Они, наверное, ещё долго бы орали друг на друга, если бы из соседнего вигвама Рагнара, не вышла Зои.
– Рагнар просит вас зайти к нему, – испугано обратилась она к ним.
Но Кей была уже так заведена, что уступать не собиралась.
– Как он? – бросила она Зои.
– Намного лучше, скоро будет учиться ходить.
– Я рада за него. Передай жрецу, что не желаю слышать его нравоучений, мне хватает Акая! Я уже наслушалась о законах, обрядах и видеть его я тоже не хочу! Вот пусть Тембот идет и жалуется ему на меня. Иди, успокой его, и скажи, что чужая больше не будет тревожить его. Он получил всё что хотел. Он занял место отца. С помощью силы рога он сохранил племя и у него теперь огромная сила. Больше я ничего ему не могу дать!
В вигваме Рагнара, послышался жуткий звук бьющейся глиняной посуды. Кей знала, что он слышал каждое её слово, и где-то глубоко в душе понимала, что делает ему больно, но это не останавливало её сегодня от разрушительных действий.
– Кей, ты с ума сошла? – Зои подняла на неё свои растерянные глаза.
– Да, сошла, уже давно, и продолжаю сходить … от одиночества. Вас много вокруг меня, а я все равно одна. Но вам не понять, да я уже и не прошу! Прощайте! – Кей развернулась, чтобы уйти.
– Ты не слышала, Рагнар хочет поговорить, – повторил Тембот. Но Кей не обращая на него внимания, шагала в обратную сторону. И тут вдруг она замерла, не в силах пошевелиться, влипнув в воздух. Кто-то управлял ею. Кей изо всех сил сопротивлялась, но пальцы безвольно разжались, выронив меч, а тело начало разворачиваться в сторону вигвама Рагнара. Кей злилась, но ничего не могла с собой поделать, тело не слушалось её – оно подчинялось силе Рагнара. Шаг за шагом, он завел её в свой шатер. Тембот и Зои были уже там, Рагнар сидел на ложе и не сводил глаз с входа. Наконец, Кей вошла и остановилась перед ним. Она усмехнулась и выдавила:
– Что справился, и даже не вспотел? А по-другому ты уже не можешь?
Рагнар закрыл глаза, и сила отпустила её, возвращая ей возможность двигаться.
– Ну, здравствуй, Рагнар! – жестко проговорила Кей, продолжая своим холодным безразличием и обиженным самолюбием ранить его гордость и задевать чувства.
Рагнар молчал, сидя в пол оборота, на сжатых скулах нервно играли желваки, повсюду валялись осколки битых глиняных черепков.
– А мы с тобой и не прощались, Кей, если ты помнишь, – печально проговорил он, и взглянул ей в глаза. – Скажи, зачем ты так? – Рагнар продолжал пристально изучать её с болью в глазах.
– Оставьте меня в покое, – упрямо проговорила Кей.
– Не пойму я тебя, то просишь внимания, то прощаешься и просишь не беспокоить?
– Я передумала, я больше не хочу вас видеть.
– Кей, – в голосе Рагнара дрогнула нежность, но Кей не смотрела на него, она уставилась в пол и молчала. – Послушайте, вы сейчас разрушаете то, что потом будет тяжело склеить. Например, как этот разбитый кувшин, я расколотил его, но собрать его обратно по кусочкам будет сложно. Зачем вы поссорились?
– Мы не ссорились – мы искали истину, – ответила она.
– Нет, вы именно оскорбляли друг друга! Вы немедленно должны помириться!
– Ты хочешь сказать, что я тоже виноват? – возмутился Тембот, – Это она пришла и устроила скандал, это она оскорбляла наших предков! Я ещё отнесся к ней с уважением! Пусть она приносит мне извинения!
– Ты, конечно, можешь нас заставить, и я извинюсь перед ним, но все равно я останусь при своем мнении, – проговорила Кей, сердито взглянув сначала на Тембота, а затем на Рагнара.
– Нет, вы должны искренне понять и признать свои ошибки. Я применил силу к тебе, только лишь потому, что вы оба мне дороги и этот ваш разговор нужно закончить нотой дружбы. Ты Кей не права в своих обвинениях, а ты Тембот, был слишком резок, подбирая слова.
