Стивен Кинг, «Как писать книги»
Влюбленные в технологии
Собравший немало кинематографических наград научно-фантастический фильм «Она» с Хоакином Фениксом в главной роли рассказывает историю одинокого молодого человека, переживающего развод. Работа Теодора (так зовут главного героя) заключается в том, чтобы писать письма от руки за других людей, хотя весь процесс выполняется технологическими системами с искусственным интеллектом, имитирующими почерк. Приверженность чему-то настолько личному, кажется, контрастирует с миром, в котором он живет. Фактически в мире уже существуют операционные системы, способные стать лучшими друзьями и даже виртуальными партнерами для человека. И это случай Теодора, который встречает свою виртуальную подругу Саманту. Они вместе проводят время, вместе путешествуют, она даже помогает ему в бракоразводном процессе. Этот фильм натолкнул многих на глубокие размышления не только об отношениях между людьми в современном мире, но также между людьми и технологиями.
Цифровая стимуляция активирует в мозге систему вознаграждения, зависящую от поступков и действий, которые приносили нам удовольствие или положительные и приятные ощущения в процессе их выполнения или приводили к положительным последствиям и результатам. Эта система делает нас склонными к повторению такого поведения и заставляет искать похожие стимулы. Но когда это накладывается на определенные свойства характера и личности, как, например, склонность к импульсивному поведению, мы сталкиваемся с эффектом привыкания, отражающимся в компульсивном использовании технологий и устройств, за которым следуют симптомы отмены и тревожности в случае их недоступности.
Зависимость возникает тогда, когда способность контролировать употребление веществ или использование устройств сокращается до такой степени, что подобный тип поведения занимает центральное место в жизни человека. Это влечет за собой пренебрежение социальными отношениями, профессиональной деятельностью или учебой. В мозге постоянно вырабатывается избыточное количество дофамина, и, чтобы избежать перевозбуждения, нейроны уменьшают количество рецепторов к нему. Это уменьшает способность испытывать удовольствие от стимула, являющегося предметом зависимости. Таким образом, возникает порочный круг, в котором требуется постоянно увеличивать потребление или использования стимула для достижения желаемого эффекта.
Хотя изучение данной проблемы требует глубоких и лонгитюдных
[18] исследований, некоторые ученые уже сейчас предлагают отнести зависимость от технологий к так называемым «поведенческим зависимостям», таким как, например, патологическая зависимость от азартных игр. Это обусловлено тем, что зависимость от технологий и другие психоактивные зависимости имеют общие клинические и патофизиологические характеристики, а также схожие схемы терапии. Тем не менее научного консенсуса относительно концепции «зависимости от интернета» до сих пор не существует; по сравнению с другими зависимостями от технологий, только игры онлайн обладают наиболее полными характеристиками, подкрепленными конкретными исследованиями.
Тяга к новому – это еще одна черта, которая позволяет объяснить сильную зависимость от электронных устройств. Наш мозг постоянно стремится открыть для себя что-то новое. Это крайне важная функция, позволяющая нам адаптироваться к окружающей среде. Однако постоянное стремление к поиску новых событий может оказаться изнурительным. Именно безграничная возможность доступа к новой информации приводит к возникновению тревожности и беспокойства, поскольку человек неизбежно испытывает ощущение, что он может пропустить что-то важное. Другой риск заключается в том, что у человека развивается некоторая нетерпимость к скуке. Благодаря современным технологиям и устройствам большинство из нас живет в измерении гиперсвязи и многозадачности. Это влияет на наши когнитивные функции контроля, то есть внимание, рабочую память и навыки постановки и достижения целей.
Изучение связи и влияния технологий на человека позволяет задаться вопросом о самих себе и об отношениях, которые мы устанавливаем в жизни, только уже не с машинами, а с другими живыми людьми.
* * *
Итак, в конце 50-х у меня начался роман с телевизором, который длится по сей день, хотя бывает, что я изменяю ему в спальне с четырьмя телевизорами сразу. Но не женился я до 1964 года, до тех пор, пока не приобрел мой первый магнитофон, мою жену. Мой магнитофон и я женаты уже десять лет. Многие люди этого не понимают.
Приобретение магнитофона действительно положило конец любой эмоциональной жизни, которая у меня могла бы быть, но мне было приятно видеть, что она окончена. С тех пор ничто уже не становилось проблемой, потому что проблема означала всего лишь наличие хорошей кассеты, а когда проблема превращается в хорошую кассету, она перестает быть проблемой. Интересная проблема стала интересной записью. Все это знали и исполняли свои роли для записи. И нельзя было понять, какие проблемы настоящие, а какие раздутые для записи. И еще того лучше, люди, когда рассказывали о своих проблемах, уже сами не понимали, действительно ли у них есть проблемы или же они только играют свою роль.
Энди Уорхол, «Моя философия от А до Б»
Книги на бумаге против книг цифровых
Сегодня письменная речь является неотъемлемой частью нашей жизни больше, чем когда-либо в истории. Доказательством этого служит тот факт, что все чаще и чаще мы общаемся друг с другом посредством переписки: электронные письма, текстовые сообщения, чаты. Кроме того, своим мнением мы делимся со всем миром посредством социальных сетей и форумов. Доступность информации стала неограниченной и немедленной. Например, чтобы найти значение слова или исправить орфографическую ошибку, мы просто открываем онлайн-словарь на компьютере или мобильном телефоне.
У нас появились новые быстрые способы узнавать новости, читать редакторские колонки и даже книги из библиотек. Эти радикальные преобразования в практике культурного общения и потребления очевидны, но как насчет последствий, которые они могут оказать на наш мозг, столкнувшийся с необходимостью переключаться с чтения на бумаге к чтению на электронных устройствах?
Чтение в первую очередь предполагает распознавание форм букв, а вместе с ними и слов. Более того, когда мы читаем, мы воспринимаем весь текст, как если бы это была единая картина. Таким образом, в нашем сознании складывается некое ментальное представление, которое впоследствии служит основой для интерпретации обрабатываемой информации.
Нейронауки не пришли к единому мнению о том, какой формат лучше всего подходит для чтения. Многие ученые указывают на преимущества бумажного формата, в то время как другие исследования показывают, что между бумажной и цифровой книгой нет никаких различий или второй вариант даже предпочтительнее. Но важно не просто спросить, какой формат чтения лучше, а понять, для кого, для чего и при каких условиях он будет таковым. Будет ли он подходить взрослому так же, как ребенку? Удобен ли он больше для учебы или для внеклассного чтения? Возможно, один формат подходит больше для художественной литературы, а другой – для технических текстов? Приспособлен ли он для чтения с любого устройства или только для специальных книг?
