– Чего вы хотите от меня? – спросил Мейсон.
– Раздобыть письмо! – выпалила Сара Энзел.
Мейсон никак не ожидал такой просьбы и невольно улыбнулся:
– Боюсь, тут я вам не смогу помочь.
– Почему?
– Я не могу выкрасть письмо.
– Оно содержит клеветнические обвинения.
– И все же при жизни мистера Дейвенпорта письмо является его
собственностью.
– Ну а после его смерти?
– Несомненно, он оставил указания отправить его в полицию.
– Надо учитывать, – продолжала Сара Энзел, – все, что у него
имеется, является общим достоянием. Решительно все приобретено на средства
Мирны, уж не говоря о стараниях Эда Дейвенпорта изо всех сил запутать финансовые
дела, чтобы даже самый опытный бухгалтер не смог определить, откуда взяты
деньги.
Мейсон не скрывал заинтересованности.
– Допустим на мгновение, он на самом деле умирает. В таком
случае Мирна автоматически становится владелицей всего состояния, не так ли? –
с вызовом спросила Сара Энзел.
– Возможно, – осторожно согласился адвокат.
– В таком случае она имеет право и на это письмо.
– Продолжайте, – улыбнулся адвокат.
– Я не считаю справедливым допустить, чтобы подобное письмо
попало в руки полиции или окружного прокурора до того, как Мирна ознакомится с
его содержанием.
– Конечно, – раздумывая, произнес адвокат, – многое зависит
от того, как написано письмо. Или, скорее, кому адресовано: непосредственно
полиции, чтобы та его вскрыла в случае его смерти, или же его секретарю с
указанием отправить содержимое окружному прокурору опять-таки в случае его
смерти.
– С точки зрения закона тут имеется разница?
– Возможно, однако я не в состоянии незамедлительно
высказать свое мнение.
Сара Энзел резко поднялась с кресла:
– Дай-ка мне ключ, Мирна.
Мирна молча разжала руку в перчатке и отдала Саре ключ. Та в
свою очередь подошла к письменному столу и положила ключ на стекло перед
адвокатом.
– Что это? – спросил Мейсон.
– Ключ от офиса в Парадайзе.
– И зачем он мне нужен?
– В случае, если Эд Дейвенпорт на самом деле умрет, мы
хотим, чтобы вы разыскали это письмо.
– Имеется ли хотя бы крупица правды в обвинениях Эда
Дейвенпорта?
– Не глупите! Мирна и мухи не обидит. Она поехала туда
помочь Хорти. Они вдвоем трудились не покладая рук. Хорти умерла просто от
переутомления, у нее ослаб организм.
– А мистер Делано?
– Он болел много месяцев подряд, фактически медленно умирал.
Врачи сказали, он протянет максимум шесть месяцев, а он прожил вдвое больше. И
если бы не смерть Хорти, он бы еще протянул. Ее кончина подломила Уильяма
окончательно.
– Тогда почему бы не согласиться с тем, чтобы письмо
доставили адресату? – спросил Мейсон. – Если его обвинения абсурдны, самое
простое – все объяснить полиции.
Женщины обменялись взглядами, значение которых Мейсон понять
не сумел.
– Ну? – спросил он.
– Ситуация не так проста, – призналась Сара Энзел. – Имеются
кое-какие осложняющие факторы.
– Как понять?
– Кто-то звонил в управление по делам насильственных
смертей. Знаете, один из этих анонимных звонков. Говоривший посоветовал
проверить смерть Гортензии Пакстон. Разумеется, звонил кто-то из подручных Эда,
если не он сам, но это может причинить неприятности.
Мейсон задумался.
– Мирна – жена Эда Дейвенпорта, – сказал он. – В том случае,
если он обвинит жену в отравлении мисс Пакстон, он же рискует потерять деньги,
унаследованные его женой, которые, как я понял, он тратит в собственных
интересах. Вы об этом подумали?
– Да. А вот Эд – нет. Он не думает. Он реагирует. В его
поступках отсутствует логика. Зачем бы ему писать такое дурацкое письмо, в
особенности когда он знает, что может умереть в любой момент?
Мейсон предположил:
– Возможно, он психопат?
– Однозначно, с вывихом. Никто не может предположить, как он
поступит. Он может убить нас обеих. Зная о нашей поездке к вам, непременно бы
так и сделал.
Мейсон наконец принял решение:
– Хорошо, я согласен. Если Эд Дейвенпорт умрет, я постараюсь
выяснить содержание письма. Если оно мне покажется творением психопата, я
займусь вашим делом и передам письмо миссис Дейвенпорт. Однако если в данном
деле имеется что-то подозрительное, я сам вручу письмо полиции, но так, чтобы
все закончилось ко всеобщему удовлетворению.
– Если бы вы только знали Эда Дейвенпорта, – сказала Сара
Энзел, – вы бы не сомневались в обоснованности нашей тревоги. Он эгоистичный
неврастеник, с головой ушедший в собственные аферы, желания, ощущения, но при
всем этом ему не откажешь ни в проницательности, ни в изобретательности.
– Вы не очень давно познакомились с мистером Дейвенпортом, –
заметил Мейсон.
– Мы знакомы достаточно долго, – фыркнула женщина. – Я много
разговаривала с Мирной, да и сама не вчера родилась на свет.
Мейсон снова задумался, затем повернулся к Делле Стрит:
– Делла, продиктуй письмо, которое Мирна Дейвенпорт должна
подписать, уполномочивающее меня представлять ее интересы во всех вопросах,
касающихся ее семейных отношений, имущественных прав, а также предпринимать по
моему усмотрению действия для охраны ее прав. В случае смерти ее мужа, а, по
имеющимся данным, он тяжело болен, я должен представлять миссис Дейвенпорт в
вопросах ее состояния. Я должен действовать от ее имени и в ее интересах. –
Мейсон посмотрел на Мирну Дейвенпорт: – Вы согласны написать и подписать такое
письмо?
Ответила, разумеется, Сара Энзел:
– Можете не сомневаться, да!
Однако адвокат продолжал смотреть на Мирну. Наконец та
взглянула ему в глаза и тихо сказала:
– Конечно, мистер Мейсон. Муж больше меня не любит. Его
интересуют только мои деньги, которые он ворует у меня. В данный момент он
стремится так запутать финансовую отчетность, чтобы стало невозможно
разобраться, сколько принадлежит фактически мне, а сколько – ему.
– Так чего же мы ждем? – спросила Сара Энзел, взглянув на
часы.
Перри Мейсон взглядом попросил Деллу немедленно напечатать
письмо.
Глава 2
В начале четвертого того же дня телефонистка на коммутаторе
Мейсона позвонила Делле Стрит и сообщила: адвоката вызывают из Крэмптона по
вопросу величайшей важности.
