Понеся большой урон и спасаясь от губительной картечи, французы бросились в глубокую лощину около Пятого бастиона и залегли в обрыве, откуда до люнета им оставалось не более сорока шагов. К большому несчастью солдат императора, там еще весной были заложены три камнеметных фугаса с гальваническим приводом, на случай штурма бастиона. Как только неприятель столпился в лощине, фугасы взорвались.
Дым еще не рассеялся полностью, а те, кто уцелел от ужасного взрыва, уже были атакованы ротой Подольского полка под командованием подпоручика Банковского. Озлобленные непрерывным обстрелом и большими потерями среди личного состава, русские солдаты перекололи всех, кто не успел вовремя поднять руки и покорно бросить оружие к ногам мстителей. Всего в плен было взято шесть офицеров и семьдесят восемь военных нижних чинов.
После взрывов гальванических мин атака на Пятый бастион шла довольно вяло, потому что французы сильно боялись новых взрывов. Поэтому они ограничивались лишь перестрелкой с гарнизоном бастиона. Во время стрельбы загорелась туровая одежда внутренней крутости, огонь угрожал перейти на пороховой погреб.
Возник критический момент, с которым гарнизон бастиона блестяще справился. Стремясь спасти бастион и своих товарищей, часть солдат Белостокского полка храбро сражались с огнем, пока остальные плотным ружейным огнем отгоняли неприятеля от бруствера, заставив его скрыться в траншеях.
Неудачной была попытка штурма Четвертого бастиона войсками генерала д’Отемара, которые, согласно плану командующего, наступали вместе с сардинцами. По замыслу Пелисье, Четвертый бастион нужно было взять совместным ударом с фронта и фланга, причем роль «пушечного мяса» во фронтовой атаке отводилась сардинцам.
Как только прозвучал сигнал, французская колонна во главе с генералом Риве устремилась вперед, намереваясь обойти Четвертый бастион с тыла и захватить его с горжи. В момент атаки к ним присоединился отряд генерала Трюшона из дивизии Левальяна, вместе с которым был начальник штаба этой дивизии, полковник Ле-Телье-Валазе. Кроме этого, в помощь сардинцам была направлена бригада генерала Бретона, призванная вселять в них уверенность, а на самом деле контролировать действия столь ненадежных итальянцев.
На бумаге все было прекрасно, и Четвертый бастион должен был непременно пасть. Однако едва лишь эти полки тронулись с места, как жестокий картечный огонь полностью перемешал все карты союзников. Пройдя половину пути, сардинцы бросились отступать, и никакими силами нельзя было заставить их двигаться вперед. Пытаясь остановить итальянцев, погиб генерал Бретон, что самым пагубным образом сказалось на наступлении французов.
В распоряжении генерала де Салю были отнюдь не самые лучшие и стойкие части, – лучшие были отправлены Пелисье на Малахов курган. Поэтому, как только вслед за Бретоном погибло еще несколько штаб-офицеров, французы поспешили отойти в свои траншеи. Такая же участь постигла штурмовую колонну генерала Риве.
Стремясь показать живой пример своим не слишком активным солдатам, генерал постоянно находился в передних рядах наступающих войск. До цели оставалось всего двадцать шагов, когда очередным залпом русской артиллерии генерал Риве был убит. А генерал Трюшон был сильно контужен взрывом вражеской гранаты. В единый миг лишившись командиров, французы решили больше не испытывать судьбу и отступили.
Около трех тридцати пополудни генерал де Саль собрал в траншеях дивизию Левальяна, которая потеряла более тысячи шестисот человек, и намеревался вновь атаковать Четвертый и Пятый бастионы вместе с дивизией д’Отемара и резервов. Но в это время пришел приказ от генерала Пелисье ограничиться канонадой по русским укреплениям. Французский главнокомандующий хотел сковать русские войска боем и не допустить их переброски к Малаховому кургану, где в этот момент решалась судьба всего сражения. Кроме того, не будучи уверенным, что овладение курганом обязательно повлечет за собой падение Севастополя, он хотел сохранить свои войска.
Тем временем вокруг Малахова кургана шло ожесточенное сражение. Русские стремились вернуть утраченную позицию, тогда как французы хотели расширить брешь в обороне неприятеля. Узнав, что раненый Боске выбыл, к месту сражения прибыл сам Пелисье, взяв в свои руки ведение штурма. Повинуясь его приказам, французы еще трижды пытались овладеть Вторым бастионом, но каждый раз их откидывало назад ударами штыков и картечью.
Потерпев неудачу здесь, Пелисье решил ударить по батарее Жерве, которая примыкала своим левым флангом к Корниловскому бастиону. С этой целью «африканец» послал Мак-Магону подкрепление в три тысячи человек вместе с мортирной батареей, доведя общую численность захвативших курган сил до восьми тысяч человек.
В атаку на батарею Жерве Мак-Магон бросил зуавов из дивизии Вимпфена, под командованием генерала Корнюлье. Поражая защитников батареи из своих штуцеров с фланга и тыла, они смогли беспрепятственно приблизиться к русским позициям и ударили в штыки.
Батальон Казанского полка храбро встретил врага, намереваясь погибнуть, но не отступить. Их ярость и ненависть к противнику была столь велика, что, даже находясь в меньшинстве, они смогли не только остановить натиск неприятеля, но и отбросить его от центра батареи. За французами остался только левый край, который зуавы смогли удержать лишь благодаря огневой поддержке мортир с Малахова кургана.
Так как защитники батареи Жерве несли сильные потери от огня вражеской артиллерии, на помощь им было послано подразделение майора Гринича. Развернувшись в тылу батареи, канониры открыли ответный огонь, и вскоре французские пушки на кургане были полностью подавлены.
Не желая уступать русским, генерал Мак-Магон приказал выставить новую мортирную батарею, но и она вскоре замолчала под огнем пушкарей Гринича. Охваченный азартом боя, Мак-Магон в третий раз выставил свои пушки, но результат был еще плачевнее. Русские не только сбили батарею противника, но и нанесли сильный урон неприятелю. Одно из их ядер попало в зарядный ящик французов, погубив большое количество солдат.
Едва только на Малаховом кургане взвился столб огня и дыма, как солдаты Казанского полка бросились в штыковую атаку и в считанные минуты смогли полностью очистить свою батарею от императорских зуавов. Генерал Корнюлье вместе с отступающими алжирцами был сброшен в ров, где и погиб придавленный упавшими сверху телами солдат.
Хоть дела на батарее Жерве у русских шли хорошо, все же вернуть Малахов курган им никак не удавалось. Храбрец Хрулев, приведший к Корниловскому бастиону две роты Белозерского и Ладожского полков, попытался с налету захватить курган.
Соскочив с лошади, он построил солдат в шестирядную колонну и бросился в атаку, намереваясь ворваться на бастион через горжевой проход. Все то пространство, по которому надлежало пройти русским войскам, было открыто для огня алжирских стрелков, занимавших траверсы и блиндажи Корниловского бастиона. Они стреляли почти в упор по передним рядам колонны Хрулева. От пуль врага солдаты падали десятками, но, ведомые храбрым генералом, они продолжали наступать, невзирая на ужасные потери.
