Кивэн подбежала к другой стороне стены, посмотрела вниз, во двор, и увидела там бледного Пендатрана – военачальник сидел обхватив голову руками.
Битва на равнине внизу все еще бушевала: главная схватка теперь кипела ближе к крепости, а Далгар отчаянно пытался пробиться к Дун-Каррегу.
Однако их окружили почти со всех сторон – во всяком случае, так казалось сверху, – и вот на глазах у Кивэн по рядам ратников пробежала дрожь, напоминающая ту, которая охватывает зверя в миг перед смертью. Почти сразу же после этого воины начали вырываться из горнила битвы, отступая по усеянным трупами лугам. Сначала по двое-по трое, узенькой струйкой, но довольно скоро хлынули непрерывным потоком, поскольку дружина Далгара была окончательно сломлена и разгромлена. Тех, кто бежал, преследовали отряды конных воинов. Удалось ли кому-нибудь спастись, Кивэн не ведала.
Через некоторое время к крепости подъехало около двух десятков воинов с Оуайном во главе. Когда он достиг моста, его взгляд заскользил по зубчатым стенам, но вот он увидел наверху Пендатрана и глумливо расхохотался. Натянул поводья, добравшись до побоища на мосту, и воины, что были позади него, вывели вперед лошадь – поперек ее спины лежало тело. Оуайн сбросил его на землю и уехал.
Пендатран приказал открыть ворота и вышел на мост. Там он остановился, но строй ратников Нарвона не пошевелился, не издал ни звука. Он склонился, поднял брошенный труп на руки и понес обратно через мост тело Далгара, своего сына.
Глава 81. Корбан
Корбан прислонился к стене, огибающей Рябиновое поле, и смотрел, как закатное солнце превращает небо в расплавленную медь.
– Буря надвигается, – сказал Дат.
Оба поужинали в трапезной, но после событий предыдущего дня там царила крайне гнетущая обстановка. Слишком свежа была еще память о поражении и гибели Далгара.
– Итак, – торжественно изрек Корбан, чтобы отвлечь себя и друга от тяжелых мыслей, – теперь мы оба воины.
– Да, – сказал Дат и коснулся своей воинской косы. – Ну почти, – добавил он. – По-моему, я не стану полноценным воином, пока не просижу свою Долгую ночь.
«Или не продрыхнешь, как я», – подумал Корбан.
– Вряд ли Оуайн позволит тебе проехать ради этого мимо своего войска.
– Это точно, – согласился Дат. – Приятно чувствовать, что прошел испытание воина, а?
– Есть такое.
По правде говоря, Дат с трудом прошел испытание: с метанием копья справился он неплохо, но вот мечом орудовал как-то неуверенно, а уж каким образом он ухитрился не сверзиться спиной в грязь со скачущего коня, Корбан не понимал по сей день.
Если бы в число испытаний входила стрельба из лука, это был бы другой вопрос. Мэррок уже отметил Дата как будущего ловчего – они с Кэмлином брали его на долгие вылазки в Баглун. Даже сейчас Дат опирался на ненатянутый лук, подаренный ему Мэрроком и Кэмлином.
– Как думаешь, что сейчас происходит? – спросил его Дат.
– Не знаю. Кивэн говорила с Эданой, и то, что она услышала, звучит не очень. На Далгара возлагались большие надежды… – Корбан замолчал. – Теперь, когда этот план провалился… – Он пожал плечами, думая о Пендатране, вспоминая его бледное, убитое горем лицо, с которым он выносил сына с моста.
– Оуайн будет просто сидеть за стенами и ждать, пока у нас не кончатся съестные припасы, – продолжал он, – а это, судя по всему, произойдет довольно скоро. Слишком много ртов – и никаких предупреждений о приходе Оуайна, а то бы успели заготовить чего-нибудь впрок.
– У нас хватит воинов, чтобы победить Оуайна, – прорычал Дат. – Если бы мы только могли пройти по этому мосту. Они нас здесь заперли, как крыс в кувшине с виски. Если бы только был другой выход!
Корбан молчал – ему вдруг вспомнились подземные ходы под крепостью. По ним можно будет добывать пищу или неожиданно атаковать Оуайна. Но что насчет остова, что они там нашли, – остова змея? Что, если он там не один? Корбан неожиданно почувствовал некую надежду и решил поговорить об этом с Галионом.
– А что с этим королем? – сказал Дат, отрывая его от размышлений.
– С каким еще королем?
– С этим Натаиром из Тенебрала. Слышал, у него на корабле есть отряд.
Корбан фыркнул:
– Если и есть, то вряд ли их там много. Шесть десятков, восемь десятков мечей? Что это поменяет?
– Э-э, – протянул Дат. – На этом корабле не одни только воины.
– Что?
Дат посмотрел на корабль в бухте – еще миг назад там была непроглядная тьма, но у них на глазах на палубе мигнули огоньки.
– Я присматривал за папиной лодкой на взморье, – сказал Дат. – Как раз после того, как я увидел, что ты выезжаешь на свою Долгую ночь. – Он скорчил жуткую рожу.
– И? – поторопил его Корбан.
– Ну так вот, сижу я на берегу и слышу… всякую всячину. Шум. Странные какие-то звуки – и всё с этого самого корабля.
– Ты о чем это? На что это было похоже?
– На голос зверя. А вообще-то ни на что из того, что я слышал раньше, – продолжал Дат. – Доводилось мне слышать, как рычит и воет Гроза, – он покосился на волчениху, сидящую на одной из исполинских ступеней лестницы, – у меня от одного этого уже поджилки тряслись. Но это было хуже. Намного хуже.
Корбан усмехнулся.
– Дат, это ведь ты мне говорил, что Брина украдет мою душу, помнишь? И побелел, когда на тебя закричал Краф, тоже ты.
Дат насупился.
– На этом корабле что-то есть, – упорствовал он. – Что-то нечеловеческое. А этот Натаир – мог бы ведь и послать его нам на помощь.
– Даже если бы на этом корабле со всеми удобствами расположилась какая-нибудь тварь с Изнанки, почему Натаир должен сражаться с Оуайном? Он в безопасности – его защищает Премудрость.
С моря доносились сильные порывы ветра – взвихрялись вверх по скале и стенам, приносили с собой вкус соли и капли дождя. Было темно, но ни звезд, ни луны в небе не наблюдалось; к крепости беспощадно стягивались набухшие, тяжелые тучи.
– Сойдем-ка лучше с этой стены, – пробормотал Дат, хмуро глядя на небо, а Корбану на нос между тем уже упала крупная капля. – Буря будет сильной.
– Да, давай, – согласился Корбан. Может, Дат и обладал весьма причудливым воображением, но, когда речь шла о погоде, Корбан полностью доверял словам друга. Он поднял свой щит и копье – после вторжения Оуайна он носил их повсюду – и они вместе побежали вниз по лестнице и затем по пустому Рябиновому полю, а рядом бежала Гроза.
В трапезной уже было гораздо меньше народу, но все еще достаточно людно, а в одном из темных уголков примостились его родители вместе с Фарреллом и его отцом, Энвортом.
Корбан подошел к их столу, Дат последовал за ним.
– Привет, Бан, привет, Дат, – сказал Фаррелл.
