Когда Корбан поспешил за Галионом, он увидел, что на поле стоит Тулл, как старый дуб среди саженцев, а перед ним – две фигуры меньших размеров. Он моргнул, узнав в фигурах Дата и его отца, Мордвира.
«Ну конечно, – подумал он, чувствуя прилив радости. – У Дата ведь день именин».
Лицо его друга было напряженным от волнения и собранности. Корбан видел, как он улыбнулся, когда Тулл стиснул воинской хваткой его запястье.
«По крайней мере, теперь у меня на Поле будет хоть один друг».
Галион тем временем достиг оружейного ристалища и остановился, сложив руки и неотрывно наблюдая за тем, что там происходит.
Двое мужчин сражались друг с другом, если происходящее можно было назвать сражением. Один постоянно двигался и наносил удары, а другой явно был ему неровней и отчаянно пытался хотя бы защититься. Это был Глин.
Проворный боец остановился и рассмеялся. Это был Коналл, брат Галиона.
– Береги голову, – улыбнулся Коналл и снова атаковал Глина. – Вот так. Теперь правое бедро! – крикнул он. – Живот! Левое плечо! Шея! – Через долю секунды после каждой из фраз учебный меч Коналла срывался с места и ударял точно в то место, которое называл воин. Многие из собравшихся на площадке посмеивались, хотя остальные неодобрительно хмурились.
– Левое колено! – крикнул Коналл, но на этот раз его оружие врезалось Глину в запястье с громким треском. Учебный меч выпал из оцепеневших пальцев, а острие оружия Коналла внезапно оказалось у горла противника, прижатое чуть ниже подбородка. Коналл усмехнулся, шагнул вперед и оттолкнул Глина.
– Как будешь снова разговаривать с моим братом, – прорычал Коналл, – попробуй повежливее.
Он сделал еще один шаг вперед, и Глин, отступая, споткнулся и упал на спину.
Коналл харкнул и плюнул ему под ноги, затем развернулся и пошел прочь. Ухмыльнулся, увидев Галиона, и двинулся к брату.
Корбан наблюдал, как Глин медленно поднимается, потирая горло. Щеки его покраснели, и он бросил в спину Коналлу убийственный взгляд.
– Как думаешь, понравился ему урок, а, Гал? – спросил Коналл, переводя дух, но на лице его все еще красовалась широкая улыбка. Галион молча смотрел на приближающегося брата, пока тот не подошел вплотную и не обхватил рукой его плечо. – В следующий раз будет знать, как себя вести.
– Я и сам за себя постоять умею, Кон, – возразил Галион.
– Ты слишком мягок, братишка, – парировал Коналл, уводя Галиона с ристалища. Корбан и Гроза последовали за ними.
– Он тебя оскорбил, назвал чужаком. – На лице у Коналла вспыхнул гнев. Впрочем, пропал он так же мгновенно, как появился, и воин лучезарно улыбнулся. – Готов поспорить, такого больше не повторится.
– Может быть, и нет, – сказал Галион. – Но ведь и ты своим поступком оттолкнул от себя возможных друзей.
– Друзей? Меня не волнуют друзья. У меня одна забота – и это ты. Мой брат. Есть только ты и я, помнишь?
У Галиона разгладились черты лица.
– Помню, Кон, но не забывай, что мы здесь только по милости Бренина. Не злоупотребляй его гостеприимством.
Коналл помрачнел.
– Я не потерплю, если кто-то вдруг станет возводить хулу на меня или на моих родичей, вне зависимости от того, чьей милости могу из-за этого лишиться.
– Будь осторожен, Кон. Я-то, по крайней мере, хочу остаться здесь. Твой острый язык и характер… – Галион оглянулся, затем сделал глубокий вдох. – Говорю же тебе, я и сам за себя постоять сумею.
Коналл резко убрал руку от брата, затем, бросив на него сердитый взгляд, направился к тропе, скрывающейся под сводом рябин.
Галион стоял и смотрел ему вслед, пока брат не исчез из поля зрения. Он вздохнул и перевел взгляд на Корбана.
– Идем, парень. Продолжим занятие.
Глава 37. Верадис
Верадис поерзал в седле, пытаясь устроиться поудобнее. По спине градом катился пот. Он провел рукой по лицу и стряхнул влагу с пальцев. Его конь заржал, и юноша наклонился вперед, чтобы погладить его по шее.
– Азрот бы побрал эту жару, – буркнул он.
– И не говори, – проворчал Натаир. Он смотрел вдаль, прикрывая рукой глаза.
Они отправились вперед отряда на разведку и укрылись в углублении на крутом травянистом склоне, что смотрел на широкую темную реку. «Ретта», – всплыли в памяти Верадиса слова Калидуса. Он мельком взглянул на вин-талунца, который сидел верхом на лошади в нескольких шагах позади. Рядом с ним молча стоял великан Альцион.
– Итак, где они пересекают реку? – тихо спросил Натаир.
Верадис пожал плечами и поморщился: кольчуга уже порядком натерла усталую плоть.
– Рахим сказал, что есть только один естественный брод – в лиге или около того к северу отсюда.
– Да, но он охраняется, поэтому они, должно быть, переправляются в другом месте.
Верадис прищурился, проследив взглядом вдоль вяло текущей реки туда, где вдалеке виднелся контур башни и тень окружающих ее зданий. Это был бастион Рахима, построенный, чтобы бороться с набегами шекамов, но так ничего и не изменивший.
– Это же великаны. Может быть, они прибегают к колдовству, – предположил он.
Натаир промолчал.
С того места, где они скрывались, река казалась черной, как запекшаяся кровь в открытой ране. Земля на их стороне реки была зеленой, усеянной деревьями и яркими цветами. Вдоль грунтовой дороги, ведущей на запад, стояла небольшая деревня с одноэтажными домами из белого камня. В ней не было никакого движения – поселение опустело из-за постоянных набегов великанов. На другой стороне реки земля была заболочена. Верадис сделал глубокий вдох и поморщился. В воздухе чувствовался тошнотворно сладкий запах, словно от еды, которая слишком долго пролежала на солнце.
– Чтобы убить этих великанов, надо сперва их найти, – сказал он, чтобы хоть как-то нарушить воцарившееся молчание.
Натаир бросил на него сердитый взгляд.
– Ты говоришь очевидные вещи. Но как их найти? Мы могли бы выставить отряд на всем протяжении реки, но тогда бы наши ряды стали слишком малочисленными для боя.
– Мой господин, – обратился к принцу Калидус, и Верадис почувствовал укол раздражения. В голосе вин-талунца было что-то вкрадчивое, что действовало на нервы. Он бросил взгляд на старика, пристально его рассматривая. Тело Калидуса было стройным, но на руках его виднелись крепкие узловатые мышцы. Спину он держал прямо, всем своим видом источая силу. В этот образ не вписывались только седые волосы. Глаза старика блестели в лучах солнца, и Верадис прищурился, вглядываясь в них.
«Какой необычный цвет», – подумал он. Глаза были янтарными, как у волка.
– Да, – пробормотал Натаир, все еще глядя вдаль.
