– В Дарданеллах сел на мель французский транспорт с тысячью солдат, плывущий в Севастополь. Его конвоировали два паровых корвета, которые сейчас пытаются снять его с мели. Там же сейчас находится британский корабль с полутора тысячью солдат, плывущий в Индию. Сэр Френсис уже известил их о появлении русских и приказал идти тебе на помощь. Продержись всего несколько дней, и союзники обязательно прогонят Нахим-пашу. У русских нет паровых корветов. Одни блохи, да и те порядком потрепанные, – советовали своему властителю британские подпевалы, и, польстившись на их щедрые посулы, султан воздержался от скорого подписания мира.
В самом деле, к чему спешить, если есть возможность дать отпор врагу, да к тому же чужими руками. Конечно, придется отдать свою придворную гвардию под командование англичан, но тогда общая численность войск достигнет девяти тысяч человек, и они обязательно сбросят русских в море.
Итак, султан принял решение, а главный визирь стал искусно тянуть время, выискивая всевозможные дипломатические проволочки. К концу третьего дня переговоров в султанский дворец пришла радостная весть. Союзный флот и армия на подходе и уже завтра утром будут на пороге турецкой столицы.
Казалось, все идет хорошо, но судьба на войне не всегда бывает благосклонна только к одной из сторон. Как показывает жизнь, она справедливо раздает всем сестрам по серьгам. Свои «серьги» в виде одинокого рыбака-грека получила и Россия. Глубокой ночью тот подплыл к стоящей на якоре русской эскадре, поднялся на борт флагманского корабля и потребовал встречи с адмиралом Нахимовым. С опаской поглядывая на освещенный огнями Семибашенный замок, грек торопливо поведал русскому флотоводцу о появлении вблизи турецкой столицы нескольких кораблей, с которых на берег сошло множество солдат, одетых не в турецкую форму. Рыбак точно назвал число кораблей противника и даже смог обозначить их класс.
«Кто предупрежден, тот вооружен» – гласит древняя мудрость, и следующий день в полной мере подтвердил ее правоту. Когда утром к флагманскому «Парижу» подошла пышная галера, присланная великим визирем за графом Ардатовым, выяснилось, что переговоров сегодня не будет.
– Его светлость сильно недомогает и просит перенести переговоры на завтра, – объявил туркам стоявший на мостике дежурный офицер.
Услышав эту весть, посланец визиря изобразил на своем лице скорбь по поводу болезни «малика Ардата» и любезно предложил помощь в виде лекаря самого султана.
– У нас есть свои хорошие лекари, – отрезал моряк, и разговор закончился, к большому огорчению посланца великого визиря.
Говоря, что граф не сможет отбыть на переговоры, дежурный офицер не сильно грешил против истины. Ардатов еще с прошлой ночи находился на берегу, готовясь вместе с солдатами генерала Муравьева принять участие в сражении на суше. В том, что противник предпримет против них двойной удар, никто из вождей русской экспедиции на Босфор не сомневался.
Первым силу этого удара пришлось испытать морякам. Примерно через час после отплытия галеры визиря дозорные заметили на горизонте вражеские корабли, уверенно движущиеся прямо к стоянке русской эскадры. Главной ударной силой противника были два паровых корвета – «Тулон» и «Ваграм», идущих в бой под французским флагом.
Быстроходные и хорошо вооруженные, они привычно сопровождали транспорт с солдатским подкреплением для армии Пелисье, когда им пришло внезапное известие о нахождении русской эскадры на Босфоре.
Первым желанием французских капитанов было повернуть обратно, но посланник британского посла столь красочно расписал бедственное положение русских кораблей, стоящих у Стамбула, что настроение у них моментально изменилось. Отбросив прочь свои сомнения и страхи, орлы Второй империи смело устремились в бой, твердо решив одержать победу.
Правда, тот коварный англичанин, дабы не нагнетать лишних волнений, ничего не сказал о трагической судьбе французских броненосцев. Он, вероятно, рассудил так: «Французским капитанам совсем не обязательно знать всю правду о сражении на Босфоре, всему свое время, сейчас главное разбить русских и удержать султана от подписания мирного договора, а дальше видно будет».
Вместе с французами в бой против эскадры адмирала Нахимова шел британский линейный корабль «Куин». Покинув негостеприимные берега Балаклавы, он направлялся в Индию для подавления восстания сипаев. Однако открывшаяся в корабельном трюме течь заставила «Куин» встать в Стамбуле на ремонт. Корабль покинул турецкую столицу всего за несколько часов до появления на Босфоре русской эскадры и был перехвачен посланцем сэра Френсиса у Дарданелл.
Командир «Куин», капитан Кнабс, в отличие от французов, был гораздо лучше информирован о последних событиях на Босфоре и не горел желанием встречаться с русскими кораблями. Однако, проклиная судьбу, сэра Френсиса и русского адмирала, он был вынужден присоединиться к французам.
Стоя на капитанском мостике своего любимого флагмана, адмирал Нахимов внимательно наблюдал за приближением врага. Сутулясь больше, чем обычно, Павел Степанович не отрывал взгляда от судов противника.
– Два паровых корвета и один линейный корабль, – с напряжением в голосе произнес командир «Парижа» капитан Колычев, сильно опасавшийся за исход предстоящего боя.
– Отлично это вижу, Сергей Дмитриевич, и скажу честно, очень рад этой встрече, – хладнокровно произнес адмирал.
– Рады, Павел Степанович? – простодушно удивился Колычев.
– Да. Рад тому, что противник нападает при довольно выгодном для нас положении. Стоя на якорях, мы лишаем вражеские корабли их преимущества в скорости и заставляем проводить сложные маневры. А это скажется на результатах их стрельбы, – убежденно произнес Нахимов. Его собеседник быстро окинул взглядом море, а затем сказал:
– Все это, конечно, так, но не кажется ли вам, Павел Степанович, что мы находимся в таком же положении, в котором находились турки в Синопской бухте?
– В некотором смысле вы правы. Сходство нашего теперешнего положения с тогдашним положением кораблей Осман-паши есть, – легко согласился с Колычевым адмирал. – Сходство, но не полное тождество, Сергей Дмитриевич. И тогда, и сейчас самое важное – комендоры. А если быть точным, их умение вести прицельный огонь по врагу. Не знаю, как вы, а я полностью доверяю своим матросам. Иначе не находился бы в этом месте.
– Значит, до пистолетного выстрела, Павел Степанович?
– Именно, до пистолетного выстрела, – коротко подтвердил Нахимов.
– Какова же будет диспозиция? – уточнил Колычев.
– Прикажите пароходам поднять сигнал «Действовать по обстоятельствам», – ответил Нахимов, не отрывая хищного взгляда от приближающегося врага.
Собираясь атаковать русскую эскадру, корабли противника разделились. Французские корветы устремились на «Париж» и стоявшую рядом с ним «Императрицу Марию», тогда как «Куин» решил помериться силами с «Великим князем Константином», стоявшим чуть поодаль.
Выбирая русский флагманский корабль в качестве главной цели атаки, французы были уверены в своей быстрой и легкой победе над линейными парусниками русских. Французские корабли обладали быстрым ходом, имели сорок две пушки и без особых затруднений могли уничтожить тихоходные русские корабли, хоть те и превосходили их числом пушек. Так считали капитаны «Тулона» и «Ваграма», однако судьба любит удивлять людей различными сюрпризами и парадоксами.
