«Видеть несуществующее есть первый признак безумия, – упрекнул он себя, – по крайней мере, так мне сказала Брина». И все же эта тень…
Он вздрогнул.
Ночной ветерок приносил странные тревожные звуки. Однако Гроза безмятежно спала. Он дыхнул на сложенные в чашечку ладони. Было холодно, морской бриз добавлял зябкости в уже и так прохладный воздух. Он потянулся к котомке и добыл одеяло.
«Просто посижу так немножко, – подумал он, – пока одеяло холод из костей не вытянет…»
…Корбан в испуге проснулся; все его тело затекло. Было еще темно, хотя небо местами уже посерело, а звезды постепенно тускнели. Его костерок давным-давно догорел, но он ясно видел Грозу и Щита, из чего заключил, что рассвет уже близится. Решив, что лучше немного пошевелиться, чем оставаться без движения, он живо собрал все свои пожитки и начал седлать Щита. Корбан чувствовал себя виноватым, ведь он задремал во время Долгой ночи, и думал, должен ли он сказать об этом Галиону.
Наконец все было готово, и Корбан уже просовывал копье в кожаное крепление на седле, как вдруг Гроза внезапно вскинула голову, посмотрела вниз по склону и зарычала.
Корбан застыл и проследил за взглядом волченихи.
Из-за деревьев вылетел наездник, переправился через ручей и поскакал к великаньему тракту. Осадил, увидев Корбана, и развернул вспененного скакуна по небольшому кругу.
– Из остальных кто-нибудь прорвался? – сказал он хрипло, почти шепотом.
– Ты о ком это? – спросил Корбан, сжимая рукоять меча.
– Гонцы из Бадана, – выдавил мужчина.
– Нет. Никого не было.
Человек выругался, сплюнул на землю и покосился через плечо.
– Тебе ехать надо, они, должно быть, нам на пятки наступают, – поторопил человек. – Бадан пал.
– Что? Но… – начал было Корбан.
– Езжай, парень! Некогда болтать! – рявкнул мужчина и пришпорил коня.
Корбан пронаблюдал, как всадник исчез за гребнем холма, а затем его внимание привлек шум из глубины долины.
Из леса стали появляться конные фигуры – около десятка воинов, судя по числу притороченных к седлам копий. Корбан помрачнел. В их движениях было что-то неправильное, они перемещались как бы тайком.
Затем что-то зашевелилось на гребне дальнего склона, где-то в лиге оттуда, а может быть, и меньше. На великаньем тракте возникла темная полоса: то была широкая вереница всадников, очерченная бледной нитью света, предвещающей восход солнца. Они быстро двигались прямо к нему. По обе стороны дороги из-за гребня холма высыпало еще больше силуэтов, темной кляксой расползающихся по земле, на фоне светлеющего неба на короткое время вырисовались копья и колышущиеся знамена.
Корбан заворожённо глядел на происходящее. Затем на горизонте появился краешек солнца, и множество наконечников копий вспыхнуло в первых утренних лучах, как тысяча свечей. Прямо к нему ползло по склону целое неприятельское войско, необъятное море воинов в красных плащах, а с бесчисленных стягов разъяренно взирал нарвонский бык.
В земли Ардана пришел Оуайн.
Глава 79. Корбан
Корбан оседлал Щита и поехал по насыпи к великаньему тракту. Снова посмотрел на войско, ползущее к нему, и краем глаза заприметил лазутчиков, которые осторожно пробирались вниз по склону к ручью. На его глазах один из них подал знак остальным и указал на него. У Корбана замерло сердце, он пустил Щита галопом, а позади послышались голоса и шлепанье копыт по воде.
Он гнал Щита во весь опор, сердце колотилось, а смятение все возрастало.
В конце концов перед глазами показалась хижина Брины, а на горизонте во все еще смутном свете зари замаячила размытая громада Дун-Каррега.
Он осадил Щита; из конских ноздрей в холодном утреннем воздухе обильно валил пар. Дальше по дороге виднелось облако пыли, взметнувшееся из-под коня давешнего всадника, – сейчас тот въезжал в деревню. Корбан поторопил Щита и подъехал к домишку Брины.
Когда Корбан постучался, целительница склонилась над своей домашней грядкой с травами и выщипывала оттуда стебли ястребинки.
– Быстро! – воскликнул он. – Надо уходить!
– Что? – резко спросила Брина, хмуро глядя на ястребинку, которая явно не желала выдергиваться из земли. – Неужто всего от одной ночи, проведенной в темноте и в одиночку, у тебя мозги совсем съехали набекрень?
– Сюда движется… войско Оуайна… тысячи воинов, – выдохнул Корбан. – Сейчас они в лиге или около того позади меня… но его разведчики уже совсем близко.
На мгновение Брина вытаращилась на него, а затем вскочила на ноги и суетливо заметалась по хижине, зовя Крафа.
– Поторопись! – закричал Корбан, и через несколько мгновений в дверях появилась Брина с мешком за плечами, а за ее спиной, возмущенно каркая, хлопал крыльями ворон.
Удивив Корбана своей ловкостью, Брина влезла ему за спину, обняла его за пояс, а затем Щит двинулся через ольховую поляну. Корбан посмотрел на восток и увидел цепь всадников, растянувшуюся поперек дороги и движущуюся куда быстрее, чем десяток разведчиков, которых он видел ранее.
Он вдавил пятки Щиту под ребра и поскакал, в небе над головой черной кляксой летел Краф, а сбоку серой молнией неслась Гроза. Он срезал путь через луг, выбрался на великаний тракт и, повернувшись к Гавану, пригнул голову и что есть мочи погнал Щита вперед.
Добравшись до деревни и направившись по улицам к гостевому дому, он предостерегающе закричал. Но всадник уже обо всем сообщил, и теперь на улицы толпами высыпали люди – большинство из них шли к дороге, ведущей к крепости. Корбан добрался до дома Дата, соскочил с седла и постучал в дверь. Ему открыла Бетан – и сердито воззрилась на столь раннего гостя, однако, когда девочка как следует разглядела перекошенное лицо Корбана, слова застряли у нее в горле.
– Что случилось? – спросила она.
– Оуайн на нас напал, у нас нет времени! Где Дат?
– Здесь я, Бан, – сказал его друг, высунувшись из-за плеча сестры.
– Надо уходить! – Корбан схватил Бетан за плечо, но она вырвалась.
– Папа… – сказала она.
– Где он?
– Вон там, – кивнул Дат за дверь.
– Дай посмотрю.
Мордвир храпел у себя на лежанке в обнимку с кувшином виски. Растолкать его было невозможно, пока в дом не протолкалась Брина и не окатила его ледяной водой из крынки. Это вкупе с громкой бранью знахарки помогло разбудить Мордвира до нужной степени, чтобы он смог встать и, шатаясь, выйти из дома, ведомый Корбаном и поддерживаемый сзади Датом.
Брине и Бетан Корбан наказал седлать Щита и ехать вперед. Сам же он на пару с Датом провел норовящего упасть рыбака через деревню и примкнул к растущей веренице людей, что шли по крутой тропе к Дун-Каррегу. Чуть поднявшись, они ненадолго остановились, чтобы оглянуться на деревню.