– Конечно, Тембот не мастер дипломатии, это ты у нас всегда можешь найти нужные слова, – заметила Кей.
Между ними повис молчаливый напряженный диалог двух пар глаз. В её взгляде боролись обида и раскаяние, а в лиловых глазах жреца можно было безошибочно угадать тепло его сердца и обвинение разума.
– Тембот, Зои, выйдите, уходите, оставьте нас одних, – требовательно проговорил Рагнар, не сводя глаз с Кей. Она проводила взглядом вождя и Зои, которые нехотя покинули шатер жреца, и снова посмотрела на человека, которого, не смотря ни на что, в глубине своего разбитого сердца искренне считала своим другом.
– Сядь.
Но Кей отрицательно покачала головой.
– Смилуйся, Кей, я не могу пока поднятья. Сядь рядом, прошу тебя. Не пытайся показать, что ты зла и равнодушна ко мне. Я не верю тебе, – тихо проговорил Рагнар, приглашая её рукой на свое ложе.
Вспышка её праведного гнева прошла, осталась лишь горький осадок и печаль. Кей опустилась радом с ним. Он прижался к ней своим плечом и повернулся, чтобы посмотреть на неё в упор.
– Что с тобой случилось, Кей, – прошептал он.
– Если бы я знала. Я действительно схожу с ума, чувствую мне плохо, здесь, в душе. Не могу так больше. Мне очень хочется, чтобы рядом был любимый и любящий человек, который сможет защитить от страхов, обнять, утешить. Хочется быть нужной, мне не хватает внимания моего погибшего мужа. Но в моём положении это не реально, понимая это – я схожу с ума! – Кей вздохнула, опуская ресницы, прикрывая непрошеные слёзы. – Я беременна, я не могу справиться с эмоциями. Я священный сосуд, к которому нельзя прикасаться. Я вдова, которая до конца своих дней останется отверженной и одинокой, как гласит ваш обычай. Ваши женщины живут с этим смиренно, а мне тяжело, мне не хватает тепла. Ты не мучайся Рагнар, я возьму себя в руки и попрошу у вождя прощения. Все будет хорошо, это сегодня я плачу, а потом появится малыш, и я всецело посвящу ему свою жизнь. Прости, что расстроила тебя, друг мой.
Глава 10
Рагнар взял её за руку, а другой рукой обнял за плечи. Кей подняла на него свои влажные и такие чистые искренние глаза. Его лиловый взгляд скользил по её лицу, источая такую обволакивающую нежность. Она засмотрелась в это, уже ставшим родным лицо. Его черные вьющиеся волосы так красиво обрамляли его облик и ложились на плечи. Его разрез глаз был такой особенный, выделяя его среди остальных тимереков. Его упрямый подбородок, точеный мужской нос, чувственные слегка приоткрытые губы. Почему он так притягивал к себе?
– О чем ты думаешь, Кей? – прошептал он.
– Тебе это знать не обязательно, – улыбнулась она.
Он склонился к ней ещё ближе, коснувшись кончиком носа её бархатной щеки. Она чувствовала на себе его дыхание, он был слишком близко. А он ощущал её колотящееся сердце и как по собственному телу разливается закипающая кровь. Кей все всматривалась в его глаза, чтобы понять, о чём же все-таки думает он, так неосмотрительно касаясь своими губами уголка её губ. Она позволила себе остановить его мягкие губы своими губами. И оказалось, Рагнар ждал этого, он сделал этот поцелуй настойчивым, где дыхание останавливалось, оставалось лишь томящее и сладкое касание языков и губ. И трудно было понять, кто из них больше упивается этим поцелуем Рагнар …или Кей. Её руки крепко обвили его за шею, а он сильнее прижал её к себе и мягко повалил на ложе. Он целовал её за каждый проведённый день в разлуке, и отступила боль, ушла печаль, осталось лишь желание обладать до конца. Но в какой-то момент, когда их тела тесно прижимались друг к другу, и поцелуя было уже не достаточно, Рагнар остановился и оторвался от неё:
