– Емкий обзор, я бы сказала – информативный. – Анна усмехнулась. – Ну а что у Савельева было с личной жизнью?
– Не имею ни малейшего понятия.
Стерховой не нравился интеллигентский настрой Отрощенко, и она решилась на серьезные аргументы.
– А если это поможет найти убийцу?
– Не пытайтесь меня запутать. Виктор утонул. Разве это не так?
– Так. Но жену Савельева убили.
– Вы серьезно? – Отрощенко растерянно улыбнулся, но тут же взял себя в руки. – Тогда подождите… Я был свидетелем одного происшествия, о котором Виктор просил не распространяться.
– Пришло время рассказать, – коротко обронила Анна.
– Это случилось месяца за два до его гибели. К Виктору пришел майор из управления части. Они повздорили в вестибюле госпиталя. Ну как повздорили… Я бы сказал, подрались. Пришлось разнимать.
– Савельев разъяснил вам причину конфликта?
– Да я и сам все слышал. Драка произошла из-за жены Виктора. Насколько я понял, Юлия связалась с этим майором, и тот хотел забрать ее из семьи.
– И что Савельев?
– Дал этому типу в морду. Савельев был крепким парнем, а майор имел астеническое телосложение.
– Ага… Понимаю – высокий, худой с длиной шеей и резко очерченным лицом?
– Все верно.
– Чем закончилось дело?
– Я оттащил Савельева и вытолкал майора взашей. Виктору, конечно, было неловко. Да! Помнится, тот астеник пригрозил ему.
– Дословно не вспомните?
– Что-то вроде: «Ты еще попомнишь меня».
– Так и сказал?
– Во всяком случае, смысл был такой.
– Подробнее опишите его внешность.
– Я уже описал.
– Ну хорошо. А возраст?
– Около сорока. На самом деле, нелепый тип. По крайней мере, по сравнению с Виктором.
– То есть вы с тем майором знакомы не были?
– Нет. Я только приехал в город и мало кого знал.
– А если я покажу фотографию, узнаете?
– Двадцать лет прошло, – заметил Отрощенко. – Возможно, он изменился.
– По итогу: Савельев знал про шашни жены? – спросила Анна.
– Знал и очень переживал. Я это видел.
– Спасибо, что уделили время. – Прощаясь, она протянула руку.
– Рад был помочь. Уверен, вы изобличите злодея.
Когда Анна вышла из ординаторской и направилась в регистратуру, чтобы отыскать Демина, она услышала голос:
– Анна Сергеевна!
Стерхова обернулась и увидела Горского. На нем был докторский халат и накрахмаленный чепчик.
– Савелий Павлович! – Она подошла ближе. – Вот уж не ожидала встретить вас здесь.
– Привел студентов на практику. А вы, голубушка, заболели?
– Пришла навестить сотрудника.
– Толстой сказал – милосердие не бывает чрезмерным. – Горский искренне хохотнул и, взглянув на часы, сказал: – У меня есть полчасика свободного времени, могу пригласить вас в буфет. Здесь делают отличный советский кофе – сладкий с молоком, и замечу: разливают из термоса.
– Спасибо, я завтракала, а до обеда еще далеко, – ответила Стерхова. – Но если у вас есть свободное время, окажите мне небольшую услугу. – Она достала телефон, нашла в нем фото с заключением судмедэксперта и протянула его Горскому: – Прошу, посмотрите.
– Что это? – Профессор вчитался в текст и быстро сообразил. – Ах да! Вероятно, ваша работа. И что с этим делать?
– Высказать мнение о характере и происхождении травм. Возможно, это поспособствует следствию.
– Всегда рад помочь. – Савелий Павлович огляделся и предложил: – Не возражаете, если мы разберем этот случай с моими студентами? Здесь есть несколько человек с курса судебной медицины. Для них это будет крайне полезно. – Он выразительно поднял брови и приглушенно добавил: – И, боже мой, никаких имен!
Чуть помедлив, Анна кивнула:
– Но где вы собираетесь это сделать?
– Здесь есть конференц-зал, нам разрешают его использовать для занятий. – Горский махнул рукой и скомандовал, обращаясь к группе студентов: – Сейчас все идут за мной!
Заявленный Горским зал для конференций на деле оказался небольшой душной комнатой с зашторенными окнами. Все расселись, и профессор выдал краткую информацию. Затем он резюмировал:
– Сейчас мы с вами разберем характер повреждений, описанных судмедэкспертом, и попытаемся сделать вывод, что случилось с погибшим. Предупреждаю, буду читать вразброс, а вы соображайте. – Савелий Павлович поправил очки и заглянул в телефон: – «Имеются неполные поперечные переломы второго и третьего ребра на левой половине грудной клетки. Зона разрыва проходит по внутренней костной пластинке. Особенности переломов позволяют сделать вывод, что на наружной поверхности ребра имеются признаки растяжения костной ткани, а на внутренней – сжатия, то есть перелом является конструкционным». – Он поднял голову и оглядел студентов: – Кто помнит, в каких случаях образуются конструкционные переломы?
Первой руку подняла девушка, стоявшая у окна:
– В том случае, если травмирующая сила прилагается на отдалении от места возникновения перелома.
– Та-а-ак, – одобрительно протянул профессор и прочитал: – «В области грудины обширная гематома». И, значит, вы абсолютно правы, описанные повреждения – результат прямого горизонтального удара в грудину.
– Можно я?! – Из-за стола поднялся невысокий паренек в докторском чепчике, надвинутом до ушей. – Переломы двух и более смежных ребер бывают у водителей, попавших в аварию. Думаю, что этот человек разбился в машине.
Горский одобрительно крякнул:
– И вы тоже правы. Читаем дальше: «Видимые зубы целы, язык – за линией зубов, не ущемлен. В области левого лобного бугра имеется открытая рана, величиной три с половиной на два сантиметра. На голове в области макушки кровоподтек неправильно-овальной формы размером восемь на три сантиметра». – Профессор поднял глаза и обратился к аудитории: – Что думаете по этому поводу?
Со всех сторон стали раздаваться голоса:
– А что тут думать? Дали по голове!
– Избили!
– Забыл пристегнуться ремнем безопасности, машина перевернулась, и он ударился головой.
Воздев руку, Горский призвал всех к молчанию.
– И здесь я с вами соглашусь. Но как растолкуете следующее? «Нерезко выраженные признаки мацерации кожи кистей рук. Наличие мелкопузырчатой пены в отверстиях носа и рта. Имеют место первые признаки гниения трупа».
Кто-то неуверенно проронил:
– Утонул, что ли?..
