– Спасибо, мой дорогой мальчик. – Она поднесла воду к губам, но не сделала ни глотка – Телла могла бы поклясться в этом. Императрица отвлекла Джекса, сказав: – Я как раз пригласила твою прекрасную невесту присоединиться к нам в канун Дня Элантины, чтобы посмотреть фейерверк с вершины этой башни.
Из того, что произошло после, Телла мало что запомнила. Джекс и императрица продолжали беседовать, но Телла не слышала ни единого сказанного ими слова. Она не могла перестать думать о пьесе, о Мойрах, встреченных ею у замка Идиллуайлд, и о том, на что обречет Легендо и всю Меридианную империю, если выиграет Караваль и передаст великого магистра в руки Джекса.
* * *
Вернувшись в свои покои, Телла вытащила Аракла. Изображение оставалось нечетким до тех пор, пока она не представила, как выигрывает игру и, согласно обещанию, передает Легендо Джексу. Картинка тут же сменилась сценой с Теллой, ее сестрой и их матерью, счастливыми и обнимающимися. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Возможно, тут кроется подвох.
В течение многих лет Телла безоговорочно доверяла Араклу. Но если бы настоящий Аракл был пойман в ловушку внутри карты, разве не показал бы он Телле то, что ему нужно, в надежде, что она поможет ему освободиться?
Пятая ночь Караваля
Глава 31
Поначалу казалось, что звезд нет вовсе. С земли небо представлялось сверкающим черным зеркалом. Но, на краткий миг выглянув из своей небесной кареты, Телла увидела, что небеса не совсем темные. Тонкий контур белых звезд мерцал в форме сердца. Он охватывал большую часть Валенды, сияя едва заметным, как волшебная пыль, светом на окраинах древнего города, намекая на колдовство, заклинания и детские мечты.
Телла наклонилась ближе к окну кареты. Даже при ярком свете звезд было невозможно разглядеть людей внизу. Но она отчетливо представляла, как те, кто все еще играет в игру, носятся по улицам. Напрямую никто ей ничего не сказал, но Телле удалось подслушать служанок, обсуждающих, настолько все были недовольны тем, что Элантина отменила четвертую ночь Караваля.
Поскольку ее жизнь зависела от исхода игры, Телла тоже не хотела ничего пропускать. Однако ее тело с жадностью отдалось отдыху. После ужина с императрицей она очень много спала и почти не сомневалась, что проснется вся в крови, льющейся из глаз. Но либо Джекс дал ей отсрочку, либо кровь, которой ее напоили Данте и Хулиан, до сих пор действовала как противоядие убийственному поцелую Джекса.
К сожалению, она не была освобождена от проклятия полностью. Ее сердце снова билось медленнее, чем следовало.
Тук… тук.
Пауза.
Тук… тук.
Пауза.
Тук… тук.
Пауза.
Пауза.
Схватившись за грудь, Телла мысленно послала проклятия Джексу. Лишний пропущенный удар казался изощренным способом укусить ее и заставить поторопиться.
Когда небесный экипаж прибыл в район Храмов, она вытащила третью подсказку, которую списала с обратной стороны плаката о розыске своей матери, чтобы удобнее было брать с собой.
Если вы нашли это, вы на верном пути,
но еще не поздно поворотить назад.
Подсказки больше не укажут вам направления.
Чтобы найти артефакт,
который так нужен Легендо,
доверьтесь зову собственного сердца.
Теперь Телла была совершенно уверена, что необходимым для победы в игре артефактом была проклятая Колода Судьбы ее матери. Она также верила, что Караваль в этот раз – не просто игра, и что Легендо действительно хочет заполучить карты, вот только не знает, где они находятся. Поэтому с помощью подсказки он велел Телле следовать зову сердца, надеясь, что она поймет, где Палома их спрятала.
Приземлившуюся в районе Храмов карету Теллы тут же окутало едкое облако благовоний. На улицах по-прежнему звучала разноголосица молитв и гимнов, но было не так оживленно, как несколько ночей назад. Телла ни разу не услышала ни единого упоминания о Легендо.
Похоже, она оказалась единственной участницей, чье сердце привело ее сюда. Даже, скорее, не сердце, а материнский перстень с опалом, который, как полагала Элантина, являлся своего рода ключом, связанным с Храмом Звезд.
Телла надеялась, что императрица права, и что если это ключ, то он откроет секреты, необходимые, чтобы найти Колоду Судьбы ее матери. Однако едва ли все будет так просто, да и связь перстня с храмом заставляла насторожиться.
Различные религиозные конфессии Валенды казались скорее святилищами развлечений, нежели чем веры. Но Телла слышала, что прихожане Храма Звезд были истинно верующими, из тех, кто готов пожертвовать молодостью, красотой или чем-то еще, о чем просили их звезды. Хотя Телла мало что знала о самих звездах, до нее доходили слухи, что древние существа были бездушными, даже менее человечными, чем Мойры. Это заставляло ее с подозрением относиться к любому, кто хотел присоединиться к названной общине.
Она затянула на талии шнур, удерживающий тонкую накидку, раздобытую для нее одной из дворцовых служанок. Чтобы попасть в Храм Звезд, нужно выглядеть как послушница, сдержанная и покладистая, и одеться в соответствующее ужасное платье.
Телла вздрогнула, ощутив прикосновение холодных пальцев ветра к своим бедрам. Она никогда не была скромницей, но сейчас, облаченная всего лишь в накидку, скрепленную узлом на плече и плетеным шнуром на талии, чувствовала себя обнаженной. Шнур оказался слишком длинным и волочился по земле, затрудняя движение.
Увиденное в Храме Звезд вызывало у нее желание развернуться и броситься бежать в противоположном направлении.
Над куполообразной крышей были распростерты массивные крылья, сияющие, точно пламя, и все же, несмотря на великолепие, у главного входа никто не задерживался. Возможно, именно поэтому на его широких ступенях из лунного камня было расставлено так много статуй, создающих иллюзию живых прихожан. Хотя любой, кто посмотрел бы на скульптуры вблизи, никогда не принял бы их за людей.
Толстые и высокие, как храмовые колонны, мужские изваяния имели мускулистые руки размером со стволы деревьев, а женские – пышные груди и изготовленные из аквамаринов глаза. Телла решила, что это и есть звезды. Телла назвала бы их прекрасными, но передумала, когда заметила среди них другие статуи: поменьше и потоньше, они стояли на коленях перед звездами, тревожно реалистичные. Горящие факелы отбрасывали огненно-красный свет на человеческие статуи, на капли пота на их висках и мозоли на руках. Ноги у всех были босыми, некоторые сгорбились в знак покорности, в то время как другие протягивали руки, предлагая спеленутых младенцев или детей постарше.
К горлу Теллы подступило отвращение, стоило ей задуматься о том, чем пришлось пожертвовать ее собственной матери, чтобы заполучить перстень с опалом, надетый сейчас на пальце Теллы.
