На просторах океана, в плавании на «Чёрном Драконе» она видела подобных созданий — гладких пятнистый исполинов, стаей летящих у самой границы Овару. Но даже они были меньше и проще того, что сотворил Ину.
Ашри украдкой поглядывать на рог-призыватель Белого Пса. Чуть изогнутый и украшенный резьбой, рог весь был усыпан кристаллами и сейчас лишь один из них светился зеленым. Неужели так велика сила Ину? Может ли он пробудить и управлять сразу всеми запечатанными камнями? А если может и так силён, тогда зачем ему она?
Белый Пёс словно прочел ее мысли:
— Это лишь формы воплощения духа, — он провел рукой по камням. — Духи стихий принимают любой облик, но чтобы соткать его, необходимо влить пламя. Кристалл арнтару запечатывает форму, и ускоряет процесс.
— Арнтару? — переспросила Ашри. — Так звали вашего с Аббис наставника.
— Да, Старик родился в день пустоты, когда Орт завершил оборот, но ещё не вышел на новый. «Арн» это позабытое название оборота колёса года. А «тхару» или «тару» это не только земля и мир, но и пустота и память. Карп нашёл способ сохранять сотканную однажды форму пламени, запечатывать ее отпечаток и разворачивать, используя особые камни, проросшие из кровавого сердца Мэй в костях Энхар.
— В шахтах Ахран? — нахмурилась Ашри. — То есть вы налепили несколько десятков заготовок на все случаи?
— Вроде того, — ухмыльнулся Ину, прожигая ее взглядом единственного открытого Тхару глаза. — И о некоторых формах, тебе лучше не знать. А теперь пора спускаться и закончить начатое.
Кенру приблизился, обдав всех брызгами искр и замер, опустив одно «крыло» к ногам Ину. Белый Пёс подал руку Нетакерти и вмести они первыми поднялись на это странное и восхитительное существо. Зурри вцепился в Ашри и когда оказался на спине кенру, то глаза ребенка светились так, словно он получил целый караван подарков.
— Песок мне в очи! — Зурри восторженно крутил головой. — Какая красота!
Он с любопытством и восторгом разглядывал светящиеся платформы-островки, зависшие над бесконечной пропастью, тонкие мерцающие мосты, ведущие к ним, и, совсем забыв о приличиях, рассматривал самих дремлющих.
Кенру грациозно скользил по воздуху, спиралью опускаясь все ниже. Он шёл по центру огромной шахты, и Ашри с трудом могла различить чёрные полоски каменных галерей. Она в очередной раз поразилась тому насколько Обитель внутри больше, чем снаружи. Ее разум не мог объять всю мощь и силу этого места, постичь таинство ритуала свершаемого множеством хранителей. Она уже давно сбилась со счета, пытаясь прикинуть как много дремлющих ткут полотно. Казалось, тут их наберется на целый город! Но вот грозди площадок стали редеть, огни на колонах горели ни так ярко, и вскоре лишь свечение кенру прорезало чернильную тьму.
Тьма оказалась похожей на туман, на дне которого виднелось бледное мерцающее озеро. Ашри подумала, что это и есть их цель, но кенру, приблизившись, лишь нырнул сквозь шлейф зеленых искр. Мимо пронёсся поток из бесконечного множества крохотных звёзд. Никогда прежде Ашри не чувствовала такой легкости. Ее тело на мгновение утратило вес, растворилось в волне света. Дурман развеялся и зрение обострилось.
— Мы пересекли границу, — Нетакерти коснулась плеча элвинг, возвращая ее разум в тело.
Ашри взглянула вверх. Теперь шахта напоминала глубокую яму, а дремлющие сияли как звезды на небе, а завесы и вовсе не было видно:
— Тут так темно...
Бездна это не только Дыхание Интару, но и Тень Хаоса, — кивнула Нетакерти. — Подле Врат тьма густеет и обретает форму. Даже дремлющие не могут удерживать ее в такой близи от источника. Поэтому по ту сторону, — жрица посмотрела вверх. — Они ткут из пламени вуаль, а Хаос с этой стороны разъедаете ее. Весь вопрос у кого окажется больше сил.
— Мы уже в Бездне, — спросила Ашри.
— Еще нет, но Она уже знает о нас.
***
Они парили в абсолютной тьме. Даже огоньки дремлющих не дотягивались до дна колодца времён. Ашри всматривалась в пустоту, и иногда ей казалось, будто все вокруг шевелится, наблюдает, изучает. Единственным светом был кенру и шлейф пламени от него.
— Но почему я не вижу поток пламени? — спросила Ашри стоящего рядом Тшакрамга.
— А разве видят окружающие твоё пламя, когда ты не желаешь его показывать? — вопросом на вопрос ответил отреченный хранитель.
Кенру замер. Элвинг уже давно потеряла чувство времени и реальности. Тут, в полной тьме, где не существовало ориентиров, дыхания ветра, звуков и запахов, как можно было понять движешься ты или стоишь на месте? Хотя было нечто: гул, ощутимый всем телом. Как дрожь или волна, как круги от брошенного в воду камня. Их присутствие отражалось в шахте наполненной тьмой и возвращалось беззвучным эхом обратно.
«Она уже знает о нас».
Нетакерти Сеташ Хранительница Обители и Восточных Врат склонила голову, приветствуя Бездну. Ее примеру последовали все псы. В этом безмолвном жесте было больше почтения, чем в самых громких словах. Когда они подняли головы - глаза всех псов стали огнем, и пламя обьяла их руки, рассекая тьму. Белый Пёс Ину Хранитель Башни Силы дунул в рог и кенру начал таять. Ашри посмотрела вниз и ни увидела ничего кроме чернильной пустоты. Зурри переминался с ноги на ногу: поджал то одну, то другу, дергал то сумку, то поправлял одежду, а затем, округлив глаза, посмотрел на элвинг. Ашри лишь пожала в ответ плечами, наблюдая как хранители шагнули во тьму. Она приготовилась увидеть, как их тела проваляться в бездну, но вместо этого весь мир вокруг засеял до рези в глазах.
Лишь только мантии хранителей коснулись невидимой поверхности как по ней во все стороны побежали тонкие трещины зеленого света. Мгновение и пламенные змейки обозначили пол, колонны, стены, арку и два стража возле нее.
Ашри почувствовала себя песчинкой: столь гротескно велико было всё вокруг. Арка изукрашенная резным узором не уступала Вратам, что вели в Обитель, и скорее превосходило ее. А стражи псоголовых, мужчина и женщина, были подобны застывшим богам.
— Стражи Дартау, — Алый Вихрь теперь не отходил от элвинг, без особых церемоний вглядываясь в ее глаза. Он посмотрел на мерцающий мост к темному порталу и хрипло произнес слова из книги легенд: — Уставшие боги создали Стражей и поставили их нести вечный дозор по эту сторону Дартау. Впускать лишь тех, в ком горит Искра, кто подчинил Материю и управляет Временем. Всех остальных же карать, вырывая дух из тела, тем самым сохраняя равновесие и оставляя по части на каждый из миров.
Даже на пороге возможной гибели, Ашри не могла не признать величие и красоту этого места. Все вокруг сияло призрачным светом, а волны частиц перетекали как светящиеся водоросли озера Разбитых мечтаний на западном плато маленького острова Архипелага — Око. Чем ближе она подходила к Порогу, тем больше воспоминаний о прошлом проносилось перед глазами. Она будет тосковать по красоте мира, который покидает. И будет искать путь вернуться обратно. Это знание пришло так внезапно. Оно было таким простым и понятным. И вместе с тем, оно дало покой.
