Делла Стрит посмотрела на наручные часики:
– Мы прилетим точка в точку. Причем не так уж и торопились.
– Самое главное, нас никто не допрашивал, Делла. Полагаю,
никто пока еще не ведает, где мы находимся.
– Не выскажет ли пресса в Лос-Анджелесе предположение, что
вы сбежали, дабы избежать допроса?
– Ну нет, мы отправились в Оровилл, и местные власти
попросят газетчиков написать сообщение и передать его по телефону. Им придется
констатировать, хотя мы пока недосягаемы, наше согласие сотрудничать с
администрацией на Севере.
Самолет начал снижаться.
– Очень быстро, – покачала головой Делла Стрит, – а ведь вам
необходимо изобрести способ не отвечать на вопросы. Как вы намерены поступить?
– Не знаю, пока не услышу вопроса.
– Хорошо хотя бы, что вы немного поспали в самолете.
– Как ты себя чувствуешь, Делла?
– Хорошо, но слишком нервничаю, чтобы спать.
– Пусть сперва допросят меня. Если же попытаются допрашивать
тебя отдельно, скажи: ты мой секретарь, поэтому я должен отвечать на все
вопросы, но ты выскажешь свое мнение на те из них, на которые ответил я, не
станешь отвечать на другие вопросы, которые не заданы мне, поскольку не знаешь,
не посчитаю ли я их сведениями, которые клиент сообщает одному только адвокату.
Ты не специалист в правовых вопросах, не тебе решать.
– Из всего известного нам что можно считать
«привилегированным» сообщением? – спросила Делла.
Мейсон слегка пожал плечами и достал записную книжку.
Немного подумав, он пояснил:
– Это, конечно, важный вопрос. Единства в понимании его нет.
Одни считают: сведения, сообщенные в присутствии третьего лица, нельзя считать
«привилегированными», присутствующее третье лицо имеет право рассказать об
услышанном. Но существует и противоположная точка зрения. Естественно, суд
предпочитает придерживаться первого взгляда, он считает, что адвоката можно
заставить дать показания о его разговоре с подзащитным, если он состоялся в
присутствии третьего лица. Короче, Делла, я до сих пор не могу себе простить
присутствия Сары Энзел во время беседы с Мирной.
– Но, шеф, вы не могли предвидеть хода событий!
– Почему? Считается, что адвокат обязан предвидеть не только
то, что может случиться, но возможно случится. Нет ничего необычного во
внезапной ссоре двух подруг, просто нет оснований для присутствия третьего
лица, адвокат не должен…
– Но, шеф, ведь говорила-то именно она, из Мирны Дейвенпорт
мы бы не вытянули ничего связного.
– Нет, Делла, по-английски она говорит, ей не нужен
переводчик. Конечно, Сара Энзел выступала в роли доминанты.
Самолет сделал круг над городом Оровиллом, летел он
медленно, можно было разглядеть большие, просторные дома, занимающие
стратегические позиции под возвышающимися над ними деревьями.
– Прекрасные деревья! – пришла в восторг Делла Стрит. –
Отсюда видно, какие они высокие.
– Летом здесь жарко. Природа в виде компенсации превратила
этот уголок в настоящий рай для развесистых деревьев. Фиговые пальмы достигают
сказочной высоты и дают густую тень. Ага, вот мы и на месте, Делла. Приготовься
к артиллерийскому огню, который должен на нас обрушиться.
Самолет плавно сел, покатился по дорожке и замер перед
зданием аэропорта.
К самолету поспешила группа людей, возглавляемая
фотокорреспондентами с камерами и вспышками, нацеленными на прибывших. Позади
них двигалась более достойно, но все же торопливо группа представителей местной
администрации.
Выйдя из самолета, Мейсон и Делла Стрит не позабыли принять
наиболее эффектные позы, чтобы фотографы смогли сделать побольше снимков.
Репортеры вынули блокноты и карандаши, готовясь
застенографировать интервью.
Один из них вырвался вперед:
– Могу ли я узнать ваше имя?
– Перри Мейсон, – с улыбкой ответил адвокат.
– Ваше полное имя?
– Перри Мейсон.
– А ваше? – спросил он, поворачиваясь к девушке.
– Делла Стрит.
– Вы доверенный секретарь мистера Мейсона?
– Да.
– Благодарю вас, – сказал репортер, пожимая руку адвокату.
– За что? – с улыбкой спросил Мейсон, но тут же слегка
сдвинул брови, почувствовав, как репортер сунул ему в руку свернутую в
малюсенький комочек бумагу.
Мейсон поспешно сунул правую руку в карман и улыбнулся
моложавому, полноватому субъекту, который энергично проталкивался вперед.
– Мистер Холдер? – спросил Мейсон.
– Точно. Я окружной прокурор, а это – шериф округа. Здесь
также присутствует один из моих помощников. Я хотел бы сразу же поехать ко мне
в офис, если не возражаете, мистер Мейсон.
– Я с удовольствием сделаю все, что в моих возможностях, –
наклонил голову адвокат.
– У нас здесь казенная машина, мы отвезем вас в офис и
сократим интервью до предела.
– Все в порядке. Мой пилот – специалист по слепым полетам,
поэтому мы сможем вернуться назад в любое время, даже ночью.
– Очень сожалею, что мы ввели вас в такие расходы,
зафрахтовать самолет не очень-то дешево, мистер Мейсон. Но, к сожалению, я
бессилен вам помочь. Мы стараемся снизить до минимума расходы на содержание
офиса.
– Мне все понятно, – сказал адвокат, – пожалуйста, не
думайте о пустяках.
Прокурор Холдер повернулся к газетным репортерам:
– К сожалению, должен вас разочаровать, парни, но я не хочу,
чтобы вы торчали здесь и забрасывали мистера Мейсона вопросами. Предпочитаю
проводить расследование по-своему. Позднее я сделаю сообщение для прессы. Или
репортеров пригласят в кабинет, если у мистера Мейсона не возникнет возражений.
– Я никогда не спорил с прессой, – широко улыбаясь, сказал
Мейсон, – обычно делюсь всей имеющейся у меня информацией, за исключением,
конечно, чего-то конфиденциального или не могущего быть обнародованным по
стратегическим соображениям.
– Замечательно, – подхватил Холдер, – и мы, разумеется,
ценим ваше сотрудничество, мистер Мейсон. А теперь, возможно, вы и мисс Стрит
пройдете сразу к машине? И пожалуйста, ребята, никаких вопросов до окончания
беседы в моем кабинете.
– Одну минуточку, возможно, я захватил телеграмму, которую
хочу послать, – остановил прокурора Мейсон.
Он вытащил из нагрудного кармана бумажник, раскрыл его,
просмотрел содержимое, потом сунул правую руку в карман, вытащил сложенный
листок бумаги, который ему передал репортер, и ухитрился расправить его внутри
бумажника, чтобы можно было прочитать напечатанное на нем сообщение:
