Генерал как-то судорожно осмотрелся, не подслушивает ли кто, и быстро негромко сказал:
– Добро.
Полковник сообщил, что штаб корпуса пока радиостанции не имеет, и дал номер телефона штаба. После этого оба торопливо ушли. Кабинет для совещания сменили, им нужно закончить работу. Ну а я направился к выходу.
В этот раз, отъезжая от здания Генштаба, я засёк аж три машины, которые меня сопровождали, а потом вычислил ещё две. Взор меня в этом здорово выручал. Пришлось отрываться, и промышленный район мне в этом помог, удалось сбросить хвост. Те от меня такой шустрой езды не ожидали, да и машины у них были обычные, за мной в грязь не рискнули лезть, вот так я и ушёл.
Покинув Москву, я отъехал километров на тридцать и встал. Здесь было просто шикарное место для стоянки техники. Время шло к пяти часам дня, так что я заторопился. Однако сперва поужинал, а то со всеми этими делами пропустил обед. Я ведь сегодня должен был отправиться в Киев, а нахожусь тут.
После ужина и приступил. Место действительно шикарное: вдали от населённых пунктов, неподалёку трасса, луг не заливной и рядом роща, где можно немало техники спрятать. Вот так я и начал доставать из Хранилища пушки, в том числе зенитные и пулемётные. Потом автотехнику, радийную. Закончил танками. Пришлось побегать, размещая грузы по кузовам грузовиков. Убедившись в том, что всё обещанное мною генералу Алавердову на месте, вспомнил, что нет противотанковых пушек. Достал сорок полуторок с полными кузовами снарядов, с сорокапятками на прицепе. Вот теперь порядок. Техника стоит ровными рядами, аккуратно.
Прыгнув в салон своей «эмки», я рванул к ближайшему селу, тут километров семь будет. Подъехал к сельсовету и, пройдя в здание, спросил у ближайшей работницы:
– Где у вас телефон? Позвонить нужно.
– У председателя, – сообщила та, а потом и проводила, уж больно вид у меня был боевой.
К обычной моей экипировке добавились фляжка на ремне, нож в ножнах, чехол с дисковым барабанным магазином и ППД на плече. Постучавшись, я прошёл в кабинет председателя.
– Что вам, товарищ?
– Мы тут неподалёку на лугу стоянку боевой техники устроили. Временно, скоро уберём. Предупредить вас решил. Ещё бы хотел телефоном воспользоваться.
– Пожалуйста.
Я дозвонился до Москвы, там телефонистка переключила на нужный мне военный городок, где дислоцировался штаб корпуса, и вскоре полковник Бунин взял трубку. Я сообщил ему координаты: мол, не доезжая села семь километров, поворот налево, я там ждать буду. На этом разъединились.
Председателю колхоза, который меня узнал, я подарил парабеллум с патронами, попрощался с ним и вернулся к стоянке. Взор показал, что чужаков пока нет, да и колея была только от моей «эмки». Я встал на повороте и задумался. Может, на танке погонять, наделать колеи? Я так и сделал. За тот час, что наши сюда добирались, я хорошо луг испортил, а потом стал ждать на повороте.
Когда показались три полуторки, полные бойцов, я вздохнул свободнее. Они подъехали, притормаживая, и остановились. Бунин покинул кабину передового грузовичка и, осмотревшись, вопросительно взглянул на меня. Я указал на разбитую колею, заверив, что всё рядом. Грузовички проследовали за мной, и вскоре, за рощицей, открылся вид на стоявшую технику и орудия. Бунин, довольно щурясь, подозвал интенданта первого ранга Рыбина, который являлся главным интендантом корпуса. Не мешкая, пользуясь тем, что было пока светло, они начали обходить технику и вести опись имущества, пока прибывший с командирами лейтенант, командир комендантского взвода, распределял бойцов на охрану техники. За час всё обойти было нереально, но за два управились. Закончили, когда уже стемнело.
– Товарищ полковник, парни мне все данные передали, так что мне удобнее в штабе работать. Машинистку организуете?
– Конечно. Рыбин тут сам справится, а мы возвращаемся. Кстати, я себе «эмку» уже выбрал, так что едем.
Колонна выстроилась солидная: три штабных автобуса, три радийных машины, пять «эмок», пять пушечных броневиков, четыре машины с пулемётными зенитками в кузове, одиннадцать грузовых. Оказалось, из всех бойцов только половина осталась для охраны, остальные были водителями, они и перегоняли технику к штабу. Возглавлял колонну я и довёл её до военного городка самым коротким маршрутом.
Пока водители под командованием начштаба расставляли технику на стоянке, я отправился к зданию штаба. Мне быстро организовали рабочее место, и дежурный командир вызвал машинистку, она военнослужащей была. Началась работа: я диктовал, машинистка печатала, и машинка постоянно трещала. Листы списка укладывались в две стопки: как я и обещал, готовилась копия комкору.
Работали всю ночь, утром нам принесли завтрак, и мы продолжили. В десять зашёл генерал. Взяв уже напечатанное, он стал читать, присев тут же, на подоконнике, поскольку начальник секретной части, в звании майора, просил не выносить документы из кабинета. Даже часовой снаружи стоял. Закончили мы в одиннадцать часов дня, солидная папка вышла. Секретчик сам её прошил, опечатал, вызвал фельдъегеря и отправил маршалу Шапошникову. Я думал, мне придётся самому нести, оказалось – нет, всё продумано, для того и существуют секретные отделы в частях.
– Отпустить тебя я пока не могу, могут вызвать наверх, – сказал генерал. – Тебе в казарме место выделили, в комнате для комсостава, выспись.
– Есть, – козырнул я и, стараясь не показывать усталость, не горбиться и не шаркать сапогами, отправился к одной из казарм.
Мою «эмку» уже мыл боец-водитель, все двери были распахнуты. А вот техники, которую я корпусу передал, тут было не так и много. Зенитную батарею счетверённых пулемётов уже обживают зенитчики, но видно, что людей для полных расчётов пока не хватает. Та же ситуация и со штабными машинами. Из радийных только одна работает: поднята антенна, и через открытую дверь видна голова радиста в наушниках. Машины, кстати, были наши, немецкие я пока не передавал.
Приметив начштаба, шедшего мне навстречу, я поинтересовался у него, где остальное. Оказалось, всё там же, на лугу. Усилили охрану, поставили палатки, пусть там будут, так оно спокойнее. А всё, что необходимо для нормального функционирования штаба корпуса, уже доставили, так что по факту он укомплектован полностью. Только зенитную батарею поменяют на 37-миллиметровую, так как необходим калибр побольше, но это позже.
В стороне я приметил три полевые армейские кухни, машины рядами стояли. А вообще, действительно, не так много прибавилось к тому, что мы ночью пригнали. У выезда, рядом с воротами, стоял пушечный броневик. Похоже, экипаж только для него собрать успели, бойцы скучали у машины в своих комбинезонах и шлемофонах. То ли на охране они, то ли кого сопровождать будут. Генерал явно куда-то ехать собрался, машину ему готовили. У некоторых бойцов я приметил СВТ, несколько раз ППД мелькнули.
Перед тем как разойтись, начштаба сказал, что со мной начальник Особого отдела корпуса пообщаться хотел. Штаты потихоньку пополнялись, и его только сегодня утром назначили, вот он сразу в работу и погрузился. Мы с ним разговорились, и он ввёл меня в курс дела по корпусу.
