– Невосполнимая утрата, – прошептала Кей, вспомнив слова, услышанные ею однажды на похоронах, – Невосполнимая.
Она даже не сомневалась в том, что Томас приедет за ней, чтобы проконтролировать и отвезти её к своему чудо психологу, и она действительно не ошиблась.
Доктор Монта, представлял из себя пожилого мужчину, с острой седеющей бородкой и солидным животиком. Усадив её в кресло, доктор попросил рассказать ему все, что её беспокоит. Минуту другую она колебалась, а потом поведала ему обо всех своих переживаниях, сваливая не него весь свой не выговоренный груз. Она говорила очень долго, доктор внимательно её слушал не перебивая, время, от времени поглаживая бородку. Когда рассказ Кей иссяк, доктор, наконец, вступил в диалог:
– Ваше подсознание Кей, нашло очень интересный способ прятаться от стрессов. Оно воссоздало для вас целый мир, сказочный, необыкновенный мир, наполненный совершенно другими людьми, где есть любовь и добро. Понимаете, как только в реальной жизни вас начинают осаждать проблемы, кризисы личной жизни, драмы – подсознание автоматически переключает вас на другой мир. Где вы были главной героиней, побеждали зло и находили там свою любовь. Так ваше сознание избавлялось от стрессов, разгружая нервную систему.
– Так вы хотите сказать, что это сплошной вымысел? Плод моего воображения? – спросила Кей, подозрительно рассматривая свои изувеченные ладони.
– Абсолютный вымысел! – победно воскликнул доктор. – Это один из феноменов раздвоения личности. Конечно это патология затяжной депрессии, но при правильном лечении вы избавитесь от ложных воспоминаний и тревог.
– Ясно, таблетки и пилюли, – задумчиво проговорила Кей, – Ну, да, с их помощью можно сформировать совершенно другую личность. Только я не хочу забывать! Я жалею, что отняла ваше драгоценное время доктор, и мне жаль вас за то, что ваш внутренний мир так скуп. Простите меня, но боюсь, мы друг друга не понимаем.
Да, она не осуждала его, просто его врачебная практика была слишком ограничена узкими рамками учебников по психиатрии и психологии, она не включала в себя встречу с аномалией и потусторонней жизнью в их реальном проявлении.
Кей вышла от доктора с удивительной легкостью. Он действительно помог ей, он помог ей понять, что на самом деле она не желает забыть того, что пришлось пережить, людей, которых довелось узнать и полюбить. Она хочет помнить каждый момент! Сев в машину, Кей крепко сжала руль. Природа помиловала пыльный город, обрушив на него потоки ливня. Стремительные струи сбегали по лобовому стеклу, застилая видимость, дождь барабанил по крыше, а Кей чудилось, что это тревожно стучат барабаны тимереков. Дворники яростно разбрасывали упрямые капли, Кей автоматически надавила на газ, и помчалась, рассекая лужи. Она видела перед собой дорогу, потоки машин и стену дождя, но мысли её были уже далеко.
«Я не забуду! Пока я буду помнить его, он будет жить! Жить в моей памяти, хранимый моей любовью. Алмир не достоин, быть преданным забвению! Его любимая женщина не имеет права забыть, те счастливые моменты жизни, которые он ей подарил! Он пожертвовал собой ради меня, ради своих братьев. Каждый день нужно благодарно шептать его имя и жить так, чтобы он смог простить и гордиться тобой. Ведь он со мной, он смотрит на меня откуда-то сверху. Как я могу отказаться от мира, где я стала сама собой?! Я не могу обманывать себя, это есть, они существуют. И в эту минуту где-то бьётся сердце Тембота и Зои, и они знают, что где-то есть я. Никогда я не отличалась терпением, а нужно просто подождать пока боль утихнет, срастаясь с сердцем. Мне просто нужно смириться, что я больше никогда не увижу его. Ни-ког-да! Вот и всё. Вот и всё».
Её машина мчалась по опустевшей трассе в облаке водяной пыли. Погруженная в свои раздумья, каким-то краем подсознания она услышала вой сопровождаемой её сирены. Резко вынырнув из-под толстого слоя своих мыслей, встряхивая ощущение реальности, Кей остановила машину, обессилено уронив голову на руль. Офицер полиции недовольно заглянул в приоткрытую дверь:
– С вами всё в порядке? Вы сильно превысили скорость! Вы меня слышите? Вам нужна помощь, мисс?
Кей подняла голову, и устало взглянула на полицейского:
– Простите, простите мне, что-то голова закружилась. Да, я превысила, но если честно даже не заметила этого, просто погрузилась в мысли и. … Помочь вы мне не сможете, а вот выписать штраф это вполне реально.
– Штрафы, вы думаете, мне доставляет удовольствие гоняться за вами и выписывать штрафы?!! – возмутился офицер. – По-моему это в ваших интересах сбавлять скорость на этом участке дороги, чтобы дожить до глубокой старости!
– Просто интересы бывают разные, бывает и наоборот, – вздохнула Кей, – Простите, я виновата. Выпишите мне, наконец, эту дурацкую бумажку и я избавлю вас от своего присутствия.
Полисмен внимательно всмотрелся в выражение её лица, и уже смягчившимся голосом переспросил снова:
– Конечно это не моё дело, но, кажется, у вас что-то случилось? В таком состоянии, мисс, за руль садиться нельзя. Потом вы опомнитесь, но уже может быть поздно. А если пострадает кто-то ещё? Знаете, штраф я вам выписывать не буду, он вас ничему не научит. Мой напарник останется здесь, а я сяду за руль вашей машины, подвигайтесь. Придётся вам повторить уроки вождения.
Чертыхаясь про себя, Кей перелезла на место пассажира. Полисмен уселся за руль и мягко тронулся, будто ехал по минному полю. Через десять минут такой езды, Кей не выдержала и спросила:
– А что, в полиции не учат, где находится педаль газа, неужели нужно ехать именно так? Это же перебор, нас уже обогнало двадцать машин!
– Да, перебор, но так вы лучше запомните, – улыбаясь, ответил полисмен.
– А музыку то хоть можно включить?
– Нет, конечно! Так вы будете себя чувствовать через чур комфортно. Смотрите на дорогу и слушайте музыку дождя.
Кей покосилась на упрямого офицера и недовольно закатила глаза. Уткнувшись лбом в холодное боковое стекло, она снова ушла в свои размышления. Многое из прошлого виделось ей сейчас иначе. Тембот был прав, нужно жить и радоваться той жизнью, которую оставил Алмир, той жизнью, которую помог уберечь Рагнар.
Рагнар. … Сейчас она понимала, что незаслуженно обидела его, и они так и не попрощались, как положено, по-дружески. Кей понимала, что это тимереки сделали её другим человеком, они показали что, отбросив ненужную шелуху иллюзий можно научиться ценить другие, истинные ценности в жизни.
Несколько дней ей удавалось скрываться от Томаса. Но его настырность не знала пределов. Он подкараулил её на выходе из офиса.
– Кей, может, помилуешь?
– Знаешь, Томас, я действительно чувствую себя неважно, а иногда даже очень паршиво. Здоровье барахлит, а тут ещё ты расшатываешь мне нервы. Правда, у меня нет настроения болтать с тобой, – устало бросила Кей.
– Если плохо себя чувствуешь, нужно показаться врачу.
– Я вижу, ты стал просто фанатом медицины! Нет уж, как-нибудь сама разберусь, к твоим докторам я больше не пойду!
