Порылись по окрестностям в поисках весел. Нашли. Брейт столкнул первую лодку с двумя людьми в воду. Челнок немного снесло течением, а затем седоки принялись грести и лодка устремилась через реку.
– Следующие, – скомандовал Брейт.
Через малое время реку переплывала уже вся компания; Кэмлин сидел позади Брейта и неуклонно подгребал к северному берегу.
Вскоре они причалили к суше, сложили челноки и направились к предгорьям. Шайка постепенно взбиралась, равнина вскоре вздыбилась крутыми холмами вперемежку с лесистыми долинами, по дну которых бежали ручьи. В одной из этих долин между двумя быстрыми ручьями приютилась деревня – вот наконец и она. От гостевого дома прерывистой нитью курился дым, рядом было раскидано десятка два крытых дерном домов.
Волны жара, накатывающиеся от очага, омывали Кэмлина и медленно пробивались внутрь через окоченевшую кожу. Изнутри же отогреться помогало виски, которое он прихлебывал из кувшина.
Остальная часть шайки Брейта расположилась вокруг очага, пила и ела вместе с несколько стушевавшимися селянами. Затравленность, не сходившая с их лиц за последние дни, потихоньку исчезала.
– Что теперь, Брейт? – наконец сказал Кэмлин.
В ответ – тишина. Кэмлин подумал, что уж лучше бы он держал рот на замке и не задавал глупых вопросов, но затем Брейт заговорил:
– Перезимуем здесь, вернем себе силы и дух.
Кэмлин набрал воздуха, решив допытаться до правды.
– В смысле, а потом-то что? Что дальше, Брейт? Станет когда-нибудь Темнолесье… – он осекся, не в силах выразить свои чувства словами.
– Таким, как раньше? – сказал Брейт, пристально глядя на Кэмлина. Пожал плечами. – Все меняется. Но мы выживем. Такой уж наш удел – выживать. – На некоторое время он умолк. – В Темнолесье к нам потянутся новые люди, – наконец продолжил он. – Всегда ведь кто-нибудь приходит, а? А потом – кто знает? – Его лицо стало суровым, губы, обрамленные русой бородой, сжались в узкую черту. – Месть, Кэм. Вот что живет в сердцах – у меня в сердце, по крайней мере. У всех нас есть одна общая черта. Мир обошелся с нами несправедливо: наш род, наши властители, наши лучшие люди. Но нельзя же ведь всю жизнь драпать и шкериться. Пора бы и отплатить по заслугам. – Внезапно он улыбнулся, утратив или скрыв прежнюю жестокость. – Кроме того, для таких людей, как мы, нет места лучше и надежнее, чем Темнолесье.
Кэмлин кивнул. Брейт был прав. Битва в Темнолесье действительно случилась и перевернула с ног на голову все его мировоззрение, но для таких людей, как они, по-прежнему не было более безопасного места.
Он сделал еще один глоток из кувшина. Удар Бренина оказался неожиданностью – он ведь представлялся почти добрым, справедливым. Было весьма огорчительно, что другие властители Ардана не похожи на их короля. Он сплюнул в огонь.
– Ты в порядке, Кэм? – спросил Брейт.
– В порядке? Да вроде как. Я же выжил, как ты говоришь. – Он невесело улыбнулся. – Я все думал об Эвнисе, – медленно произнес он. – Ты сказал мне, что он нам поможет, но в Баглуне он нас подставил, зарубил Горана и попытался убить меня. И не ударь он тогда в Темнолесье нам в спину вместе с отрядом своего брата – все сложилось бы иначе, Брейт.
– Да, Кэм, знаю, – фыркнул атаман. – Неважно, кому я наступаю на хвост.
– Ты о чем, Брейт? Какой еще хвост?
– Никакой. – Брейт отпил большой глоток из своего кувшина. – Думать, что мы делаем и зачем мы это делаем, – порой это только все усложняет. Сбивает с толку… Он сделал еще один глоток. – Ну а месть – это ведь так просто, а? И, видит Азрот, среди нас у каждого найдется за что отомстить. Возмездие, Кэм. Теперь нами будет двигать возмездие. – Он протянул руку Кэмлину, и тот крепко схватился за нее своей ладонью.
– Да, – согласился Кэмлин, глядя Брейту в глаза.
– А что у тебя за плечами, Брейт? – неожиданно спросил Кэмлин. – Что привело в Темнолесье тебя?
Он знал все рассказы других ребят, но о предыстории Брейта не ведал никто. Он просто явился в лес, и всем было прекрасно известно, что атаман не желает обсуждать свое прошлое.
Брейт воззрился на него, а затем улыбнулся.
– Ну, сейчас говорить об этом непросто, – сказал он. – Думаю, в другой раз, Кэм. Это долгий рассказ, а мне на боковую пора. – Он вдруг стал серьезным. – Наутро мне вставать и уходить еще засветло. Не будет меня дня два, может, три. Будешь тут без меня за главного, Кэм.
– Что?.. Уходишь? Куда?
– Цыц, Кэм, придержи покуда коней. Хватит вопросов. Вот как ворочусь, так все и узнаешь. Но покуда меня не будет, ты тут за главного, Кэм, слышишь?
– Да, Брейт. Раз уж такова твоя воля.
– Да, такова моя воля.
Брейт встал, снова улыбнулся и отошел в темный угол.
* * *
Кэмлин не особо задумывался об атаманстве. Возможно, все было бы иначе, если бы он руководил налетом, но ничего похожего вроде бы не намечалось. В первый день после того, как ушел Брейт, все шло своим чередом. Наступил второй день – он начал впадать в беспокойство и скуку, да и не он один. К третьему дню он почти непрерывно выступал посредником между своими нетерпеливыми и все более непокорными подельниками.
На четвертый день он встал на заре и в тревоге вышел за околицу. Там его внимание привлек какой-то шум, и рука сама собой потянулась к мечу.
На вершине холма стояло множество людей: десять, двенадцать и более. Он уже собирался разворачиваться и бежать к гостевому дому, как вдруг увидел среди них Брейта. Они шли в деревню, а Брейт двигался во главе шествия, погруженный в беседу. Их было около двух десятков – мрачных, жестких на вид парней с оружием в руках. Люди прошлепали вброд через ручей, направились к Кэмлину, и он заметил, как под плащом у кого-то из пришельцев сверкнула кольчуга.
Брейт остановился. Человек, с которым он разговаривал – темноволосый, красивый, если не брать в расчет шрама под глазом, – пошел к гостевому дому.
– Что происходит? – спросил Кэмлин.
– Новобранцы, – ответил Брейт, следя за новоприбывшими.
– Новобранцы? Бьюсь об заклад, они не лесовики, Брейт. Что все это значит?
– Я же говорил, что все непросто. Но тебе и другим ребятам нужно вспомнить только одно слово, – мрачно молвил атаман.
– Возмездие.
Глава 61. Корбан
Корбан бежал по неровной, коротко подкошенной траве, пока не добрался до края великаньего тракта и ловко влез на него, используя учебный меч, который все еще сжимал в руке как рычаг.
Остановился на мгновение, прерывисто отдышался, оглянулся через плечо, чтобы убедиться, не бежит ли кто за ним следом.
Дождь падал крупными каплями, крепость окутывали тучи, но мальчику показалось, что он все-таки различил темное пятно на склоне холма – купу деревьев, где он только что сражался с Рэйфом.
