«Почему? Ну почему это происходит именно со мной? Как жить дальше? К чему теперь стремиться? Какая нелепая ошибка! Я очутилась здесь. Здесь — это черти где»
Ваас зашевелился и приподнялся на локте, щуря сонные глаза:
— Ты что снова не спала? Поменяла местами день и ночь?
— Не волнуйся, сегодня я не буду спать днём. Я помню, это наш последний день, столько ещё нужно успеть. Скажи …, а это правда, — Мариэль неуверенно запнулась, — Это правда, что обо мне теперь могут думать, как о твоей … ну … понимаешь, ветреной женщине? Я же прожила с тобой два месяца почти можно сказать в одной комнате.
— Кто посмел тебе это сказать?! — чёрные глаза Вааса гневно блеснули, — Пусть я это услышу от кого-нибудь, лично привяжу его за ноги к своей лошади и протащу до самой северной границы!
— Люди же меня не знают. Ходят такие слухи, а от кого я это услышала лучше не говорить, для его же блага.
— Завтра, я пресеку это раз и навсегда! Будь спокойна! Я заставлю их уважать тебя! — Ваас встал и нервно расхаживал вдоль окна. — А ну их всех! Не дадим им испортить нам такой праздник! Пообедаем поплотнее, позовём Джона и начнём подготовку. Хорошо, конопатик? — улыбнувшись, он заглянул ей в глаза, ликуя от того, что они темнеют, потому что «конопатик» он произнес на её родном языке.
— Это он тебя научил?! Я его убью! Джон Брукс плохой пример, лорд Ваас!
— Ну ты же позволяешь ему так себя называть, я тоже хочу, по-братски. Никто над тобой не смеётся, ты правда, очень милая. Ты же не по-настоящему на меня сердишься? Я ведь привязан к тебе, как …дитя. Только никому не говори! — и он весело подмигнул, усмехнувшейся девушке.
Так как в замке уже находились гости, прибывшие издалека, то и пройти на кухню из комнаты Вааса незамеченной было невозможно. Люди смотрели на неё настороженно, она постоянно слышала шепот за своей спиной.
Вместе с Джоном, они пробирались к Ваасу, неся ему поднос с завтраком. Проходя мимо очередной группы знатных охийцев, Мариэль не сдержалась и сказала Джону с горечью, достаточно громко:
— Как среди волчьей стаи!
Пойманная фраза заставила одного из мужчин резко взглянуть в её сторону, в его глазах было столько ненависти и желчи, что Мариэль чуть не выронила из рук поднос. Она его узнала, это был лорд Орланд, такой страх ей внушал почему-то только этот замкнутый на вид человек.
— Всё! Сегодня я больше из комнаты не выйду! Эта психологическая атака действует мне на нервы! — сказала Мариэль по-английски.
— Успокойся, сестрёнка, завтра эти снобы посмотрят на тебя иначе. Мы будем на коне и в шоколаде. Чуть-чуть потерпи. — А вот Джона совершенно не напрягало общество голубых кровей, он нёс свою персону с чувством собственного достоинства, как истинный вельможа.
Этой последней ночью, как ни странно Мариэль спала крепко. Один странный сон, сменял другой, не менее чудный. Она видела себя привязанной к дереву, веревки были очень крепкими, они никак не давали ей освободиться. А Джон стоял неподалёку и улыбался, потом он обернулся птицей и улетел. Затем ей приснилось, как она идёт по темным коридорам замка, а навстречу ей кто-то приближается, очень темно и трудно разглядеть его. И тут она замечает, что это огромный волк, она убегает от него, а он мчится за ней, вот-вот догонит…
Мариэль проснулась от собственного крика. В комнате Вааса кто-то тихонько разговаривал.
— Что вы здесь делаете так рано? Солнце ещё даже не встало! — выглянуло её удивлённое лицо, обрамленное пшеничными волосами.
Джон и Ваас сидели на кровати и внимательно разглядывали какой-то свиток.
— Вот и иди, поспи ещё немного, — буркнул Джон, быстро спрятав свиток за пазуху.
Мариэль сделала вид, будто ничего не заметила.
— Ладно, разбудите меня, — пожала она плечами.
Теперь ей снилась Стрела. Она слышала, как кто-то красиво поёт вдалеке, просто чарующе поёт, слов она не понимает, но скачет на своей лошади на этот голос…
— Подъём! Вставай, соня! — напевал другой голос. — Давай, давай!
— Джон! Ты не дал мне сон досмотреть.
— Проснись, реальность куда интересней. Просто толпы людей! Столы ломятся! Музыка гремит, это тебе не ваш музыкантик на балалайке. Я видел как минимум десятка два музыкантов и у каждого свой уникальный инструмент. Ламарк как на иголках, охрана по всему периметру, прям саммит великой семерки!
— А пресса и телевидение уже здесь? — съязвила Мариэль, потягиваясь.
— Боюсь, сегодня твоё фото не попадет на первые страницы газет и в вечерние новости по телеку. Бедняги даже не знают, что это такое. Одевайся! Ваас сказал, что по их этикету через два часа надо выйти.
Мариэль, наконец, надела это чудо из тонкого шелка бирюзового цвета. Платье было таким легким, хотя почти касалось пола, складки юбки волнами струились вдоль ног, оно отлично сидело на ней, подчеркивая идеальную фигуру. Рукава и лиф платья были украшены тончайшим белым кружевом. Даже не верилось, что их соткали человеческие руки, а не паучиха-мастерица. На ногах у Мариэль были легкие кожаные туфельки. Волосы уложены в красивый пучок на затылке. Мариэль рассматривала своё отражение в зеркале. Платье ей определенно шло. Она перевела взгляд на своё лицо.
«Да, среди темноволосых и кареглазых охийцев я буду бросаться в глаза белой вороной».
Она вышла к ожидающим её Джону и Ваасу. Они уже давно облачились в свои новые костюмы и с нетерпением ожидали появления девушки. Джон присвистнул при появлении сестры, а Ваас смутился и сказал то ли им, то ли самому себе:
— Всё равно мне никто не поверит.
— Нам пора, господа! — Мариэль взяла Вааса под руку, как они перед этим и репетировали свой торжественный выход. — Почему у меня дух захватывает? Мне нечем дышать, кажется, когда я их всех увижу — упаду в обморок. Когда мы вчера тренировались, было совсем иначе.
— Мариэль, мы не дадим тебе упасть, — уверенно заверил её Ваас, легонько похлопав её по руке.
— Ну, просто там столько народу, что даже яблоко негде втиснуть, так что, цыплёнок, и не мечтай грохнуться на пол. В лучшем случае — ты повиснешь на руках нашего достопочтенного лорда, — добавил Джон, за что чуть не заработал подзатыльник.
Они с Ваасом вышли первыми, Джон двигался за ними на небольшом расстоянии.
Пройдя по пустому коридору, они стали спускаться по широкой лестнице. По бокам, которой на каждой ступеньке стояли слуги, которые в почтении кланялись молодому лорду. А внизу, в несколько рядов выстроились солдаты. По их глазам, наполненным любовью и преданностью, Мариэль поняла, что это люди Вааса. Он остановился перед ними. Один из солдат громко крикнул:
— Кому мы верны, солдаты?
— Лорд Ваас прикажет, и мы отдадим за него свою жизнь!!! — отчеканивая каждое слово, выкрикнула хором сотня голосов.
