– Ну, во всяком случае, вы откровенны.
– С вами бессмысленно хитрить и изворачиваться, – снова
вздохнул Вэндлинг. – Вы не хуже меня знаете, что бы случилось, если бы в
присутствии присяжных разыгралось нечто в этом роде.
– Вы собираетесь прекратить дело?
– Не думаю. Я попал в эту историю с закрытыми глазами.
Теперь, думаю, мне, возможно, удастся обойтись в дальнейшем без показаний
доктора Рено, заставив вас вызвать его в качестве свидетеля защиты.
– Ну а дальше?
– Дальше, – продолжил Вэндлинг, понизив голос, – я подвергну
сомнению его профессиональную компетентность. Сомневаюсь, чтобы его высоко
ценили в здешнем врачебном мире. Он приехал издалека. Немолодой мужчина, а
практикует в Крэмптоне всего три года. Если не ошибаюсь, в прошлом у него были
неприятности из-за наркотиков. Вот почему доктор Хокси так возмутился, что его
выводы подвергает сомнению доктор Рено.
– Похоже, доктор Рено абсолютно уверен в своей правоте, –
заметил Мейсон.
– Даже слишком!
– Ну и потом, разумеется, – добавил адвокат, – нельзя
забывать о сенсационном моменте, до которого пока не дошло. Труп, вылезающий из
окна, – это не пустяк!
Вэндлинг моментально нахмурился, вспомнив промах
полицейских.
– Странное дело. Кто-то смог протолкнуть тело через окно, а
затем сыграл роль мертвеца. Я попросил отсрочки, потому что у меня возник один
план. Вы бы удивились, узнав, о чем я думаю сейчас.
– Может быть, я и не знаю доподлинно, о чем вы думаете, –
усмехнулся Мейсон, – но готов поспорить на пять долларов, что догадываюсь о
ваших следующих действиях.
– Неужели?
– Позвонить окружному прокурору в Лос-Анджелес и сказать,
мол, вы столкнулись с техническими трудностями в деле, поэтому, по вашему
мнению, будет разумнее, если жюри в Лос-Анджелесе предъявит Мирне Дейвенпорт
обвинение в убийстве Гортензии Пакстон и сначала осудит ее там за данное
преступление.
Вэндлинг откинул голову и захохотал:
– Ну, меня предупреждали, что вы будете предвидеть каждый
мой шаг… С вашего разрешения, я пойду позвоню.
Когда Вэндлинг отошел, Мейсон повернулся к полицейскому:
– Одну минуту, я хочу поговорить с моей подзащитной прежде,
чем вы отведете ее в тюрьму.
Он взял миссис Дейвенпорт за руку и отвел ее в опустевший
угол зала.
– Вы меня уверяли, что не прикасались к коробке с конфетами?
– Мистер Мейсон, я сказала правду. Я не открывала коробку,
даже не снимала с нее целлофана.
– Отпечатки ваших пальцев обнаружены на конфетах.
– Тут что-то не так. Видимо, это не мои отпечатки. Их как-то
подделали.
– Вопрос о подделке отпечатков пальцев довольно часто
возникает, – сурово произнес Мейсон, – но такие предположения еще ни разу не
оправдывались.
Мирна Дейвенпорт опустила глаза и тихим голосом произнесла:
– И все же это не мои отпечатки. Их не может там быть.
– Вы не раскрывали коробку с конфетами?
– Нет, конечно.
Откуда-то из конца зала прибежала Сара Энзел.
– Мистер Мейсон, – замахала она рукой, – могу ли я с вами
поговорить?
Миссис Энзел протиснулась через турникет и вошла в
отгороженное пространство для членов суда, не дожидаясь согласия адвоката.
– Мистер Мейсон, я знаю, я точно знаю, Мирна не сделала
ничего того, что ей приписывают. Она не кормила Эда яичницей с беконом. Он
вообще ничего не ел, пока мы были там. Он был в полузабытье, едва говорил, а
Мирна после ухода доктора Рено не входила в комнату. И она…
Мирна холодно посмотрела на Сару.
– Уходите! – сказала она решительно.
Сара Энзел замахала руками:
– Мирна, моя дорогая, я же пытаюсь помочь тебе.
– Вы сделали все, что было в ваших силах, чтобы предать
меня.
– Мирна, ты понимаешь, о чем ты говоришь?
– Разумеется.
– Ты не можешь быть такой жестокой. Ты расстроена и
возбуждена. Послушай, Мирна, моя дорогая, я знаю, как твои отпечатки оказались
на конфетах… Ты дала Эду нераспечатанную коробку, положила ее в чемодан. Но в
гостиной-то находилась точно такая же вторая коробка, наполовину пустая. Мы с
тобой лакомились этими конфетами. В гостиной были даже две такие коробки,
кто-то переложил оставшиеся конфеты в одну из них. Поэтому отпечатки твоих
пальцев остались на некоторых конфетах. Эд, очевидно, забрал эту коробку и
добавил из нее конфет в свою. Или же забрал с собой обе. Пока он был в
Парадайзе, он, видимо, съел полностью конфеты из новой коробки, вторая же
оставалась у него в портфеле. А это была сборная из двух коробок. Я практически
могла бы присягнуть, что дело обстояло таким образом.
Не сказав ни слова, Мирна повернулась к полицейскому.
– Будьте любезны, проводите меня в тюрьму, – попросила она.
– Я очень устала.
Полицейский увел Мирну.
Повернувшись к Мейсону, Сара Энзел сердито заговорила:
– Ну, и как вам это нравится? Я изо всех сил стараюсь ей
помочь, а вместо благодарности получаю пощечину.
– Надо признать, – холодно отпарировал адвокат, – вы сделали
все, чтобы помочь администрации Лос-Анджелеса возбудить против нее дело.
– Это потому, что я потеряла голову от волнения и… бедное
дитя! Она же никогда и мухи не обидела. Я так сожалею. Я ужасно переживаю из-за
того, что натворила, мистер Мейсон! Но, конечно, я не соглашусь подставлять
другую щеку для очередной пощечины. Что за дурочка! Ведь если бы не я, Эд
Дейвенпорт оставил бы ее без цента. А потом бросил бы. Я в этом не сомневаюсь.
Уж кого-кого, а мужчин я изучила.
– Вы еще проживете здесь какое-то время? – сухо спросил
адвокат.
– Конечно. Вы же слышали слова судьи? Я обязана здесь торчать.
– Возможно, мне потребуется с вами еще потолковать.
– Вы найдете меня в отеле «Фресно».
– Не исключено, может появиться необходимость уточнить
кое-какие подробности относительно конфет.
Глава 12
Перри Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк собрались в номере
адвоката в отеле «Калифорния».
– Ну, – заговорил адвокат, – наконец-то картина проясняется.
– Проясняется? – воскликнул детектив. – Да положение до того
запутано, что в нем никто не в состоянии разобраться.
