— Ваше Величество!
Мой отец волок за собой по полу рыжеволосую красавицу Атертоун. Она громко кричала, как раненная птица, пытаясь вырваться из его стальной хватки. Я ошеломленно замерла, силясь осознать происходящий хаос.
Минерву грубо швырнули на пол. Калахарр опустил ногу на её дрожащее тело и вновь заговорил со мной:
— Хельга. Это она мучила и избивала тебя?
Я знала, что в тот миг решается чья-то судьба. И медленно кивнула, не собираясь скрывать очевидное.
Лицо отца казалось каменным. Ни единой эмоции больше не отразилось на нём. Мужчина медленно снял кровавый плащ и накинул на меня, после чего коротко произнёс:
— Закрой глаза и уши.
Я послушалась его слов. Закуталась в плащ, мелко дрожа и заткнула уши, не зная, что происходит там, за пределами моего сознания…
На секунду я почувствовала странную вибрацию силы и, кажется, слабый крик… А потом Калахарр Вено поднял меня на руки.
Я открыла глаза, разглядывая жестокое лицо отца. Он нёс меня по опустевшему поместью Атертоун. Я чувствовала сильный запах крови, исходивший от его кожи.
Скорее всего… Это кровь Минервы.
Я старалась не думать о её судьбе, но аромат смерти витал в воздухе, щекотал обоняние и прилично пугал.
— Это бередит мою память… — произнёс Калахарр, едва размыкая губы.
В тот момент он обращался не ко мне, а к кому-то в прошлом. Мужчина переступал через обломки на своём пути и, наконец, вынес меня на улицу. Там, где раньше был вход в поместье, зияла проломанная дыра.
Вейланд и остальные рыцари стояли шеренгой на улице в траурном молчании.
Я испуганно сжалась, невольно обняв за шею Короля Демонов. Он остановился и посмотрел на меня так пронзительно, что сердце вновь отчаянно трепыхнулось в груди.
— Тебе было больно? — спросил Его Величество непроницаемым голосом.
— Да, отец, — кивнула я.
— С этих пор ты не имеешь права молчать о подобном, — рыкнул Калахарр, — никто не посмеет причинить боль моей драгоценной дочери. Пусть то, что стало с поместьем Атертоун, будет назиданием для остальных.
Последняя фраза была сказана громче и явно предназначалась молчаливым Демонам короля.
— Никто не посмеет причинить боль тебе, или твоим близким, Хельга, — негромко добавил мужчина, — я научу тебя быть сильной.
Я сжала пальчиками край красного плаща и уткнулась папе в шею, содрогаясь от рыданий. Его слова… Проникли глубоко в моё сердце, рождая слабую веру в лучшее.
Минерва Атертоун сказала: «Король Демонов должен ненавидеть тебя, отпрыска падшей женщины, он растит тебя лишь для того, чтобы позже убить!».
Но в тот день я точно осознала: отец не ненавидит меня. И смерти моей тоже не желает. То, как сильно и бережно он обнимал меня в тот момент… И как глухо билось его сердце.
Я не знаю, кем на самом деле являлась мать, но хотя бы один любящий родитель у меня, на самом деле, был.
Моё собственное сердце потихоньку оттаивало, смачиваясь слезами, которые я так долго копила в себе.
Калахарр Вено не отпускал меня до момента, пока мы не приехали обратно в замок. За спиной отца полыхало подожженное поместье Атертоун.
Миссис Рангор исчезла без следа. Никто в замке больше не упоминал её имя. О смерти Минервы Атертоун… Стало известно позже. Как и о том, что советник Атертоун лишился своей должности и был сослан далеко за пределы страны.
Многие служанки были уволены из замка, отчего стало непривычно тихо. А ещё… Отец упразднил фавор, выгнав всех знатных девушек из него.
Тогда в сердцах людей появился новых страх… Лютый Король Демонов ужасен, но не менее ужасна Принцесса Демонов, которую он так любит.
Глава 11
Раны заживали слишком медленно. Каждый день ко мне в комнату ходили врачи в белых мантиях, проверяли самочувствие, мерили пульс, приносили исцеляющие мази и многое запрещали кушать…
А Лиз была безутешна. Ночами она обнимала меня, пока никто не видит.
— Хельга… Бедная малышка Хельга, — шептала Лиз, убаюкивая меня в объятиях. Иногда её щеки были мокрыми от слёз. Элизабет будто пыталась лаской задобрить все жуткие воспоминания о том поместье…
Я сбивчиво извинялась, глядя на неё. Просила прощение за все жестокие слова и обещала больше не лгать о подобном. Нянечки говорили, что ради меня Элизабет решительно сорвалась следом за Королём Демонов и… От этого хотелось плакать сильнее.
В этом мире всё ещё есть люди, которые способны защитить меня от кошмаров и чужой злобы. Но ночи в замке оставались неспокойными. Минерва являлась ко мне во снах, с заточенными когтями и кровожадной улыбкой на лице…
Иногда я видела её мёртвой. Бледную кожу, осунувшееся лицо и лишь глаза по-прежнему горели тлетворным тёмным огнём.
«— Эт-То ты… уБиЛа мЕНЯ»
Я просыпалась с диким криком, за секунду до того, как острые когти вопьются в мою шею, протыкая насквозь. Страшно… Так страшно. Во снах мои близкие были мертвы, а Минерва смеялась… Бесконечно долго смеялась над их изувеченными телами.
В одну из ночей я не выдержала и выбежала в коридор тёмного замка, в одной ночнушке. Тишина и тьма ввергали меня в ещё больший ужас, но я хотела… Хотела увидеть отца. Потому что он был защитником.
Только он мог разогнать кошмарные видения, спасти меня от них… Я в это искренне верила.
Ночью все огни в замке потухли. Не было слышно ни единого шороха, пока я практически на ощупь пробиралась к кабинету отца. Я просто не знала, где именно находится его спальня и тешила себя слабой надеждой: вдруг, он там?
Кошмарные сны продолжали преследовать меня по пятам, пугая зловещими тенями в окнах… Каркающий голос Минервы звучал в ушах, отчего я замедлила шаг, приблизившись к кабинету.
— П… Папа, папа, папочка! — надрывно закричала я. Мне показалась, что густая тьма хищно ощерилась, вот-вот поглотит с головой и тогда…
Яркий огонь светильника прогнал ночь. Король Демонов возник в дверном проёме, отзываясь на мою мольбу. Он ничего не сказал, но сгрёб меня в объятия, которые казались такими же надёжными, как и в тот день, когда сгорело поместье Артертоун…
— Ваше Величество, — взволнованно воскликнул Вейланд. Именно он держал светильник, тревожно глядя на меня.
— Не шуми, — голос Калахарра Вено звучал непривычно глухо, — ты пугаешь мою дочь.
Он направился подальше от кабинета, унося меня прочь.
— Я н-не хочу в детскую… — тихо пробормотала, сжимая пальчиками край ворота.
— Мы отправимся в мои покои, — ровно ответил Калахарр успокаивающим голосом.
И я действительно почувствовала облегчение. Липкий страх покорно отступил, рассеялся от пристального взгляда отца.
