Бабка выпятила нижнюю губу, пожала плечами и ответила:
– Может, и много, но я только одного видала, беспалого.
Веня почувствовал легкую дрожь.
«Неужели в этом деле еще один фигурант нарисовался?»
– А как он выглядел?
– Невысокий, скуластый и страшный, как смерть.
– Прямо как смерть?
– Ну да. Очень уж худой, синяки под глазами.
– А почему вы его беспалым назвали?
– Так потому, что у него трех пальцев на руке нет.
– Каких именно?
– А вот этих. – Старушка выставила перед собой ладонь. – Среднего, безымянного и мизинца.
– Прямо совсем нет?
– По две костяшки начисто срезаны, одни культяпки торчат.
– То есть по две фаланги недостает?
– Может, для тебя это и фаланги. Я таких мудреных слов не знаю.
– А беспалый этот тоже на такси приезжал?
– Нет. Если честно, я и сама не знаю, откуда он здесь взялся. Появится ни с того ни с сего и так же исчезнет! Чудной он какой-то. Постой-ка, а что это ты меня тут выспрашиваешь? Ага, поняла я. Ты Ольку нашу приревновал, вот! Хочешь, наверное, всех ухажеров от нее отвадить. Нечего тут! А ну давай, катись-ка ты отсель, пока я и в самом деле милицию не вызвала!
– Не надо милицию, – сказал Веня, достал удостоверение и показал старушке. – Старший лейтенант Костин. А вас как, простите, гражданочка, называть прикажете?
Бабка ойкнула, прикрыла рот ладонью и проговорила:
– Чего ж ты сразу не сказал, сынок, что милиционер? Битюговы мы.
– Очень хорошо. А звать-то вас как?
– Варвара Алексеевна я.
– Вы, Варвара Алексеевна, сами-то сейчас где проживаете?
– Вон там, сразу за поворотом мой домик. – Старушка указала рукой в нужном направлении.
– Замечательно, Варвара Алексеевна. Спасибо вам за помощь. А сейчас, пожалуйста, пустите меня. Мне нужно с Ольгой пообщаться.
– Да как же ты, сынок с ней пообщаешься, коли она теперь носа сюда не кажет?
– Вот, значит, как. И давно пропала?
– Так сразу после выходных! Я в понедельник к ней пришла, за денежкой, стало быть, а у нее тишина, замок на двери висит.
– Хорошо. А давайте, Варвара Алексеевна, к дому пройдем и еще раз посмотрим. Вдруг Ольга появилась, а вы ее не заметили?
Бабка пожала плечами, и они вдвоем прошли к дому. Веня поднялся на крыльцо и ухватился за замок, висевший на дверях.
– Запасной ключ есть? – спросил он.
– Есть.
– Принесите его.
– А зачем куда-то идти? – Варвара Алексеевна протянула руку и достала из-за дверного косяка массивный ключ на бечевке.
– Позвольте. – Веня взял у старушки ключ и открыл замок.
Он первым шагнул за порог, включил свет и увидел довольно неприглядную картину. Мебель была перевернута, постельное белье валялось на полу. Там же были разбросаны осколки фарфора.
– Мать моя! – взвизгнула хозяйка дома. – Что ж она, зараза такая, мне тут учинила? Ну я этой вертихвостке устрою!
Варвара Алексеевна нагнулась и хотела было поставить на место перевернутый стул, но Веня резко проговорил:
– Стоять! Ничего не трогать!
Оперативник бочком протиснулся между стульями, и его внимание привлекло то, что он никак не ожидал тут увидеть. Прямо на полу, между кроватью и печкой валялся какой-то рулон, перевязанный бечевкой. Веня развязал узлы, сорвал газету и развернул кусок грубой материи. Угловатые фигурки в виде ромбиков, конусов и пирамидок были натыканы по всему холсту. В центре всей этой сумбурной нелепицы красовались причудливые часы с кукушкой. В нижнем правом углу картины хорошо просматривалась витиеватая закорючка: «Даня Ш».
Когда следственно-оперативная группа подъехала к дому номер сорок два, Веня все-таки распрощался с Прохором Котеночкиным, который крепко пожал оперативнику руку и наконец-то отправился отдыхать. В этом месте парень проторчал до самого утра, хотя особой пользы его пребывание там не принесло. Веня изучил окрестности, не постеснялся разбудить с десяток местных жителей и допросил их с пристрастием, однако, кроме недовольного ворчания, так ничего и не услышал.
Уже под утро Сева Фролкин, эксперт-криминалист, прибывший по вызову, сообщил Костину, что отпечатки пальцев, найденные в доме, скорее всего принадлежат самой Ольге Соколовской. Дорожка перед крыльцом сильно притоптана, так что ничего интересного на ней обнаружить не удалось. А вот под окнами Сева нашел след армейского сапога сорок второго размера. Это было все, что принес осмотр места происшествия.
Работать они закончили в четыре утра. Поэтому не поехал домой, а вместе с дежурной группой отправился в управление. Он вошел в кабинет оперативного отдела, повесил кепку на крючок, уселся за стол и тут же уснул.
Разбудил оперативника телефонный звонок.
Старшего лейтенанта Костина беспокоил все тот же Сева Фролкин:
– Спал, что ли? Просыпайся! Мы тут снова на выезд собрались. Ты с нами?
Веня посмотрел на настенные часы. Они показывали половину седьмого. Получалось, что спал он всего минут тридцать-сорок.
– Что стряслось? Я ведь не в дежурной группе сегодня. Или ты забыл?
– У озера на Семеновских гривах, как раз в километре от домика твоей Варвары Битюговой, труп нашли.
– Женский?
– Женский.
Веня почувствовал, как мурашки побежали по его спине. Перед глазами парня мелькнуло то самое лицо.
«А вдруг это Катя?»
– Я еду! – крикнул он в трубку, сорвал с крючка кепку и выбежал из кабинета.
Глава 5
Пока дежурный автобус катил по городу в сторону Завеличья, Костин всю дорогу теребил в руках пачку папирос. В эти минуты он был готов разорвать дежурного водителя Гриню Панюшкина. По мнению старшего лейтенанта, тот вел автобус слишком медленно да еще и строго-настрого запретил курить в салоне.
Помимо Панюшкина, самого Вени и черного пса по кличке Бармалей в автобусе сидели Сева Фролкин, кинолог Гена Логвин, следователь Виктор Константинович Кравцов, возглавлявший группу, оперативники Евсеев и Горохов. Сева разгадывал кроссворд. Молчаливый Гена Логвин постоянно начесывал холку своему лохматому немцу. Тот сидел у окошка и грустными глазами смотрел через стекло на фонари, горящие по обеим сторонам дороги. Горохов и Евсеев дремали. Виктор Константинович читал какую-то брошюру, что-то тихо бормотал и делал пометки в книжке огрызком химического карандаша.
Наконец-то автобус оказался на развилке дорог у Семеновских грив и остановился.
