Само собой, в интернете нихрена нормального не нарылось.
Вроде всего полно, но все какое-то… Невнятное, что ли… Не удалось вычленить главное.
И выход был только один: спрашивать у знающих людей.
Дядя Колян — точно самый знающий.
Вот только как вопросы задать, чтоб не пропалить контору? Дядя Колян запросто стуканет папе Дане, а папа Даня захочет узнать подробней причины моего интереса…
Нафиг. Так-то мне их участие пока без надобности.
А то знаю я их, дядьки они все серьезные, сложные… Сразу в оборот возьмут. И получиться может медвежья услуга для анимешки Маши.
— Так вам должны были этот… — дядя Колян морщится, вспоминая определение, — список литературы…
— Да там книги сороковых годов прошлого века, фигня, через которую не продерешься, — кривлюсь я, — я хотел так, чтоб по простому…
— Да чего по простому-то? — дядя Колян затягивается философски, — ситуации же разные. Неразглашение — это не всегда криминал. Это может быть коммерческая тайна, уровень зарплаты, например…
— Нет, — торможу я его, пока в дебри не залез, — я вот видел в кино, как свидетеля прятали, с него подписку брали…
— Так это защита свидетелей, — усмехается дядя Колян, — у нас нихрена не развита.
— А почему? Свидетелей не надо охранять?
— Надо. А кто будет это делать? У нас, Вадя, есть одно главное слово: бюджет. В нем на это не предусмотрено никаких средств. Это только в боевиках красиво показывают, как паспорта меняют, физиономии, новую биографию дают и прочее. А у нас… Я даже с трудом себе представляю, что должно случиться, чтоб свидетелем так озаботились…
— Ну а например?
— Не знаю, Вадь… Ну, может, если защита сильно заинтересована в свидетеле, его могут прятать на служебной квартире какое-то время. Опять же, сколько? Свидетель один жить не может, надо наблюдение. А это человекочасы. Бабки. День, два, неделя… А суды у нас куда дольше идут. И, например, если под следствием кто-то серьезный, с хорошим адвокатом, то заседания могут откладывать хрен знает насколько. По разным причинам. На год, полтора… И все это время свидетеля караулить? Да кто будет? Нет, это не для нашей страны. И это вообще не по теме доклада твоего, кстати. Подписка — это общее. А защита — частное.
— Ну а вот, если, например, человек прячется, не под своим именем, внешность поменял, с ним охранник… И говорит про то, что подписка о неразглашении у него… Это что может значить?
— Да все, что угодно, — пожимает плечами дядя Колян, — человек может тупо пиздеть. Знаешь, есть люди, которые пиздят просто так, потому что могут. Ты ищешь, докапываешься до причин, а их нет. Просто нет! Еще вариант, что человек прячется, например, от долгов…
— А охранник?
— А охранник может быть просто приятелем, собратом по несчастью, любовником, в конце концов. Так что, если такое слышишь, то верить не советую, скорее всего, это бред. И да, защиты свидетелей такого уровня у нас точно нет… Погоди, — спохватывается дядя Колян, — а чего это ты мне толкуешь про доклад сначала, а теперь про человека?
— Да не… — поспешно даю я заднюю, ощущая на себе колкий внимательный взгляд, — говорю же, в кино видел! Ну и предположил, как бы это у нас было… В нашей, типа, ситуации…
— Никак. У нас такой фигни нет, — дядя Колян курит, задумчиво прищуривается на меня, но больше ничего не говорит. Если и почувствовал что-то, то доказательств никаких. Теперь надо все приглушить.
— Понятно, — киваю с задумчивой рожей, перевожу разговор на завтрашнюю рыбалку, а сам лихорадочно обдумываю полученную информацию.
И здесь два варианта: либо Маша меня ловко наебала, и никакой подписки о неразглашении в помине нет, а есть что-то другое, для меня неприятное… Даже думать не хочется, что именно.
Либо… Либо она сказала правду и входит в те сотые доли процента, когда защита кровно заинтересована в свидетеле…
И тогда это что-то охренительно крутое должно быть.
Черт, Маша… Во что ты вперлась?
Приятный вечер
В который раз убеждаюсь, что когда принималось решение о моем сопровождении, тот, кто предложил кандидатуру Зуба, лично меня ненавидел.
Вот ей-Богу, узнала бы, кто это сделал, точно бы встретила, когда все закончится, чтоб небо в алмазах показать. И зубами на асфальте полюбоваться.
Пялюсь на каменную рожу моего надсмотрщика и еле сдерживаюсь, чтоб с разворота не всадить пятку в челюсть. Останавливает только то, что не поможет.
И не надо уточнять, почему я так думаю.
Был уже опыт. Печальный.
Это сейчас еще ничего, можно хоть куда-то свалить от чертового придурка, а вот год назад, когда все это дерьмо началось, и мы сидели, запертые в одном пространстве…
Короче, я не всегда была настолько сдержанной и хладнокровной.
Тренер, кстати, эту черту моего характера знал и нихрена за нее не хвалил…
— Пусти меня, придурок! — шиплю я вежливо сквозь зубы.
Мы стоим у дверей квартиры, откуда я хочу выйти прогуляться, а он, скот, не пускает!
— Нет.
Выразительности в каменной морде столько же, сколько в дверном косяке, то есть минусовая степень.
И не сдвинешь ведь гада! Никак!
— Я просто пройдусь! Меня ждут!
— Нет.
— Да что ты заладил? Ну ты же должен понимать, что для поддержания легенды мне надо хоть иногда с друзьями гулять?
— Нет. Тем более, это не друзья. Нет у тебя друзей.
— Да пошел ты!
Нифига. Не уходит, стоит.
Ну, тварь, я тебе устрою сейчас! Устрою!
— Ну окей, — поднимаю руки, разворачиваюсь и набираю номер, — Лола? Слушай, у меня встречное предложение, пошли ко мне? Кино посмотрим… Ну отлично. Да. Нет, никакой еды не надо. У меня брат плов приготовил. Пиво тоже есть. А брат не помешает. Он у меня тихий, сама же помнишь. Женщин стесняется. Ну все. Жду.
Нажимаю отбой и разворачиваюсь к Зубу, надеясь, что выражение морды у него слегка поменялось. Надежды мои, естественно, не оправдываются.
Зуб стоит, сложив волосатые лапы на груди и смотрит на меня все так же невозмутимо.
— Ну что, Зубик, — ласково улыбаюсь я, — сейчас к нам девочка придет. Готовься.
— И как ты думаешь, для чего она придет? — спокойно спрашивает он.
— Кино смотреть…
— Ммм… — он смотрит на меня, как на диковинного зверька. Диковинно тупого. — А тебя когда мужик домой звал кино посмотреть, вы до конца прям фильм досматривали?
Че-е-ерт…
Вот это я ступила!
Лола же решила, что я ее сексом заняться зову! Как парень! То-то голос такой радостный был по телефону…
