Челюсти сжаты до упора
Пронзает меня взглядом, будто выискивает ответ не в моих словах.
А где-то внутри. На самом донышке. Там, куда так просто не добраться.
И я пьянею еще сильнее.
Вот сейчас.
Он его красивых черных глаз.
От длинных ресниц, которых раньше не замечала.
Чувственных губ, сжатых сейчас так крепко.
Да. Я хочу его.
Впервые смотрю как на мужчину. Без опьянения его дикой сексуальной энергетикой.
Без дикого пламени возбужденного тела, с которым он умеет творить невероятные вещи, заставляя меня терять голову.
Нет.
Теперь, когда он замирает, останавливая все движения, я понимаю очень четко.
Я. Хочу. Его.
Как человека. Как мужчину. Говорить. Знакомиться. Просто быть с ним.
Вот так плавать и хохотать, обхватив его шею.
Наверное, если бы не ситуация в целом, я бы таки в него влюбилась! Сразу!
И от этого новые. С овсем другие мурашки расползаются внутри. Заставляют сердце понестись бешеным галопом!
– Я хочу тебя, Арман. Правда. Хочу.
– Нииииика!
Он буквально ревет, обрушиваясь на мои губы.
Сминая. Расплющивая их своим жадным, голодным напором.
И я поддаюсь. Распахиваюсь по-настоящему. Тянусь вперед, обхватывая его торс ногами еще сильнее.
Позволяя языку бить по моему небу. Жадно и безумно толкаться прямо в горло.
Позволяю и даже стону от удавольствия.
– Будет больно, скажи, – он отстаняется.
Напряженно смотрит на меня, обхватывая свой член у основания.
Прижимает головку к моему входу. Осторожно. С мягким напором.
И с моих губ снова слетает хриплый стон.
Все тело напрягается, выгибается струной от дикого напряжения. Предвкушения.
Он пульсирует у самого входа, почти во мне.
И у меня внутри что-то яросно, вспышками пульсирует в ответ.
Рвется к нему. Хочет прочувствовать каждую венку. Принять в себя. Обволакивать и сжимать.
Боже. Я совсем раньше не знала собственного тела! Даже не представляла, что оно способно на такие реакции!
– О, да…
Срывается с моих губ, когда он проталкивается вперед.
Боже, как хорошо! Совсе не больно! Это… Это блаженство!
– Никааааааа, – Он снова обрушивается на меня ртом.
Подчиняет.
Выбивает искры каждым жадным толчком внутри.
Делает своей. Полностью. Без остатка. Заставляя плавиться и громко выкрикивать его имя!
А я сжимаюсь и одновременно распахиваюсь для него от удовольствия.
– Какая ты тугая. Какая сладкая…
Мои крики наслаждения тонут у него во рту. Жадный язык царапает горло.
– Я попробую тебя везде… Ты моя. Ты будешь полностью моей, Никаааа!
А меня взрывает.
Выгибаюсь под его руками, с диким криком удовольствия.
Дрожу в его крепких, бережных руках.
Не могу прийти в себя.
А он еще внутри.
И мои стенки сжимают его так сильно, что пелена перед глазами.
– Арман… Арман…
Еле выдыхаю и снова судорожно извиваюсь, когда меня накрывает новой. Горячей. Безумной. Совершенно дикой волной запредельного наслаждения.
Все горит. Складки разбухли, став до одури, до боли чувствительными.
Тело будто плывет. Прямо по воздуху, окуная с головой в блаженство.
Он еще несколько раз дергается во мне. Пронзая. Тараня жесткими ударами. Высекая искры.
А после с ревом вытаскивает свой член.
Сжимает, проводя рукой по всей длине.
Брызгает спермой прямо мне на грудь.
– Моя, – буквально валится на меня сверху, размазывая по груди свою терпкую влагу.
– Ты моя, Ниииика. И я распробую тебя везде. Бесконечно. Снова и снова. Точно стану Синей Бородой. Самым настоящим. Дом будет сотрясаться от твоих криков, пока не развалится. А все вокруг будут думать, что я там насмерть кого-то замучиваю. Как зверюга.
– Ммммммммм.
Я не могу даже пошевелить языком.
Между ног все еще подрагивает. Пульсирует.
Арман будто чувствует это.
Снова опускает руку вниз.
Растирает, сжимает, сдавливает дрожащие распухщие складочки.
Вышибает дух.
Из глаз сами собой брызгают слезы.
Хочу отстраниться. Я не выдержу. Больше наслаждения вытерпеть просто невозможно!
Но снова взрываюсь, судорожными спазмами обхватывая его палец.
От собственного крика закладывает уши!
– Какая ты громкая, – кажется, я потеряла сознание.
Пытаюсь приподнять голову, но перед глазами все кружится. Плывет. Снова роняю ее на мягкую ладонь Армана.
Даже на то, чтобы смутиться, и то сил нет.
– Какая чувствительная. И ненасытная… Ты моя, Нииика. Ты просто сделана под меня. Только привыкни к моему члену, и я буду брать тебя сутками напролет.
– Оглохнешь, – еле выдыхаю распухшися от его поцелуев губами.
– А может я хочу? Хочу оглохнуть? От твоих криков. Только от твоих, Нииииика! Кстати. А что это у нас там так гремит?
Гремит?
Непонимающе хлопаю ресницами. Пытаюсь наверсти резкость.
Но все, что могу видеть, это только его лицо.
Красивое. Теперь совсем расслабленное. Как у сытого хищника. Мммммммм….
Все остальное в дымке. В пелене. Дрожит и плывет перед глазами.
Какой грохот? О чем это он?
И вдруг всю негу слабости будто ветром срывает .
