покачивая бёдрами, потому что мне такую задницу даже пластический хирург не организует.
— Хочу тебя попросить продать кое-какие украшения, которыми меня так старательно задаривал мой папочка. Если попробовать бежать мне будут нужны деньги. Теперь даже прислуга сдаёт телефоны на входе, после того как его домработница на меня пожаловалась. Но я надеюсь, что у меня получится кого-нибудь подкупить. Сделаешь это для меня? Я ведь надеюсь, что нам позволят видеться хоть изредка. Твой Тайвин тебе ничего не говорит?
— Вроде раз в неделю, но я обязательно у него уточню ещё раз, когда мы с тобой сможем встретиться. Хорошо, давай я постараюсь сдать их в ломбард. Или посоветуюсь с Тайвином, вдруг подскажет какого-нибудь оценщика. Ты решила нацепить на меня все свои цацки? Мне кажется, охранник заподозрит неладное.
— Это мои украшения. Вдруг я тебе их подарила. Я что не могу подарить подруге пару безделушек? — пожимая плечами, Мия застёгивает на мне бриллиантовое колье поверх бусиков из розового жемчуга и золотой цепочки с кулоном. После чего она принялась надевать на меня браслеты и кольца.
— А по мне так это очень подозрительно, — ворчу я, чувствуя себя новогодней ёлкой.
