Карш без труда нашёл «Мерцающую выверну». С надеждой он окинул зал, но нет, Ашри тут не было. Весь путь он надеялся увидеть ее уши среди прохожих, но видимо у элвинг были иные планы.
Караванщик отправил посыльного с запиской для Сигра, а сам заказал лимру и уставился в пустоту напротив.
«А тут столы кроют подстать Златому Граду!»
Карш представил как Ашри улыбается от уха до уха, как блестят ее глаза. Ему отчего-то чертовски захотелось, чтобы у этой девчонки хоть на время из взгляда ушёл весь груз прошлого.
«Благодарю за ужин. Надеюсь я тебя не разорила».
Карш вздохнул. Воображаемая Ашри поднялась и накинула капюшон на голову.
«Постой, — сказал не менее воображаемый Карш и остановил элвинг за локоть, вкладывая в ее ладонь бархатный мешочек с тремя рубинами. — Вот держи, это для твоего друга».
Но рубины так и лежали в его кармане, а стул напротив был пуст. Карш заказал ещё лимры. Пчелиное гудение таверны ушло за пределы восприятия. Бист крутил кружку и думал о своем учителе-отце, о шахте и необычных камнях, о нападении и записке.
— Вэл Карш? — хриплый голос выдернул биста из раздумий.
Карш поднял глаза. перед ним стоял поверенный Цави — Сигр.
— Добра тебе Сигр из Алого Дома, пусть процветает он, — холодно бросил караванщик.
— Хранит Мэй след твоего каравана. У тебя остались вопросы, прежде чем приступить к делу?
— Напротив. Я полагал Сиятельный не против узнать об исходе дела.
Сигр изогнул бровь. Чему он удивлён? Тому что Карш выжил или тому, что вернулся так рано?
— Передай Вэллу Цави, что две бутылки отличного ледяного вина уже переданы в Хранилище Анту и как только он решит... — Карш заметил как сморщился Сигр и поправился. — И как только он подумает решить, оно будет доставлено к его столу.
Сигр кивнул, снисходительно одобряя усилия Карша соблюдать традиции, главной из которых было упоминание главы Дома лишь в помыслии: Хозяин Дома не спрашивает и не просит, не приказывает и не запрещает, он вне сует тех, кто не ступил на вершину. Унтер карает и милует, Терн ненавидит и любит, Сигр окружает и ограничивает. Сам же Сиятельный лишь мыслит об лучшем решении, которое необратимо.
Верхняя традиция Стража напоминала балаган, но практическая сторона сделки велела держать свои помыслия на этот счёт при себе. Однако неизменно Карша занимало два вопроса: супружеский долг за Сиятельного тоже платят слуги и какие помыслия настегают главу Дома на толчке.
Сигр развёл ладони приглашая Карша к рассказу и караванщик, сдерживая ярость и боль, сухо поведал о потере каравана.
— Сиятельный мог бы выразить сожаления о твоей утрате будь он не столь погружен в мысли о Доме, — худые и длинные пальцы Сигра были сплетены, глаза полузакрыты, длинный расшитый балахон в приглушенном свете таверны струился на пол жидкой бронзой. Говорящая статуя, не иначе.
— Если бы такое случилось, я бы принял их с благодарностью, но хорошо что беды мои не омрачают помыслов Сиятельного.
Статуя кивнула:
— Сиятельный мог бы спросить уцелело ли еще что-то помимо ледяного вина?
Карш покрутил кружку, нахмурился и не выдержал:
— Я потерял трех гваров, четырежды четыре шкуры пещерного зверя и дважды столько тончайших пластин холодовика. В убыток вышла кварта резных фигурок из ночного камня и связка мерцающих бусин, шерсть горстей целебных грибов, что рождают недра шахт и одеяло тонкой шерсти, которым укрыл я застывшее тело друга, и «дракон», что положил я в его холодные ладони, чтобы он мог купить выпивки на той стороне. Я потерял всё, что у меня было как караванщика того маленького пути. И самое ценное это было не ваши проклятые камни, — Карш швырнул свёрток и кольцо Дома на стол. — А жизнь, которую отняли те, кто хотел получить их.
Сигр чуть склонил голову. Этот полукивок словно намекал на полуправду, что он услышал от Карша, и принял его ответ, принял недосказанность или вероятность ее. Сомнение и удивление, Сигр не мог их скрыть.
Тонкие пальцы развязали свёрток, взгляд скользнул по камням. Ни слова не сказал он о числе ормов.
— Поистине удивителен был твой караван, Карш сын Дхару. Ты смог поразить меня выше прочих, — Сигр убрал свёрток в складки мантии. — Я принимаю твоё исполнение.
Теперь настала очередь Карша удивляться. Ни в одном месте караванщик больше не видел чтобы существовало два языка одновременно — слова, что произносят собеседники и жесты, которыми эти слова подкрепляются. Второй молчаливый язык иногда говорил больше первого. Его постижение было наукой и искусством. Но сейчас Карш не мог прочесть его.
— Как было условлено, Сиятельный ценит свой Дом, а Дом платит за услуги. Как и условлено вексели на подтверждения будут отправлены в Черный цветок и Лантру. А копию передаю тебе лично.
Сигр аккуратно положил на стол тонкий цилиндр запечатанный красным воском
— За потерю каравана, ты получишь треть контракта сверху, и десятую за траты на сопровождение. экзотическое, но эффективное.
Карш посмотрел в пустые глаза Сигра. Откуда он знал про Ашри? Изо всех сил бист пытался увидеть хоть что-то, за что можно было зацепится. Маленькую ниточку, потянув за которую можно размотать клубок. Но черные, как глотка колодцев бездны, глаза Сигра были холоднее шахт Ахран.
— Как давно ты получил свои полоски? — прервав молчание,спросил Карш, поднося руку к щеке и проводя пальцами повторяя узор на лице Сигра.
На мгновение бисту показалось что Сигр удивился. Но наваждение длилось лишь миг и моргнув Карш уже не был уверен что это ему не привиделось.
— Алый Дом принял меня с первого вздоха в этом мире, а даровал великую честь стать одним из кварты спустя.
Значит ты знаешь все секреты и секретики верхнего города за последние пять кварт лет, подумал Карш, а вслух сказал:
— Великое знание и большая ответственность.
Сигр кивнул, поднялся и поплыл прочь, оставив на столе оплату и кольцо.
Карш допил и заказал еще кружку. Расплатившись, бист вышел из таверны и вдохнул прохладный воздух ночи. Он шагал по верхнему городу. Улочки его были словно кружева, кружева выточенные из камня. древние мастера задали размах и величие, а все последующие поколения не только сохраняли их работу , но и добавляли от себя. выше ярусом находились жилые дома, каждый из которых похож на дворец или храм, пышные сады, сбегающие ручьи и водопады, яркие птицы и прекрасные женщины. Там где шел Карш дорогие мастерские, таверны, игорные дома, лавки — лучшее для лучших. В этой части Стража не было грязи. Попав сюда впервые испытывал ощущение что случайно забрёл на задний двор к небожителям. Да и сам Страж был городом-скалой, а в верхнем ярусе облака были так близко, что с низу закрывали его от простых смертных. Вот только тут же по слухам были и тайные камеры, вплетенные в паутину лабиринта, что пронзал гору внутри, где томились отважившиеся стать на пути Домов.
