Мгновение – и ее муж рвется сквозь толпу, кричит так, будто сошел с ума. И вдруг девушка тоже бросается вперед. Катарина крикнула: «Пропустите!», потому что испугалась за Валентина.
Но когда эти двое встретились, она испугалась за себя.
Катарина вздохнула. О, ей приходилось не раз просыпаться ночью, потому что Валентин плакал во сне. Она обнимала его, иногда даже будила, чтобы он успокоился. Она знала, кто ему снится: Джованна. Она представляла ее себе смутно, считая, что муж преувеличивает, называя ту совершенной красавицей. Но оказалось, Катарина и представить себе не могла такой красоты. В одном только не совпадал облик Джованны с ее описанием: исчезли длинные косы до пят, о которых столько говорил Валентин, словно они были отдельными героями этой истории. Волосы Джованны теперь доставали лишь до пояса. Катарина могла себе представить, какой трепет внушала мужчинам девица с этими длинными волосами: она, наверно, казалась и вовсе существом неземным. Но теперь, хоть годы страданий и отразились в ее глазах, она все равно была той Джованной, что снилась ее мужу. И Катарина не знала, как простить ее за мучения Валентина, хоть и предполагала, что Джованна сама прошла через ад. Сколько раз Катарине казалось, что муж лишь пытается закрыть ею и детьми дыру в своем сердце, несмотря на то, что он очень старался быть хорошим мужем и отцом. Кажется, он надеялся, что его дочь станет копией Джованны, и расстроился, что у девочки волосы темные, как у него самого.
Что же будет теперь?
Катарина обхватила себя руками, словно пыталась защитить. Ей нужно поговорить с Раулем. Он всегда находит решение.
Она отошла от окна, вызвала служанку.
– Приготовь комнату для нашей гостьи. И постарайся, чтобы хозяин дал ей время прийти в себя.
Когда служанка вышла, Катарина нервно посмотрела на себя в зеркало. Ей льстило то, что на острове она была самой красивой. Теперь, похоже, трон достанется другой. Она открыла дверь и столкнулась с мужем.
– Нам надо поговорить, – Валентин вошел в комнату, и Катарине ничего не оставалось, как закрыть дверь и повернуться к нему. Неожиданно вспомнилось, как Рауль познакомил их. Он уже не виделся с семьей, но с Катариной поддерживал переписку. Когда она сообщила, что идет на праздник, он договорился встретиться с ней. И пришел не один. При одном взгляде на юношу гордая Катарина, игравшая сердцами мужчин, как картами, потеряла голову. Он был печален, но в его словах она находила столько очарования, что прощала ему грусть в своем присутствии, несмотря на то, что привыкла, чтобы кавалеры развлекали и смешили ее. Ее живость, смех, блеск глаз постепенно очаровали Валентина. И они полюбили друг друга. Несколько встреч тайком, затем Рауль устроил им тайное венчание, и Катарина сбежала из семьи вслед за мужем и кузеном.
Она была счастлива все эти годы. Но теперь…
– Между мной и тобой ничего не меняется, Катарина, – сказал Валентин. – Она – моя сестра. Ты – моя жена. Но я люблю ее, а она любит меня. Тебе нужно это понимать. Ты ведь знаешь обо мне все.
– Все просто произошло слишком внезапно, – Катарина подластилась к мужу. Он поцеловал ее в губы и крепко обнял.
– Я теперь самый счастливый мужчина на земле, Катарина. У меня есть сестра, жена и дети. Мне нужно идти, а ты будь с Джованной ласкова, хорошо? Она многое перенесла, и немного семейного счастья нам всем не помешает.
– Она останется жить с нами?
Валентин отстранил от себя Катарину и внимательно посмотрел ей в лицо. От этого взгляда ей стало не по себе.
– Мы неделимы. И больше не расстанемся.
Холодок пробежал по спине Катарины.
После разговора с женой Валентин отправился к Раулю, надеясь застать его у себя. Их дома были расположены рядом, так что совсем скоро прислуга пропустила его в кабинет друга. Рауль сидел за столом, опустив голову на руки. Услышав шаги Валентина, он устало поднял на него взгляд и махнул рукой.
– Если бы я только знал, Валентин… Я мог бы спасти ее от всего этого кошмара.
– Но ты не знал, – мягко заметил Валентин и сел в кресло напротив.
– Я виноват кругом. Еще и влюбился, как последний идиот. В сбежавшую от меня невесту.
– Об этом я и пришел поговорить.
Валентин рассказал Раулю о том, как на самом деле Джованну вывезли из Флоренции.
Рауль с глухим ударом снова опустил голову на стол.
– Я ее предал дважды. Такое не прощается.
– Ты не знал.
– Она пережила страшные потрясения и только начала оправляться. Пожалуйста, присмотри за ней.
– А ты? – Валентин чуть наклонился вперед. Он слишком хорошо знал Рауля и видел, что тому с трудом удается сохранять спокойствие.
– Будущее не для нас, Валентин. Это очевидно. Слишком много горечи. И я подвел ее несколько раз.
– Я знал ее прежнюю, – возразил Валентин, – а ты знаешь ее нынешнюю. Мы можем помочь друг другу, помочь ей. Ты знаешь меня настоящего, а она – нет. Мы все связаны прошлым, обещаниями, мечтами и настоящим. Как возможно, чтобы будущее было не для нас? Мало рассказать наши истории друг другу – есть то, что можно только почувствовать, с чем нужно смириться, что нужно принять. Я люблю ее так же сильно, но время и разлука приручили мое сердце не чувствовать боль ее отсутствия. Теперь у меня такое чувство, будто мне вспороли заново старый шрам. И ее раны тоже кровоточат, хоть она и думает, что признать это значит предать меня. Мы снова соединимся душами, но на выздоровление нужно время. Ты можешь помочь.
– Она не желает меня видеть, ты сам сказал. Наверно, я ей противен. Возможно, я напоминаю ей о той Джованне, которую она захочет забыть. Убийце, мстительнице, кровавой амазонке, растерзанной лани.
– Она мстила за то, что потеряла. Я верну ее тебе. Обещаю.
– Нет. Не надо. Возможно, наша помолвка много лет назад была расторгнута не зря. Кто знает.
– Ты ее любишь, Рауль?
Рауль усмехнулся. Посмотрел в окно на облака, мягко окутывающие берег и море, отметил, что будет туман. Встал, прошелся по кабинету, остановился возле друга.
– Я не знаю. Ты любишь Кат, потому что она – твоя семья, которую ты жаждал вернуть. Она подарила тебе детей, очаг, она твоя спутница в мире. Джованну я познал в войне, я видел ее в крови врага, знаю в сражении. Я держал на руках еле тлеющие угли ее пламени и смог помочь ей продержаться до встречи с тобой. Я уверен, что в бою могу доверять ей. Могу повернуться спиной и знаю, что она прикроет меня. Я не знаю ее в покое. Она мятущаяся, движущаяся сила, которая способна уничтожить или подарить восторг.
– Джованна всегда была такой, просто мы умели дать ей возможность выпустить пар, иначе она сравняла бы Флоренцию с землей, – усмехнулся Валентин. – Помнишь, когда я приехал к тебе, я говорил, что она необычная девушка, которая не станет сидеть дома за вышиванием в ожидании мужа из дальних странствий?
