– Совершенно верно. Внизу нас поджидает такси. Наш самолет
на Фресно вылетает в одиннадцать.
– Возможно, учитывая обстоятельства, вам будет разумнее лететь
чуть позже?
– Мы не можем. Эд умирает.
– Вы говорите об Эде Дейвенпорте, муже молодой особы?
– Совершенно верно.
– И он оставил такое письмо, которое в случае его смерти
должно быть доставлено властям?
– Да, сэр.
– Это сильно усложняет ситуацию.
– Правда? – воскликнула Сара Энзел.
– Будет лучше, – попросил Мейсон, – если вы постараетесь
ввести меня подробнее в курс дела.
Сара Энзел устроилась поудобнее в большом кресле для
посетителей, изрядно поерзав, что говорило скорее о ее раздражении, нежели о
намерении расслабиться.
– Слушайте внимательно, – предупредила она, – у меня нет
времени на повторы.
Мейсон закурил, кратко предупредив:
– Мой секретарь, мисс Стрит, стенографирует нашу беседу.
Позднее я смогу посмотреть ее записи.
– Уильям Делано был очень богатым человеком. Но и очень
одиноким. Два последних года его племянница Хорти, то есть Гортензия Пакстон,
жила у него. Он медленно умирал и знал об этом. По его завещанию почти все
переходило к Хорти. Она за ним ухаживала. Можете мне поверить, это был адский
труд. Хорти написала Мирне, и они с Эдом приехали помочь ей. Вскоре после их
приезда Хорти тяжело заболела, а через неделю умерла. В то время Эд Дейвенпорт
ничего не говорил, а позднее заявил Мирне, что, по его мнению, Хорти отравили.
Типично для Эда Дейвенпорта с его ослиным упрямством и нежеланием
прислушиваться к чужому мнению.
– Причина смерти? – быстро спросил Мейсон.
– Перегрузки. Ее смерть явилась ужасным ударом для Уильяма,
Хорти была его любимой племянницей. По своему завещанию он намеревался оставить
ей четыре пятых состояния и одну пятую Мирне.
– Вам он ничего не оставил, миссис Энзел?
– В конечном итоге оставил. Мы с ним никогда не были
особенно близки. После смерти Хорти он изменил завещание.
– Вы, кажется, убеждены, что мисс Пакстон умерла
естественной смертью?
– Разумеется, у нее был вирусный грипп, эпидемии которого
проходят ежегодно. Ну а Хорти переутомилась и ослабла, не смогла справиться с
болезнью.
– Вы виделись с ней перед смертью?
– Да. Я отправилась туда, когда узнала о ее болезни, чтобы
помочь. Приехала за три-четыре дня до ее смерти и очень скоро уехала назад. Мы
с Уильямом Делано хорошо относились к друг к другу, но он действовал мне на
нервы, и мы частенько конфликтовали. Мирна заявила, что прекрасно справится
одна, поскольку у них была экономка, и они сразу же наняли для Уильяма сиделку.
Посчитала, не слишком я там нужна.
– А когда вы вернулись?
– Вскоре после смерти Уильяма.
– Производили вскрытие после смерти мисс Пакстон?
– Нет, конечно. У них был постоянный врач, который подписал
свидетельство о смерти. Ее похоронили, на этом дело и кончилось, пока Эд
Дейвенпорт не завел свои дурацкие разговоры. Если хотите знать мое мнение – у
него не все дома. Этого мало, он стремится отвлечь внимание от своих
манипуляций с деньгами Мирны. Вот какие сумасшедшие идеи у Эда! А теперь он
добивается, чтобы его идиотское письмо вскрыли в случае его смерти. У болвана
высокое кровяное давление, он может скончаться в любой момент. Ему это известно,
и все же он состряпал такое подлое письмо! Теперь в случае его смерти трудно
предугадать последствия.
– Где находится письмо?
– В его офисе.
– А где офис?
– В Парадайзе. Это местечко близ Чико, в северной части
штата. Его офис находится в их же жилом доме. Они с Мирной одно время жили там
после возвращения из Южной Америки. Тогда Эд приобрел шахту за смехотворно
малую цену. После того как они с Мирной перебрались на жительство к Уильяму в
Лос-Анджелес, Эд занял весь дом в Парадайзе под офис для своей компании. То
есть он называет его офисом. Две комнаты действительно служат кабинетами, но,
кроме того, там есть спальня и кухня. Эд проводит там много времени. Иногда он
уезжает туда на неделю, а то и на две. С того времени, как я нахожусь с Мирной,
он почти полностью перебрался в этот его сомнительный «офис», где разыгрывает
из себя экономическую величину, горного магната…
– Могу ли я спросить, – прервал ее Мейсон, – как вы так
органично влились в эту картину?
– Прежде всего, я люблю Мирну. По новому завещанию мне
принадлежит пятая часть огромного дома Уильяма. И я не намерена позволить Эду
Дейвенпорту выставить меня оттуда. Когда я увидела, как он обращается с Мирной,
я ужаснулась, но старалась не вмешиваться и ничего не говорить. Правда, Мирна?
Затем сегодня утром нам сообщили, что Эд находится в Крэмптоне и…
Мейсон осторожно прервал ее:
– Как я понимаю, он заболел?
– Именно это я и хотела вам сказать, он умирает, а у нас
осталось не более пяти минут… Можете вы себе представить, чтобы какой-нибудь
нормальный человек написал обвинительное письмо против собственной жены и
распорядился доставить его в полицию в случае его смерти?
– Иными словами, в этом письме он обвиняет в своей кончине
жену?
– Возможно, не столь категорично, но содержание письма
сводится к этому.
– А откуда вам известно содержание письма, миссис
Дейвенпорт? – спросил Мейсон.
Мирна ответила тихим голосом, ее едва было слышно:
– Он сам мне сказал. Он взбесился, иначе не скажешь, и
обвинил меня в отравлении Хорти, а потом сказал: поскольку ему известно о том,
что я сделала, он не чувствует теперь себя в безопасности.
– И мистер Дейвенпорт сейчас находится в Крэмптоне?
– Да. Он поехал туда из Парадайза. И заболел. Доктор
встревожен его состоянием, он боится, Эд не выживет.
– А если выживет?
Сара Энзел раздраженно пожала плечами:
– Ну конечно, не мне давать советы, решать должна сама
Мирна, но что касается меня, я твердо знаю одно: Эд Дейвенпорт пустил по ветру
ее деньги, смешав их с собственными. Я убеждена, теперь он старается обманным
путем лишить ее их. Поэтому я-то знаю, как поступила бы на месте Мирны.
– А если Эд Дейвенпорт умрет? – спросил Мейсон.
Сара Энзел тревожно посмотрела на Мирну.
– Если он умрет, – очень тихо заговорила та, – письмо будет
доставлено окружному прокурору, и один бог знает дальнейшее.
