— Вы два безмозглых недоумка испортили весь наш план! — гаркнул Данат, схватив её за запястья, убирая руки в сторону. — Ты совсем с ума сошла?! Или это твоя мечта забраться в штаны тому, кто сжигает таких как ты на костре?! И нечего мне тут дуть губы и смотреть как на врага! Или ты правда думала, что он будет водить тебя по дворцу, спустится с тобой в подземелье, покажет свой зверинец пленных, где ты героически спасёшь проклятого оборотня?! О да, на первом попавшемся ложе король показал бы тебе куда ему хочется запихнуть в тебя свой член и драл бы тебя как козу до посинения! Что не нравятся мои слова?!
— Прекрати на меня кричать, изверг, — всхлипнула Мидэя. — Лютовать и бить женщин для тебя же просто забава!
— Ты так ничего и не поняла, — Данат отпустил её и отошел на шаг назад. — В монастыре не научили тебя жизни, только чудесам. А в мире живут по другим правилам. Если бы вы с Лионелем придерживались легенды о женихе и невесте, если бы ты сдуру не клюнула на предложение короля — всё было бы иначе. Свободными женщинами считаются жёны, дочери, матери, сёстры, невесты. У них есть права и право выбора. Их честь уважают, если свободная женщина чтит закон и традиции. Служанки, наложницы, рабыни, любовницы принадлежат мужчине, и права выбора лишены. Мужчина может распоряжаться таковыми на своё усмотрение. Становясь любовницей, женщина отдаёт ему себя и все права. Такие правила игры. Я был вынужден сказать, что ты моя любовница, а значит вещь, а значит — я могу запретить тебе исследовать дворец сверху донизу. Это ж надо было такое ляпнуть! Я показал королю, что я не хочу предлагать ему тебя для любовных утех. И для наглядности своего права на тебя — я был вынужден тебя ударить. … Но для меня это не забава. Тут ты грубо ошиблась, Дэя. Я разочарован и зол. Выходит, на тебя нельзя положиться, так и жди, что ты что-нибудь выкинешь и подставишь мою голову и головы моих людей. Я просил тебя довериться нам. Но ты похоже не можешь мне поверить, хоть и просила помощи.
Мидэя испытала неприятное чувство собственной ошибки, вины, мысленно признавая его правоту и злясь на себя до такой степени, что хотелось вмазать себе по другой щеке.
— Я поддалась неверным эмоциям и ошиблась. Я ведь тоже человек, существо слабое и изменчивое, а это место действует на меня угнетающе, — тихо произнесла она, не глядя на него.
— Слабое существо? Бред какой-то. И как мне теперь прикажешь быть?
На его вопрос Мидэя снизила плечами.
— Поклянись мне на своей святыне, что ты будешь меня слушаться и вести себя тише воды, ниже травы? Чтобы мы смогли все отсюда выбраться. Лучше найти способ поговорить со мной и услышать совет, чем рубить отсебятину. Дэя, ты можешь дать мне такую клятву? — строго спросил Данат.
— Да, могу. Я клянусь положиться на твоё благоразумие, — не поднимая головы, произнесла она. В следующую секунду ощутив его руку, приподнимающую её за подбородок.
— Так скажи мне это, глядя в глаза.
Столкнувшись с глубиной синевы этих глаз, Мидэя почувствовала, как растворяются остатки мнимой ненависти и как что-то тёплое тянется к нему на встречу сквозь обиду и горечь. Что-то такое был в её сердце, что хотелось его простить.
— Да, ваша светлость, клянусь своей святыней, что буду прислушиваться к вашим словам и стараться не совершать бездумных поступков.
— Я ведь действительно хочу защитить тебя! — он произнёс это таким тоном, что у неё снова выступили слёзы. — Прости, что мне пришлось тебя ударить.
И тут даже находящиеся на конюшне рыцари, ставшие свидетелями этого разговора, оторопели. Никогда ещё, ни разу в жизни, ни у кого, князь Данат не просил прощения. Слово «прости» им было сказано впервые.
Мидэя молчала.
— Бродерик! Полагаюсь на твою бдительность! — отдал распоряжение князь резко и собрано. — Присматривай тут за всеми и выставь постовых. Особенно держи ухо востро, когда вам подсунут девиц. Пойдём, — Данат взял Мидэю за руку. — Мне выделили комнату. В тёплой постели спать всё же удобнее.
Мидэя молча пошла за ним. Так же молча разделась. Данат пристально наблюдал за ней на некотором расстоянии, не прикасаясь.
— Презираешь меня?
— Нет. Это другое. Я просто устала, Данат.
Избегая смотреть в его сторону, Мидэя забралась под меховое одеяло, легла на живот, обнимая подушку, и закрыла глаза. Она слышала, как он разделся. Ощутила когда он лёг рядом, вытащил её руку, перекинув себе за спину, обнял её, вздохнул, и через время его дыхание стало ровным и спокойным. Он был согласен не заниматься с ней любовью этой ночью, но он хотел спать с ней обнявшись.
«Что с нами такое творится? Его чувства такие странные, мои чувства к нему такие разные. Почему мужчины и женщины в своей душе так отличны друг от друга? Почему я то льну к нему всем сердцем, то глаза б мои его не видели? И отчего сейчас рядом с ним мне так недопустимо хорошо?»
Её разбудил шорох. Данат торопливо одевался, а когда она открыла глаза, замер, глядя на неё.
— И что, уже выбрал себе жену? — вопрос слетел с языка прежде, чем она обуздала свои чувства. Мидэя разозлилась за свою глупость.
— Выбрал, — спокойно ответил князь, сосредоточившись на пуговицах.
У Мидэи защипало в носу. Вот снова она почувствовала себя обманутой. Ей так и жгло сказать ему какую-нибудь гадость, но её рука вовремя потянулась к кулону, хранившему последнюю искру. Главное выжить и сберечь святыню, а вот девичьи страдания это дело последнее. Пусть себе женится на принцессе, а она займётся делом.
— Сегодня будет похуже, чем вчера, — заговорил Данат, с видом, будто он взвешивает каждое слово. — Вчера северяне пировали, а сегодня их хмельные души жаждут зрелищ. Моя воля — оставил бы тебя здесь, но одна без присмотра ты не останешься, а приставлять к тебе охрану вызовет подозрения.
— И … что же это за жуткие зрелища такие? — Мидэя покрылась гусиной кожей от предчувствия, видя как словно от зубной боли скривилось его красивое лицо. — Тот обоз с женщинами … был лишь малой частью великой охоты Гратобора. Его люди хватали подозрительных девушек по всем северным селениям. Сегодня они пройдут через пытки. Чистых отпустят, а тех, в ком есть дар…
Данат замолчал, глядя мимо неё.
— Есть ли средство, какая-нибудь трава, что позволит тебе на время остаться безучастной? Дэя, я опасаюсь, что ты не вынесешь этого зрелища.
— Не хочу я оставаться безучастной! — воскликнула Мидэя, вскакивая с кровати. — А ты выдержишь значит, с привычной ухмылочкой на губах!?
— Я в отличие от тебя умею это не показывать! — резкий тон Даната немного отрезвил гнев Мидэи. — Мне приходилось видеть много смертей. И убивать. А сможешь ли ты сохранить маску при виде мучений и криков невинных?
— Мне … нужно это увидеть. Чтобы помнить. И знать, с чем мы имеем дело, — глухо, но упрямо прозвучал её голос. — Сошлюсь на недомогание, если не получится «ликовать» вместе со всеми.
