Брис не налил себе выпить, чтобы утешиться за бутылкой алкоголя. Не кричит на меня, не устраивает истерик. Кроме того, что этот парень совершал необдуманные поступки в прошлом, я не могу найти в нем изъянов. Но он не тот, от кого мое сердце пускается танцевать испанскую польку. И не тот, от кого я родила ребенка. Мне нужно быть храброй, чтобы признаться Джереми в своей долголетней лжи, и в том, чтобы признаться об этом всем. Но сначала мне нужно иметь смелость отпустить Бриса, ведь он точно заслуживает лучшего.
– Я знаю, зачем ты пришла, – с болью в голосе изрекает парень.
Я теряюсь, растворяясь в воздухе. Его слова сбивают дыхание. Интонация, с которой они были сказаны. Уже не первого мужчину я заставляю страдать. И почему же я заслуживаю их любви? Бесконечная любовь Джера изначально должна была принадлежать другой девушке. Доброй, милой, понимающей и сострадающей. Но не такой оторве, как я.
– С самого начала я не могла тебе ничего обещать, ты же знаешь… – пытаюсь говорить я, пусть и в горле ком, размером с воздушный шар.
– Но я все время уверял себя, что это однажды случится, и ты разглядишь во мне кого-то большего, чем просто старого приятеля, – отзывается он, смотря на свои сцепленные вместе пальцы, покоящиеся на обеденном столе.
– Тебя ждет что-то лучшее, – твержу я, заставляя и себя в это поверить.
Конечно, он будет счастлив! Конечно!
– Думаешь? – горько усмехается Брис, поднимая на меня глаза изумрудного цвета. – Я все больше сомневаюсь в этом.
Качнув головой, смаргиваю непрошеные слезы. Когда я успела стать такой сентиментальной, черт возьми?!
– Так, значит, ты с ним? – пытается быть учтивым Макензи. Он приподнимает губы в улыбке.
Я пожимаю плечами, убирая прядь волос за ухо.
– Можно попросить тебя об одной услуге? – Брис встает со стула и направляется ко мне легкой и вальяжной походкой.
Понимаю, что такая невесомость дается ему с трудом.
– Конечно, – отвечаю я, но напрягаюсь не на шутку.
Брис, встав очень близко, касается тыльной стороны моей ладони, заглядывает мне в глаза.
– Прошу, – вздыхает Макензи, нахмурив брови от горечи, – завтра, в мой день рождения, оставайся моей девушкой. Только завтра, Сэм. – Я готова протестовать, но Брис продолжает, подгибая колени: – Отец организовывает праздник в Зимнем Cаду. Для него много значит этот день.
Разглядывая его лицо, в котором смешались сотни эмоций, я хочу ему отказать, но не думаю, что у меня получится. А еще я знаю, что Джереми отнюдь не будет счастлив, если я скажу Брису «да».
– Всего несколько торжественных часов, – уговаривает Макензи, – прошу тебя. Ты согласна?
Глава 26
Джереми
Футбольный мяч Аарона бьется об уличную стену. Мы с Роном покинули поле, где играли с местными ребятами, и, о, Боже, как давно я не делал этого! Встретился с некоторыми одноклассниками, мы поболтали после игры. Кто-то из них хвастался рождением ребенка, я уже и не запомнил, кто это был, но я не мог сделать этого. Не мог сказать: «Парни, а у меня ведь есть дочь! Поздравьте меня!». Напротив, мне приходилось молчаливо улыбаться. Аарон, конечно же, понимал, почему я выходил из спортивного комплекса таким поникшим.
Через полквартала футбольный мяч превращается в баскетбольный. Мы с Роном пытаемся отобрать его друг о друга, и Галлахер, последний владеющий спортивным инвентарем, бросает его в импровизированное кольцо из воздуха.
– 1:0, – объявляется Аарон, пальцем кивая в мою сторону.
Я поднимаю большой палец, давая понять, что все отлично, и мне все равно. Галлахер не дал мне договорить, когда мы обсуждали последнюю встречу Саманты и Бриса, которая состоялась сегодня днем. Он на меня рассержен, и я определенно могу его понять, ведь я сказал ему то, что он не хотел слышать.
– Поверить не могу! – в сотый раз повторяет Аарон, поправляя свою красную облегающую футболку для игры с его именем сзади и цифрой 8. – Просто в голове не укладывается, что ты согласился!
Вздохнув, я собираю волосы на затылке и ладонями пригвождаю их к голове, вскинув ее к небу. Я закрываю плотно глаза, слушая свое сердце, но ничего, кроме запланированных размеренных ударов услышать не удается. А как же то легендарное второе «Я», о котором все твердят? Потому что с советами друзей уже не справляюсь.
– Я уже понял, что, по-твоему, я поступил дико, но я не мог отказать ей, – говорю я лучшему другу, когда мы останавливаемся возле очередной развилки.
Он несильно толкает меня в грудь, зажимая между локтем мяч с логотипом FIFA.
– Вот именно поэтому она столько времени не была твоей! – отвечает он громко и эмоционально. – Женщинам нельзя позволять все, что они пожелают. Ты должен быть время от времени тем дикарем, на которого она станет жаловаться подружкам. Должен быть тем плохишом, который скажет «нет». Ты должен щелкать пальцами перед ее лицом, напоминая, что она не в сказке, черт возьми, но она с тобой, и, если нужно, ты подаришь ей целый, мать его, Диснейленд с тобою в главной роли! И все тут! Других вариантов нет.
Аарон свободной рукой жестикулирует, что действует на прохожих положительно: школьницы показывают на него пальцем, хихикая. Одна из них строит ему глазки. Я увожу его вперед по тротуару, вдоль небольших магазинов и лавок с безделушками. Я закидываю руку ему на плечо, осознавая, что мой друг прав. С его правдой нельзя спорить, его истина бьет абсолютно всякие доводы. Я уже давно прекратил заниматься тем, что пытаюсь доказать его неправоту.
– Она – моя, – когда Рон успокаивается, я просвещаю его. – Слышишь? Саманта моя. Завтра она будет с ним, и выступит в качестве его девушки, естественно, без объятий и поцелуев. Но это его день рождения, старик. Будет справедливо, если она всего-то меньше суток, для друзей и родных Бриса, побудет его девушкой. Но, – я выставляю указательный палец, задерживая паузу и расставляя акцент, – она – моя.
Аарон фыркает, сбрасываю мою руку с его плеча, и принимаюсь вновь колотить свой мяч об асфальт. Мы приближаемся к «Закрытому кварталу», куда и придем завтра. Зимний сад будет полон гостей и угощений в честь именинника – единственного сына бывшего главы Палм-Бей.
– К тому же, – вспоминаю вдруг я, – моя мать тоже приглашена. И будет лучше, если я постараюсь держать ее подальше от Сэм, не то она сможет ей наговорить много всего, чего никто не хочет.
Аарон хмурится, поднимая глаза на меня.
– А как же Кайя?
Опустив голову, я усмехаюсь.
– Она не хотела идти с самого начала. Но вчера поставила перед фактом, что некоторое время назад познакомилась в книжном с одной миловидной девушкой, так что завтра они собираются встретиться в центре, чтобы выпить кофе, обсудить общих любимых писателей… ну, и меня, наверное…
