– Совершенно верно.
– И он сказал вам, что заболел приблизительно в семь часов
утра?
– Да, сэр.
– Каковы были признаки его недуга, когда вы его осматривали
в первый раз?
– Он страдал от ужасной слабости в результате резкого упадка
сил, изнеможения. Состояние, близкое к коллапсу, то есть полному упадку сил.
– Были признаки мышьякового отравления?
– В то время – нет. По словам Дейвенпорта, его сильно рвало,
тошнота не проходила, иногда рвота возобновлялась, теперь уже одной слюной, так
как он освободился от всего, что съел, его било как в лихорадке, не проходили
желудочные колики.
– Это не признак мышьякового отравления?
– Мистер Мейсон, если человек проглотил мышьяк где-то до
семи часов утра, после чего почти сразу же началась рвота, я бы считал, что его
состояние могло быть таким, как он описал.
– Значит, в этот момент Дейвенпорт заявил вам, что
подозревает свою жену в попытке его отравить?
– Весьма недвусмысленно.
– Он съел шоколадную конфету из коробки, которую положила
ему в портфель жена, поэтому был уверен, что отравился конфетой?
– Да, сэр.
– Объяснил ли он вам, как случилось, что в семь часов утра
он лакомился конфетами?
– Да, сэр. Иной раз у него бывали длительные запои, поэтому
очень часто, когда появлялось непреодолимое желание выпить спиртного, он
справлялся с этим, съев большое количество ликерных конфет.
– Итак, стоило ему почувствовать недомогание, он заподозрил
конфеты? – спросил Мейсон.
– Ну, вообще-то он выразил это иначе, но, как я понял, дело
обстояло именно так. Да, сэр.
– Когда вы осматривали его, он был в шоковом состоянии?
Депрессия и все такое?
– Да, сэр.
– Состояние не улучшалось?
– Нет, сэр.
– Вы считали возможным наступление конца?
– Да, сэр.
– От истощения и шока, а не от мышьякового отравления?
– Да, сэр, учитывая его общее физическое состояние.
– Поэтому вы вызвали его жену?
– Да, сэр.
– Вы знакомы с симптомами цианистого отравления?
– Да, сэр.
– Далее. Как случилось, доктор, или, скорее, как вы
объясните такой факт: если человек подозревал в девять часов утра, что первая
проглоченная им конфета отравлена, он решился съесть вторую в три часа дня?
– Ох, одну минуточку, – вмешался Вэндлинг. – Это спорный
вопрос!
– Я хочу услышать мнение врача, – пояснил Мейсон.
Судья Сайлер, принимавший довольно пассивное участие в
происходившем, очевидно надеясь, что стороны сами разберутся, переводил глаза с
одного на другого.
– Он этого не делал! – отрезал доктор Рено.
– Чего не делал? – спросил Мейсон.
– Не ел второй конфеты.
Вэндлинг, махнув рукой, уселся и с улыбкой сказал:
– Ну, продолжайте. Кажется, доктор продвигается вперед
весьма успешно.
– Вы слышали свидетельство доктора Хокси о смерти от
отравления цианистым калием?
– Да, сэр.
– Вы не согласны с подобным выводом?
– Я никогда не спорю с заключением патологоанатома,
производившего вскрытие.
– Прекрасно, – наклонил голову Мейсон. – Выходит, человек
умер от отравления цианистым калием. Вы видели, как он скончался. Вам известны
симптомы. Так у него появились признаки цианистого отравления или нет?
– Нет, сэр. Нет.
– Таких признаков не было? – уточнил Мейсон.
– Нет! – ответил доктор Рено, стискивая зубы.
– В таком случае вы не думаете, что причиной его смерти
явился яд?
– Одну минутку, мистер Мейсон. Это другой вопрос. Я считаю,
яд явился причиной смерти.
– Но вы думаете не о цианистом калии?
– Да, сэр, я считаю, Дейвенпорт умер от сильнейшего шока,
последовавшего за отравлением мышьяком, который к тому времени, когда наступила
смерть, в основном был удален из организма.
– Не спешите, – покачал головой Мейсон. – Вы занимались этим
человеком. Вы видели, как он умер?
– Да, сэр.
– И вы считаете, он умер от цианистого калия?
– Нет, сэр, не считаю.
– Одну минуточку, ваша честь, – заговорил Вэндлинг. –
Возникает ситуация, которой я не предвидел. Надо признаться, я не допрашивал
доктора Рено относительно причины смерти Эда Дейвенпорта, не сомневаясь, что
наличие яда, обнаруженного при вскрытии, полностью отвечает на вопрос, из-за
чего умер этот человек.
– Сейчас вы имеете возможность допросить его дополнительно,
– предложил Мейсон. – Я задаю доктору специфические вопросы при перекрестном
допросе. И получаю специфические ответы. Я хочу, чтобы эти ответы были
запротоколированы.
– Да, конечно, их запротоколируют, – заверил Вэндлинг.
– Вы стараетесь опротестовать мой перекрестный допрос? –
поинтересовался Мейсон.
Вэндлинг взял себя в руки и согласился:
– Нет, продолжайте, коллега. Давайте выясним факты, какими
бы они ни были.
Мейсон повернулся к Рено:
– Давайте внесем полную ясность в это дело, доктор. Вы
видели, как умер ваш пациент?
– Да, сэр.
– Вы знакомы с симптомами отравления цианистым калием?
– Да, сэр.
– Вы не думаете, что он умер от данного яда?
– Я абсолютно уверен! В наличии не было ни одного из
типичных симптомов. Его смерть вызвана слабостью, шоком и неспособностью
оправиться от проглоченного яда.
– Вы сами не знаете, какую гадость он проглотил?
– Я знаю то, что он мне говорил. И знаю, какие симптомы
имелись в наличии.
– Но большинство симптомов описано больным, так?
– Ну он, естественно, описал мне свое самочувствие. Врачи
всегда задают подобные вопросы.
– Откуда вы знаете о принятии какого-то яда?
– Его состояние совпадало с описанным им самим.
– Он сказал вам о попытке жены отравить его. Он сказал
также, что съел одну конфету из коробки и вскоре после этого…
