Когда она отчиталась о выполнении задания на сегодня, Гар только хмыкнул. Казалось, что его мысли витают где-то очень далеко.
– Мне нужно, чтобы Молота забрали с выгона, – сказал он Кивэн. – Если ты возьмешься за это сейчас, то вернешься как раз к ужину.
Кивэн нахмурилась. Идти до выгона было неблизко. Если бы она знала заранее, попросила бы Бана ее подождать, но он давно ушел. Она пожала плечами.
– Тогда давай, родная, беги, – сказал Гар, удаляясь. Кивэн отправилась к Каменным вратам.
По дороге к мосту она вспомнила, что забыла собрать овощей к ужину. Мама этому явно не обрадуется, поэтому, бормоча себе под нос проклятия, она развернулась и побежала домой. Там было пусто, даже Буддай не грелся перед очагом.
Она опрометью кинулась рвать зелень, а мысли тем временем стремились к Ронану, ум все более занимала его улыбка. А ведь он и сам всегда на нее поглядывает, хоть и старается не дать ей этого заметить. Она чувствовала, как у нее у самой улыбка расползается до ушей…
Из кухни донесся шум – открылась дверь в сад.
Кивэн непроизвольно нырнула за дерево. Из дома выглянула мама, окинула глазами сад, затем дверь снова закрылась.
«Что я делаю?» – хмуро подумала она, направляясь к кухне. Но затем зазвучали шаги: похоже, в комнату вошло несколько человек, но молча, что казалось странным. Не слышно было никаких приветствий, только заскрипели ножки стульев, а затем зажурчали разливаемые по чашам напитки.
Девушка заглянула в щель между ставней и стеной – глаза приноровились не сразу, но вот наконец она начала что-то понимать. У одного конца стола с почти испуганным видом стояла мама. Перед ней сидели Таннон, Гар и человек, который приехал с утра, – Мейкал.
Гвенит отпила из чаши; у нее дрожали руки, да и сам воздух в комнате, кажется, подрагивал от напряженного молчания.
– Где мальчик? – спросил густой бархатистый голос. Он принадлежал Мейкалу.
– У Брины. Это целительница, – ответил Гар. – Она живет за околицей.
– А ваша дочь?
– Ее здесь нет, я проверила, – сказала Гвенит. – Мы одни.
– Хорошо, – крякнул Мейкал.
– Зачем? Зачем ты приехал? – наконец спросила Гвенит, нарушив молчание.
– Король Аквилус мертв.
Кивэн было не видно лица отца, но у Гвенит отвисла челюсть. Гар просто хлопал глазами.
– Как? – ахнула Гвенит.
– Убит. Убит в собственных покоях, – склонил голову Мейкал. – Это тяжелая утрата.
– Но кто же убийца? – спросил Гар.
Мейкал потер глаза.
– Как мне сообщили, это Мандрос, король Карнатана. Он открыто выступал против Аквилуса, держался гордо и высокомерно. А потом он бежал. Но я подозреваю, что это еще не всё. В этом деле не обошлось без руки Азрота.
– Еще не всё? Что ты имеешь в виду? – спросила Гвенит.
– Пока сказать не могу. Возможно, мне не стоило вот так сразу покидать Джеролин, но, когда это случилось, на меня напал ужас небывалой силы. Я должен был видеть мальчика.
– Но ты сказал, что до положенного срока мы не увидимся снова. В этом есть опасность. Что, если за тобой слежка? – спросила Гвенит повысив голос.
– Спокойно, – пробормотал Мейкал, подняв руку. – Я понимаю твои опасения. Я испытывал их и сам, но я должен был увидеть его лично – чтобы знать, что он в безопасности. И я проявил осторожность: проходы через Агульские горы закрылись вскоре после того, как я их проехал, а за Миугрой никому не угнаться. Я гнал его так, как не гнал никогда в жизни, и постарался запутать следы. Мой путь уже не отследить. – Он откинулся на спинку стула, и его лицо разгладилось. – С мальчиком, кажется, все в порядке.
Гвенит улыбнулась:
– Так и есть. Он хороший мальчик.
Кивэн не могла поверить услышанному: она еле держалась на ногах от долгого стояния и пыталась даже дышать как можно тише. Девушка совсем сбилась с толку: что за Аквилус, что за Джеролин, что за Карнатан? Неужели имеется в виду тот самый Аквилус, который вызвал короля Бренина на совет?
Внезапно, однако, кое-что стало ясно. Почему-то они говорили о Корбане. Ее Корбане.
– Как у вас с ним дела?
Гвенит только кивнула и улыбнулась, глядя куда-то в пространство между Гаром и Танноном.
– Конечно, он особенный – он ведь мой сын. Но с тех пор как ты к нам приехал, рассказал нам… – Она замолчала и поморщилась. – Я за ним наблюдала, пыталась посмотреть на него беспристрастно. Он сообразительный, сильный, честный. По большей части. Добрый. И довольный жизнью, я надеюсь. Ты же здесь не для того, чтобы его забрать? – неожиданно сказала она. – Я этого не допущу.
В ее голос закралась суровая нотка.
– Никто нашего мальчика никуда не заберет, – прогремел Таннон. Протянул руку и накрыл ладонь Гвенит.
– Я здесь не за этим, – сказал Мейкал, – хотя я и говорил вам, что в один прекрасный день он будет должен уйти. Отправиться в Драссиль. Но не один. С вами обоими и Гаром, конечно.
– Да, значит, все именно так, как ты и говоришь, – сказал Таннон. – По правде говоря, с тех пор, как ты к нам приезжал, прошло так много времени. – Он вздохнул и провел рукой по глазам. – Я всего лишь кузнец, и в этих ваших речах я ничего не смыслю. И это было так давно. До недавнего времени я думал, что это все только дурной сон, но с тех пор произошло много странного…
– Да. Уже скоро на нас опустится тьма.
– Да. Ладно. Корбан хороший парень. Я им горжусь. О лучшем сыне я и мечтать не могу. И я за него боюсь…
Гвенит издала какой-то гортанный звук и отвернулась.
– Мы подготовили его, как могли, – продолжил Таннон. – Научили его грамоте, истории, трудолюбию, честности и смелости, обучили отличать правду от лжи. Гар тоже за ним приглядывал, к моей великой радости, передал ему многие умения.
– Благодарю вас, – сказал Мейкал. – С вас было много спрошено. И это еще не всё.
– Он мой сын, кровинка моя, душа моя, радость моя, дыхание мое! Никому не нужно ничего просить. Я и так сделаю для него все возможное. Защищу его. Буду драться за него. Умру за него, если будет надо.
Мейкал хмыкнул, кивнул и посмотрел на Гара.
– А ты? Я много думал о тебе все эти годы. Ты взял на себя нелегкое бремя.
Гар пожал плечами.
– Мне выпала наибольшая честь. Я узнал, что не вся слава стяжается на поле битвы. – Он снова пожал плечами. – Как уже сказали, он умный, сильный, справедливый. Хорошо выучился владеть оружием – более чем хорошо. Он блистает.
– Все это и впрямь достойно похвалы, – согласился Мейкал.
– Он видел сны, – добавила Гвенит. – Дурные сны.
– Рассказывал ли он о них вам?
