— Думаю, хватит с нас катаний на лыжах, — заключила я. Теоретически это было мне на руку. Теперь у меня был повод остаться дома и сделать то, ради чего мы сюда и приехали. А заодно воздержаться от новых прогулок в горах наедине с Грэйсоном.
Отогнав от себя эту мысль, я отстегнула лыжи. Грэйсон последовал моему примеру, и мы пошли в дом, но не успели добраться до черного хода, как с крыши упал огромный ком снега и приземлился прямо у наших ног.
Я подняла голову как раз в тот момент, как с крыши спрыгнул Джеймсон. И приземлился рядом — на лыжах, но без палок.
— Эффектное появление, — сухо прокомментировал Грэйсон.
— Стараюсь, — Джеймсон улыбнулся. Я обратила внимание, что он что-то держит в руках. Предмет оказался фоторамкой.
Зачем ему рамка? Это же Джеймсон Хоторн. А мы приехали сюда с конкретной целью. Она была мне прекрасно известна. Сердце взволнованно заколотилось о ребра.
— Это что… — начала было я.
Джеймсон пожал плечами:
— Что я могу сказать? Вот такой вот я молодец.
Он лениво вложил рамку мне в руки, а потом потянулся за лыжными палками, приставленными к дому.
— А тебя я вызываю на «Прыжок», — заявил он Грэйсону.
* * *
В рамке была та самая фотография троих детей Тобиаса Хоторна, которую я уже видела на лестнице. Джеймсон уехал, ничего больше не сообщив, но я, спускаясь по лестнице в подвал, перевернула рамку и увидела на обратной стороне гравюру.
В виде компаса.
Открытие так меня потрясло, что я и сама не заметила, как налетела на Ребекку. И Тею. Тея и Ребекка, пронеслось в голове, когда я отпрянула. Первая прижимала вторую к стене. Ладони Ребекки лежали на щеках у подруги. Хвост, в который были собраны волосы Теи, растрепался.
Они целовались.
В ушах у меня прозвучали последние слова, которые они произносили при мне.
Есть на свете вещи, которые простить нельзя. Люди несовершенны.
Тея меня заметила, но отстранилась лишь тогда, когда Ребекка испуганно — и почти комично, — округлила свои зеленые глаза. Тея отошла — с подчеркнутой неспешностью.
— Эйвери! — в ужасе прошептала Ребекка. — Это не…
— …твое дело, — закончила за нее Тея и улыбнулась уголками губ.
Я обогнула эту парочку.
— Согласна, — ответила я. Эти роковые — и, пожалуй, даже опрометчивые — ласки нисколько меня не интересовали.
В отличие от фотографии, которую я держала в руках. Целеустремленную женщину не так-то просто сбить с пути! Поэтому я стала спускаться дальше. И, оказавшись внизу лестницы, я увидела Макс: она сидела на плечах у Ксандра и разглядывала лопасти вентилятора.
— Он такой высокий! — с одобрением в голосе сообщила Макс. — И всего раз меня уронил!
Следом за мной в комнату зашли Тея с Ребеккой. Ксандр многозначительно покосился на них, но я отвлекаться не стала.
— Джеймсон дал мне вот это, — я показала всем свою добычу и уселась в огромное кресло, обитое замшей. — Это фотография с лестницы. — Я положила снимок себе на колени, задником вверх. — Посмотрите, что тут изображено.
Макс слезла на пол. Все столпились вокруг меня.
— Сними с рамки задник, — тут же скомандовал Ксандр.
Я посмотрела на него.
— Нужна отвертка.
* * *
Спустя четыре минуты мы впятером уже протиснулись в комнату на верхнем этаже, где когда-то жила Скай. Я открутила последний винтик и сняла задник с рамки. Под ним, за фотографией Тоби, Зары и Скай, был втиснут тетрадный лист, сложенный пополам. В нем тоже оказался снимок.
Он, по всей видимости, был сделан примерно в то же время, что и первый. На Заре и Скай были те же куртки. Обе были еще подростками. Одной рукой Зара обнимала Скай, а другой — парнишку немногим старше их обеих. Растрепанные волосы. Убийственная улыбка.
Я перевернула фотографию. Подписи сзади не было. Макс наклонилась поднять тетрадный лист, в который она была завернута.
— Пустой, — объявила она.
— Это пока, — поправил ее Ксандр.
Макс не сразу поняла, что это значит. Она еще не привыкла к Хоторнам и их играм.
— Невидимые чернила? — уточнила Ребекка, опередив меня. — Либо на самой фотографии, либо на обертке?
— Почти наверняка, — согласился Ксандр. — Но ты вообще представляешь, сколько на свете видов таких чернил?
— Много? — сухо уточнила Тея.
Ксандр медленно выдохнул.
— Думаю, это всего лишь ползацепки. Старик оставил одну подсказку Скай, а вторую…
— Заре, — закончила я за него. — Кольцо! — Я осторожно забрала у Макс чистый лист. Пока что сложно было представить, каким образом кольцо сможет сделать так, что на странице появятся буквы, но в словах Ксандра была логика. Исключительно хоторнская.
Логика Тобиаса Сносома Хоторна, если точнее.
Он взял себе такое среднее имя в знак того, что хочет оставить всю родню «с носом». Этим именем он подписал завещание, а в его текст запрятал подсказки для дочерей. Уже было понятно, что эта игра изначально придумывалась не для нас. Мы ведь и сюда приехали, чтобы отыскать зацепку, оставленную для Скай. И мне на ум пришел новый вопрос.
— Как думаете, что этот снимок значит для самой Скай? — спросила я, вскинув руку с фотографией, найденной позади снимка улыбающихся отпрысков Хоторна. Скай, Зара, парнишка. — И кто это? — добавила я, вспомнив о послании, которое мы нашли в бутылке под половицами в коридоре между спальнями Зары и Скай.
Ты знал, и все равно сделал. Я тебя никогда не прощу.
— Когда я смотрю на эту фотку, шестое чувство уверенно подсказывает, что тут тоже не обошлось без тесного общения с кое-чьим прессом.
Они поссорились из-за парня, подумала я. Точно так же, как когда-то повздорили из-за Эмили Лафлин Джеймсон с Грэйсоном.
— Джеймсон просто так взял и отдал тебе этот снимок? — Ксандр плюхнулся на кровать. — Нашел и отдал?
Я кивнула. Видно было: Ксандра гложет то, что подсказку отыскал не он.
— И где же Джеймсон сейчас? — поинтересовался Ксандр, и в его голосе прозвучали неожиданные бунтарские нотки.
Я прокашлялась.
— Он вызвал Грэйсона «на Прыжок», что бы это ни значило.
— Без меня?! — с нескрываемой обидой спросил Ксандр. — Фотографию, значит, отдал тебе, а Грэйсона вызвал на «Прыжок»? — Он вскочил на ноги. — Ну все. Пощады не ждите. С мистером Ксандром-Милашкой пора распрощаться. Эйвери, можно мне посмотреть на то фото?
Я протянула ему изображение Зары, Скай и растрепанного парнишки. Ксандр решительно направился к двери.
