Зато теперь многое встало на свои места. Все её сомнения и странные мучительные мысли наконец сложились в общую картину. Она с самой первой встречи просто не захотела увидеть несоответствий, потому что Макс сразу вскружил ей голову. Вот почему она осталась с ним и согласилась играть его невесту. Она подсознательно хотела быть рядом. А ведь всё было очевидно: и то, что от его поцелуев так кружится голова, что не помнишь саму себя; и то, что оторвать от него взгляд почти невозможно; и даже то, что вся её сущность так тянется к этому человеку, что она каждый раз просыпается в его объятиях, и, судя по всему, не по вине Макса. И даже тот её побег в день их знакомства, похоже она бежала не от страха, она бежала от себя. Да, за эти несколько дней она действительно кое-что переосмыслила, но не потому, что вокруг неё появилось много нового, как она думала. Всему виной был один-единственный, тот самый человек, который меняет тебя, раскрывает все двери твоей души, тот с кем ты начинаешь быть самим собой и открыт для всего мира. Вот что с ней случилось. Видимо, потому, что она не верила в любовь с первого взгляда, да и вообще в любовь, судьба решила доказать ей обратное. Невероятно, что за какие-то несколько дней она уже не могла представить себе жизни без Макса. Но разве можно вообще анализировать это чувство? Невозможно понять, как и почему ты любишь, ты просто знаешь это, и всё. Вот и выходило, что её поступки были продиктованы тем, что она подсознательно сопротивлялась, злилась, но не на Макса, а на себя. Она не хотела с ним расставаться и не могла смириться с тем, что в его жизни нет для неё места.
Всё это так пугало, что Лера не знала, как ей быть дальше. Конечно, правильнее всего пойти сейчас к Максу и сказать, что она выходит из игры. Но тогда она подставит его, и могут пострадать невинные, хорошие люди. Да и Макс не виноват в том, что судьба так над ней пошутила. Он не давал ей повода, наоборот, был откровенен и ясно показал, что она ему не нравится ни как женщина, ни как человек. Но самое ужасное, что если она сейчас уйдёт, то больше никогда его не увидит. Потому Лера решила немного подождать. Ей нужно было подумать, разобраться в себе, и, может быть, ей повезёт, и она поймёт, что ошибается и всё это какое-то временное расстройство психики, которое скоро пройдёт.
Когда Лера вернулась на своё место, то едва справлялась с собой. Влюбиться в Макса было самой большой ошибкой в её жизни. Из всего населения планеты её сердце выбрало человека, который не только никогда не посмотрит в её сторону, но и который презирает её.
Макс встал, пропуская Леру на место, озадаченно приподнял брови, и даже снял наушники. Видимо, выглядела она неважно, и он хотел поинтересоваться, что случилось. Но для Леры его участие сейчас было равносильно самоубийству. Если он заговорит, то она не сможет сдержать эмоций и обязательно расплачется от жалости к себе и своей несчастной судьбе, а это повлечёт за собой объяснения, дать которые она, конечно же, не могла. Потому Лера быстро отмахнулась от Макса, пробормотала, что с ней всё в порядке, и, закрыв глаза, постаралась отключиться. Она фанатично выстраивала в голове графики работы и даже сделала несколько набросков, но всё же, сидящий рядом мужчина, словно бомба замедленного действия, предвещал неминуемую гибель. Лере было так страшно за своё будущее, что она едва осознавала окружающий мир. Ведь всё, о чём она могла думать, это то, что за оставшееся время она наверняка полюбит его ещё больше, и что же ей делать потом?
Лера едва помнила суету аэропорта, когда они прилетели в Санкт-Петербург и даже не сразу сообразила, в какую часть города они с Максом приехали. Но, выйдя из такси, на какое-то время отвлеклась от своих невесёлых мыслей. Лера никогда раньше не бывала в этом районе и тем более в таких домах. Отдельные охраняемые зелёные дворы, террасы, шикарные холлы и лифты и, конечно же, самый высокий этаж. А когда Макс распахнул перед ней двери квартиры, она даже ахнула от восторга. И хотя Лера не была в домах Макса, сейчас понимала, что его мама не лукавила, говоря, что эта квартира его. Здесь не было ничего похожего на ту милую домашнюю обстановку, которую создала вокруг себя Елена. В этом месте царил дух независимости и комфорта, простоты и богатства одновременно. И это было так похоже на Макса, что не оставалось сомнений: здесь отвлечься от мыслей о нём вряд ли удастся.
Первый уровень начинался с большой овальной гостиной с красивой кожаной мебелью и панорамными, во всю стену, окнами. Но главным украшением комнаты был тёмно-бордовый, блестящий рояль, и Лера очень пожалела, что не обладает слухом и не умеет играть.
Прихожей как таковой не было, и Лера даже застыла в нерешительности, наблюдая за действиями Макса. Но оказалось, что шкаф для обуви и одежды имеется, просто он хорошо замаскирован под общий дизайн стен. Справа располагалась просторная, очень современная, но какая-то безжизненная кухня, а слева от входа из гостиной уходил на удивление узкий коридор, который заканчивался небольшой площадкой, поделённой на две части. Первая вела к двум роскошным спальням, а вторая – к лестнице. И Лере понадобилось некоторое время, чтобы решиться по ней подняться, потому что перил там не было и в помине, а прикреплённые к стене ступени были сделаны из стекла. Второй этаж занимал просторный кабинет и огромная терраса со множеством живых растений. Это наводило на мысли, что кто-то присматривал за домом в отсутствие хозяев, тем более что для необитаемой квартиры было слишком чисто.
Пока Лера проводила ревизию места своего временного заточения, Макс приготовил напитки и пригласил её присесть в гостиной.
– Я надеюсь, тебя всё устраивает? – спросил он и продолжил, не дожидаясь ответа: – Как и договаривались, на этом этапе мы с тобой расстаёмся. Меня не будет неделю, может быть, две. Квартира и всё содержимое полностью в твоём распоряжении. Если возникнут проблемы с техникой или что-то понадобится, звони. Не отвечу после пятого гудка, значит, занят и перезвоню позже. Для мамы и всех, кто будет меня спрашивать, я в Москве. Если понадобится машина, помощь по хозяйству или в коммунальных вопросах, все необходимые контакты в записной книжке на холодильнике.
Всё это Макс говорил таким равнодушным голосом, что у Леры защемило сердце. Она даже интуитивно подсела ближе, но тут же одумалась и, встав, отошла к окну.
– Лера, я не верю тебе, но, так как выхода у меня нет, остаётся надеяться, что ты не подведёшь. Я прошу не сообщать своим знакомым, что ты в городе. Я понимаю, тебе всё равно, и ты наверняка считаешь это глупостью, но не могу рисковать.
Макс поднялся, взял сумку и направился к выходу. Однако Лера не могла вот так расстаться, особенно теперь, когда поняла, что любит. Она разрывалась от эмоций. Лера хотела, чтобы он уехал, ведь это даст ей шанс поразмыслить, покопаться в себе. Но ещё больше она мечтала, чтобы он остался и был рядом.
– Подожди, Макс! Мне не всё равно, правда! И я обещаю, что никому не скажу! Я буду сидеть дома и выходить только в магазин или прогуляться. Честно, у меня накопилось много работы, и ты просил позаниматься немецким. Я не подведу! Я хочу, чтобы у тебя всё получилось, чтобы ты быстро и легко решил свои вопросы, – Лера говорила всё это, смотря Максу куда-то в грудь. И после долгого молчания он, к её удивлению, аккуратно приподнял её подбородок и заглянул в глаза.
