«Нельзя позволить ему распространять эту ложь. Он – орудие Азрота, он ему служит и будет служить. Надо заткнуть ему рот».
– Может быть, я сглупил и потерял голову, – бросил Мандрос, – но мне показалось, что лучше всего будет сбежать. – Он задержал взгляд на Перитусе. – Твоего короля убил не я – это был Натаир.
«Убей его!» – вопил голос в голове.
Верадис резко рванулся вперед. В одно мгновение нанес удар, глубоко вонзив меч Мандросу в шею. Король на мгновение зашатался, опустился на колени и ничком упал на землю; в траву из раны забила ключом струя темной крови.
Никто и шевельнуться не успел, так быстро и яростно прянул Верадис на Мандроса. Он стоял над умирающим королем, раздувая ноздри.
– Все кончено, – сказал он, ошалело глядя на свой небольшой отряд. Лишь Перитус выдержал его взгляд.
– Возьми его голову, – бросил Верадис Рауке, шагая в лес и всаживая меч в ножны.
* * *
Верадис легким галопом выехал из густого леса на пологую равнину. Перед ним ехали Перитус и Гундул, погруженные в приглушенный разговор, а на фоне восхода высилась Тарба – приземистая угрюмая крепость из темного камня.
Крепость охраняла горные перевалы, которые вели к Тенебралу. Верадис пристально разглядывал ее очертания. Она была выгодно расположена на невысоком холме с видом на широкую равнину у самого подножия заснеженных гор. Юноша сделал глубокий вдох – от событий этого утра зависело очень многое, потому что именно они должны были определить, чего ждать дальше – мира или войны.
Управлял крепостью Бело, двоюродный брат Мандроса. По словам Гундула, он был проницательным и осторожным человеком.
Чтобы дойти от места их сражения с Мандросом до крепости, потребовалось десять ночей, и, если расчеты Перитуса были верны, еще один тенебральский отряд должен был теперь засесть у близлежащих горных перевалов, ожидая их прибытия.
Перитус не хотел сражаться. Он надеялся, что необходимость отбивать нападение сразу с двух сторон, присутствие в их рядах Гундула, а главное, голова Мандроса, надетая на копье, убедят владыку Тарбы сложить оружие.
Но когда светило поднялось выше, они увидели, что по склонам перед стенами движутся человеческие фигуры, закованные в блещущее на солнце железо. По всему косогору раскинулась толпа: то была дружина Бело.
Верадис оглянулся через плечо на воинов, хлынувших из леса на луг. Его собственная когорта понесла в битве у реки удивительно мало потерь, лишившись менее тридцати человек. У Перитуса дела шли похуже – он потерял около пятисот ратников. Разумеется, отряд Мандроса заплатил гораздо более высокую цену: около двух тысяч человек из него усеяло берег реки и сделалось кормом для воронов.
Дружина Гундула влилась в их ряды, но даже при этом у них набиралось всего три с половиной тысячи мечей. Значительно меньше, чем стояло впереди на склонах.
Верадис вдохнул и обильно выдохнул, готовясь к предстоящей схватке: «Если дело примет дурной оборот, моя стена щитов любой ценой попытается пробиться в горы». Впрочем, он знал: даже его смертоносная стена щитов, скорее всего, не выстоит перед напором стольких людей. Если стену в достаточном количестве окружат с флангов, она расколется под вражеским натиском. Он мрачно переглянулся с Раукой, который ехал рядом с ним, как вдруг в их сторону направилась небольшая верховая группа.
– Бело, – проронил Гундул.
– Что ж, – сказал Перитус, – давайте посмотрим, что готовит нам Элион. Лучше поезжай с нами и покажи свой трофей, – сказал он Верадису, взглянув на голову Мандроса на копье у Верадиса. – Бело захочет узнать, кто убил его короля.
– Разве это разумно? – спросил Верадис.
– Такое зрелище либо укрепит их волю, либо сломит. Что касается того, мудро это или нет, – возможность подумать об этом мы упустили еще на той лесной поляне. – Перитус задержался на секунду дольше, а затем галопировал за Гундулом.
Верадис ничего не сказал, но скривился. Он сожалел о том, что сделал, чувствовал сильный стыд, по крайней мере отчасти. Другая часть его души торжествовала, зная, что справедливость наконец-то свершилась: Аквилус отмщен, а могущественный слуга Азрота выбыл из грядущей войны.
Бело был высоким мужчиной, стареющим, но с прямой спиной и острым взглядом. С ним ехало полдюжины человек – все щеголяли черными плюмажами из конского волоса на шлемах. Пока их отряд ехал навстречу Бело, взгляд управляющего пристально изучал каждого всадника, задержавшись на голове, насаженной на копье Верадиса.
– Похоже, я немного отстал от жизни, – сказал Бело, отрывая взгляд от тронутого разложением лица Мандроса и кивая полководцу. – Перитус. Вот уж не ожидал встретить тебя при таких обстоятельствах. Да будет тебе известно, что я не могу позволить вам пройти, – даже если у вас в заложниках сын короля.
– И вовсе я не заложник, – фыркнул Гундул, подталкивая коня вперед.
– Тогда как ты это объяснишь? – прищурившись, спросил лорд Тарбы.
Гундул выпрямился.
– Как видишь, я уже не просто сын короля. Теперь я король Карнатана, и я заключил мир с Тенебралом.
– Мир? – прорычал Бело. – Мир с убийцами твоего отца?!
Верадис подался вперед.
– Мандрос пал в бою, – сказал он, – чего нельзя сказать о нашем короле, убитом безоружным в своих собственных покоях.
Бело холодно посмотрел на Верадиса.
– А кто ты такой, позволь спросить?
– Верадис бен Ламар, – представился юноша, сердито глядя на старого барона.
– Первый меч Натаира, – добавил Перитус. – Полно, Бело, я слыхал, что ты мудрый человек. Твой король мертв, он заплатил справедливую цену за совершенное им беззаконие. Гундул проявил мудрость, заключил с нами мир и не стал продолжать разорительную, непосильную войну. И вот теперь ты удерживаешь проход в Тенебрал, но у тебя один отряд впереди, а еще один сзади, так ведь?
– Похоже на то, – протянул Бело, не спуская глаз с Верадиса.
«Значит, в горах есть когорта Тенебрала, как и рассчитывал Перитус», – подумал Верадис.
– Но более того, – продолжил Перитус. – Твой король приказывает тебе отступить. Неужели твой первый поступок под руководством нового короля будет изменой?
Бело молчал, взвешивая слова Перитуса.
– Если уж Гундул не заложник, то ему ничто не помешает подъехать со мной к моим стенам, где мы сможем более подробно обсудить обстоятельства этого столь необычного положения.
Затем снова повисло молчание, Гундул вопросительно посмотрел на Перитуса. Полководец кивнул.
– Хорошо. Тогда подойдите же сюда, мой король, – махнул Бело Гундулу.
Верадис поморщился, подозревая здесь какую-то хитрость.
– Только постарайтесь не слишком долго, – крикнул он им, пока они поднимались обратно по склону. – Наше терпение не безгранично.
