Верадис сглотнул – во рту пересохло. Огляделся вокруг и увидел, что дальше на зубчатой стене стоит конюший начальник Валин – и тоже смотрит в небо. Он почесал в голове, попытался подавить зевок, осматривая толпу, и остановил взгляд на Мейкале. Советник был почти на голову выше всех прочих в толпе, а шрамы у него на лице серебрились при дневном свете. В отличие от большинства, он смотрел не на солнце. Он оглядывал толпу, изучал, испытывал всех и каждого, и в конечном счете его взгляд остановился на Верадисе. Увидев, что воин за ним наблюдает, он снова воззрился на него с непроницаемым выражением лица. Верадис вспомнил слова Натаира, вспомнил о роли, которую Мейкал играл в замыслах Аквилуса.
Темноволосый мужчина отвел взгляд и уставился в небо.
Толпа внезапно ахнула – дружно, почти в один голос. Верадис дернул головой, глядя на солнце, прикрыл глаза.
Сквозь яркий свет он увидел на западном краю солнца некую щербинку. Юноша моргнул и потер глаза. Когда он снова посмотрел, отметина была все еще там, и походила она на искривленный палец, поглаживающий светило по краю.
Люди закричали, тыча пальцами в небо. Черное пятно медленно росло, все шире расползалось по солнечному диску. Он вздрогнул, обильно выдохнул и увидел перед собой в воздухе облачко тумана. Стало холодно, значительно холоднее, чем тогда, когда он поднимался на стену по ступеням.
Его внимание привлек какой-то звук, какое-то движение. Мейкал пошатнулся, вцепившись в черный камень зубчатой стены. Натаир, стоящий рядом с Верадисом, пробормотал что-то и прислонился к нему.
– Ты в порядке? – спросил Верадис, вдруг ощутив волнение.
Натаир рухнул на пол.
Глава 47. Корбан
Корбан смотрел на небо, задаваясь вопросом, что же случится. Снежные тучи исчезли, небосвод искрился колкой синью, солнце же светило бледно и слабо.
Он стоял около каменного круга среди толпы зевак. Бренин, Оуайн, Рин и Рат находились среди высоких камней, хотя между Рин и Бренином будто пролегла ледяная бездна отчуждения.
Корбана все еще переполняло волнение от поединка между Туллом и Моркантом. Оба воина стояли близко к кругу, – впрочем, Моркант стоял, склонив голову, а порез у него на щеке был теперь заштопан суровой ниткой и воспалился.
Внезапно что-то изменилось. Резко похолодало, Корбан покрылся гусиной кожей. Люди кричали, указывали пальцами вверх. Он прищурился на солнце и увидел, что на него наползает какая-то тень, словно занавешивает его пеленой. Голова пошла кругом, стало дурно, он пошатнулся. Кивэн, что стояла рядом, поймала его за руку и раздраженно фыркнула. Затем у него подкосились ноги, помутилось в глазах, и мальчик стал падать.
* * *
Он был один, все еще у каменного круга. Он вошел в него, повертел головой, огляделся по сторонам. Все было вроде бы так же, но по-другому. У его ног клубился туман. Небо было серым, солнце за тонким слоем облаков виделось размытым ярким пятном. Камни казались выше, какими-то более зловещими, что ли, а над ними непроницаемой стеной мрака высилось Темнолесье.
Из мрака появилась фигура – этого человека Корбан уже видел, и сейчас он торопливым шагом приближался к нему, а за спиной у человека развевался плащ.
– Время пришло, – тепло улыбнулся человек, когда подошел к мальчику вплотную. – Дальше тянуть никак невозможно. Ты ведь мне поможешь?
– Где я? – пролепетал Корбан.
– Ты в Изнанке. Обители духа, – сказал человек.
– И кто же ты такой?
Человек улыбнулся еще шире, вокруг его глаз залегли морщинки.
– Твой друг. – Ноздрей Корбана коснулся запах, гнилостный, густой и приторный. – Помоги мне.
– Я-а ничего не понимаю… – промямлил Корбан.
Мужчина поморщился, сжал губы.
– Я долго терпел, но не могу больше ждать. Знаешь, ты ведь не единственный, на кого пал мой выбор. – Он махнул рукою в воздухе.
Корбан увидел человеческую фигуру, прозрачную, но ясную: то был юноша с вьющимися волосами, красивый и статный, с пронзительно-голубыми глазами. Он в одиночестве шел по крепостной стене, вглядываясь в пустую равнину. Вокруг запястий и лодыжек человека были обвязаны путы и цепи, хотя сидели они и неплотно, мотаясь при ходьбе. Корбан почувствовал острую тревогу за этого человека.
«Он в ловушке, но сам об этом не знает».
Налетел порыв ветра, и фигура растаяла.
– Мне могут помочь и другие, но я хочу, чтобы это был ты. – Последнее слово он почти прорычал. – Ты должен вступить в борьбу, сражаться за праведную сторону. Сражаться за меня. Если же нет, то в конце концов ты окажешься на стороне кое-кого другого. Я этого не допущу.
Корбану вдруг стало страшно.
– Малодушные мне без надобности, – продолжил мужчина. – Храбрость – вот что мне нужно. А в тебе я вижу страх, чувствую его запах. – Он глубоко и плавно вздохнул, затрепетал языком, словно пробуя воздух на вкус. – Ты должен встретиться со своим страхом, должен его превозмочь. Не бойся задачи, которую я тебе поставил.
– Так я же боюсь не задачи, – сказал Корбан, глядя ему в древние янтарные глаза. – Я боюсь тебя.
Мужчина нахмурился.
– Что ж, жаль. – Он, по всей видимости, искренне опечалился. Его рука залезла под плащ и легла на рукоять меча. Корбан увидел, что одет он в кольчугу, темную и маслянистую, но, когда он пригляделся, та блеснула, и на миг показалось, что это и не кольчуга вовсе, а чешуя.
– Я долго терпел. Решайся. Немедленно. Ты мне поможешь?
– Нет, – ответил Корбан, не зная почему – просто все его чувства в один голос кричали «Нет!» при виде этого человека.
Мужчина вздохнул, покачал головой и вытащил меч. Вокруг клинка змеился черный дым.
Корбан развернулся и побежал.
Человек у него за спиной издал яростный крик.
Воздух внезапно взвихрился, послышалось хлопанье крыльев, и на землю вокруг него опустились фигуры – ветер от их кожистых крыльев чуть не сбил его с ног. Шестеро, все в темных кольчугах, с дымящимся оружием: у кого меч, у кого секира, у кого копье. Лики их были похожи на человеческие, хотя и обладали заостренными чертами, а также щелевидными змеиными глазами. Они наступали на него со всех сторон, преграждая путь.
– Смилуйтесь… – прошептал Корбан.
– Слишком поздно, – промолвил сзади желтоглазый человек.
Откуда-то сверху раздался некий неведомый звук – рог? Корбан поднял взгляд и увидел, что сквозь облачный покров прорываются какие-то силуэты. Они мчались к нему, словно стрелы, выпущенные из лука, мгновенно увеличиваясь от размеров булавочной головки до обычного человеческого роста.
– Бен-Элимы! – прорычала одна из фигур неподалеку.
Они сошли на землю вблизи от Корбана, из-за их спин свисали широкие крылья, покрытые белыми перьями; не проронив ни слова, они вступили в неистовую схватку с окружившими его существами.
