Они с боем пробирались по подземному ходу, и вот очутились перед поверженной тушей змея – хвост издыхающего чудовища все еще подергивался. Великаны, как и прежде, окружали их со всех сторон. Оргулл бился, как всегда, с широко расставленными ногами, отвечая ударом на каждый удар великана, орудующего молотом. Он был одним из немногих, кому такая задача была по плечу: его габариты и бычья сила делали его почти равным гунену. В случае Вандила все было ровно наоборот – невысокий, щуплый человечек перемещался так проворно, что почти невозможно было за ним уследить, а два его меча не останавливались ни на миг.
За пару секунд Кастелл успел разглядеть, как глава Гадрая увернулся от молота, закрутился волчком и слету пробил защиту великана, работая мечами быстрее, чем мог уследить глаз Кастелла, а затем, все так же кружась волчком, унесся прочь. Растерянный исполин бестолково топтался на месте, не осознавая еще, что погиб, а по его брюху и паху расползалось кровавое пятно.
Затем Макуину прилетел удар в бок, и старый воин крякнул от боли. Прежде чем Кастелл успел выяснить, что стало с другом, какой-то гунен с топором попытался снести ему голову с плеч. Великан врезал ему обухом по темечку. Кастелл покачнулся, зашатался, зрение его затуманилось – но тут между ним и гуненом что-то пронеслось, со свистом рассекая воздух. Оскал исполина исказился в испуганной гримасе – у него на горле разверзлась алая рана. Кастелл увидел Вандила – предводитель отскочил от него, сверкнув белозубой улыбкой, а затем исчез.
Он посмотрел на Макуина и увидел, что гунен, с которым тот сражался, теперь уже лежит мертвый у его ног. На лице его друга было написано ошеломление, а его шуйца повисла сбоку безвольным обрубком.
– Вандил?.. – спросил Кастелл, и Макуин кивнул.
Битва вблизи от них на несколько мгновений затихла, и они встали, опершись друг на друга. Макуин побледнел, на его лице поблескивала испарина.
– Что с рукой? Ты же ранен, – воскликнул Кастелл.
Макуин слабо улыбнулся.
– Главное, что пока жив, – пробормотал он.
Они уже были готовы вернуться в гущу боя, как вдруг где-то дальше по подземному ходу что-то случилось – по всем сражающимся, будь то люди или великаны, пробежала дрожь.
Кастелл оглянулся.
В свете факелов появились какие-то силуэты, а потом к ним вихрем понеслись темные фигуры, орудующие длинными изогнутыми двуручниками.
Джехары – так их назвал Верадис.
Они планомерно прорубались сквозь толщу гуненов, и великанские туши одна за другой валились наземь. Кастелл увидел великана Альциона, а потом и Калидуса – оба сражались с удивительной свирепостью.
В несколько мгновений они поравнялись с ним и двинулись туда, где бились Ромар и остатки его почетного караула.
Вот под ударами разящих клинков пал последний великан, а потом все внезапно кончилось.
Пол подземелья был почти не виден – его устилал сплошной ковер из трупов. Точное число назвать было трудно, но Кастелл прикинул, что из всего Гадрая уцелело не более шести десятков, и это еще в лучшем случае. Он покачал головой – к Галдису их пришло три сотни. Ромар разговаривал с Калидусом, рядом с ними был Альцион и какой-то облаченный в черное джехар, стоящий молча, совершенно спокойно, словно и не кипела здесь только что битва не на жизнь, а на смерть. Кастелла очень смутило то, что в рядах великанов он приметил женщин. Это противоречило всему, чему его учили, хотя, если честно, больше всего его беспокоили воспоминания о том, как они прорубались сквозь полчища гуненов. А особенно тревожно было оттого, что эти женщины сражались более умело, нежели он сам, да и не только он.
Голос Ромара сделался громче: король Изилтира оттолкнул Калидуса и приблизился к широким дверям. Выкрикнул какой-то приказ, и десяток его стражей вышли вперед и принялись высаживать решетку плечами.
– Все еще жив, значит, – прошептал ему на ухо знакомый голос. Мимо него пронесся Джаэл, окруженный горсткой воинов из Микила.
Ромар и его караул налегли на двери, и те распахнулись. Створки с глухим грохотом врезались в стены подземного хода, затем Вандил кликнул гадрайцев, и те встали рядом с Ромаром, защищая короля.
Калидус поднял руку и повел джехаров следом за ними.
Глава 83. Эвнис
Эвнис осмотрел трапезную, подводя итоги. Дело близилось к развязке. Сегодня ночью. Однако мысли затуманивала ярость. Ему нужен был ясный разум, но из мыслей никак не шла отсеченная голова Гетина. Оуайн за это поплатится – нет, не за убийство его брата, а за то, что лишил Эвниса возможности торжествовать, ибо Гетину уже никогда не доведется лицезреть его победу. От этого в душе ощущалась своего рода пустота, и это злило советника не на шутку. Однако он не давал гневу вырваться наружу.
«Сосредоточься, а не то твоя голова тоже скоро покатится по плитам».
Его взгляд упал на мальчишку с волчнем. Корбана. Да, в нем, при всем его высокомерии, что-то было. Нельзя отрицать, что в поединке он показал себя молодцом, – тем более что и сын Хельфаха неплохо умел обращаться с мечом. К тому же Рэйф и старше Корбана на пару лет. Глядя на парня, Эвнис не смог сдержать легкой улыбки – тот же сидел за столом с Танноном и несколькими другими парнями и чему-то беззаботно смеялся. Скоро им будет совсем несмешно.
Накануне Натаир попросил его договориться о встрече с Корбаном – сказал, что хочет познакомиться с мальчиком, который приручил волчня. Эвнис на эти слова лишь фыркнул: ни о каком «приручении» речи, конечно, не было.
Взгляд остановился на Натаире: тот удобно откинулся на кресле и наблюдал за происходящим. Еще с самого начала, когда молодой король Тенебрала подошел к нему навести какие-то справки, он уже знал все. Знал, что это особенный человек, что ему уготована во всем этом совершенно особая роль. И даже если бы его собственное природное чутье не служило ему столь хорошо, он все равно знал бы. В голове тогда раздался голос. Советник слышал его уже не первый раз – голос направлял его на протяжении многих лет, но, безусловно, в тот раз он звучал наиболее отчетливо.
«Служи ему». Смысл приказа был однозначен.
Он не знал, что в связи с этим почувствует Рин, но она и не была ему хозяйкой – вне зависимости от того, что об этом думала сама королева Кэмбрена. Истинным его хозяином был Азрот.
Поэтому он рассказал Натаиру о Мейкале, о том, что тот виделся с Бренином. О том, что между этими двоими определенно состоялась долгая и обстоятельная беседа. Натаир был благодарен и взбешен. Он не стал кричать, не впал в ярость, но чувствовалось, что его охватил лютый холод. Да, подумал Эвнис, это не тот человек, которому можно будет невозбранно перейти дорогу.
«Нас-с-стало время», – свистящим шепотом произнес голос в голове. Он почувствовал укол страха, зная, что начиная со следующего шага пути назад уже не будет.
– «Давай же», – прорычал голос.
