– Этот чай с особым ингредиентом, – Тар пододвинул Сибель фарфоровую чашку. Отвар должен унять её эмоции, успокоить.
Смотритель уступил ей своё любимое кресло с потёртыми подлокотниками, а сам встал у стеллажа с книгами, привычно пробежался пальцами по ребристым корешкам и вздохнул. – «Глупая, зачем только сунулась сюда?»
– Корень лариохоры, – очень тихо произнесла Сибель, едва сделав первый глоток.
Но Тар услышал и резко обернулся, буравя взглядом девушку. Она съёжилась, будто хотела ещё глубже спрятаться в кресле.
– «Или не глупая?»
– Корень лариохоры – особый ингредиент. Запах очень специфический… – негромко повторила леди Блумель и отпила из чашки.
Выглядело это так, будто она хотела одновременно и проявить вежливость, и отгородиться от эльфа хрупким фарфором.
– Я вас смущаю?
– Извините. Нет. Просто… Тот пират… – очевидно, что девушка не могла подобрать правильных слов. Руки слегка подрагивали от остаточной слабости после разряда грозовой магией, а в глазах кипела ярость пополам с отчаянием. – Мой первый поцелуй. Как же противно. Неправильно. Мерзко, – очень тихо причитала она, но эльф слышал, хоть и не подавал вида. Сибель сделала несколько глотков подряд. – Спасибо, за чай, Тар. И за то, что спасли.
– Сомневаюсь.
На лице леди отразилось неподдельное удивление.
– В чём? Я не понимаю…
– Крэйг не любит гостей. Знаете, леди Блумель, сколько желающих обсудить с ним важные, по их мнению, дела? – эльф стал загибать пальцы, перечисляя, – предложения, проблемы, жалобы, доносы, прошения… Люди отчего-то забывают, что находятся на пиратском острове и правление здесь нельзя сравнивать с тем, как это устроено в материковых государствах. Крэйг не будет разбираться с жалобами, он просто вышвырнет и виноватую, и пострадавшую сторону в яму. Развлечения ради. Поэтому, для их же блага, лучше придержать жалобы и прошения при себе. И поэтому же был усложнён способ попадания на аудиенцию. Запись по утрам – как думаете, дорогая леди Блумель, сколько пиратов проснётся с рассветом после вечерних гулянок в тавернах и кабаках? А плата за вход и выход – слишком расточительно.
– Не то слово, – кивнула Сибель. Вместе с этим движением из её пучка выскочила непослушная прядка.
– Звёзды свидетели, после введения таких порядков поток жалобщиков сократился впятеро, – Тар взял со столика чайник и наполнил опустевшую чашку девушки. На краткое мгновенье эльф был довольно близок, но этого хватило ведьме, чтобы вновь окунуться в букет лесных ароматов.
От эльфа не укрылось, то, как затрепетали её ноздри, сосредоточенное лицо на миг расслабилось, взгляд смягчился.
– Я понимаю ваши причины прийти сюда, леди Блумель. Но вы – молодая, красивая, интересная… – Тар подавил печальную улыбку, глядя как мило начала краснеть девушка, – Донан – тот, что охраняет коридор, подобрал бы менее благопристойные эпитеты. А Крэйг – он мужчина, в чьих руках власть, с которой невозможно поспорить. Понимаете, к чему я клоню?
Девушка громко сглотнула. Не дождавшись ответа, эльф продолжил:
– Я настоятельно не рекомендую вам искать встречи с Крейгом, леди Блумель…
– Доброго дня, – внезапно раздалось со стороны входа.
Тар обернулся и столкнулся со взглядом изумрудных, определённо эльфийских глаз. Сердце пропустило удар, сбилось с ритма, причиняя глухую боль и телу, и душе. Так каждый раз случалось, когда он видел «своих», почти всегда – скованных или заклеймённых. Но вошедший не был ни тем, ни другим. Он был свободен. И от этого кровь разнесла по венам острое чувство зависти.
Зависти, тоски, но не злобы.
– Elen sila lumen omentilmo, Tar-Surion Ringa Lome, – произнес неожиданный визитёр.
– Saesa omentien lle…
– Anarendil Ind Taur.
– Mankoi naa lle sinome, Anarendil Ind Taur?..*
[* – Звезда сияет в час нашей встречи, Тар-Сурион Холодные Сумерки.
– Рад видеть вас…
– Анарендил Душа Леса.
– Что привело вас сюда, Анарендил Душа Леса?..]
***
[Дохлый Кит, старая библиотека. Владения пиратов / Сибель Блумель]
– «Целых два эльфа! В жизни ни одного не видела так близко, а теперь аж двое!» – Сибель зачаровано переводила взгляд с одного эльфа на другого. Мужчины неторопливо выстраивали красивый диалог, что ласкал слух девушки звонкими переливами весенних ручейков. Каждый их жест был пропитан изяществом и статью, – «породой – сказала бы бабушка Лорен».
– Прошу меня извинить, дорогая леди Блумель, – Тар слегка склонил голову.
Сибель вздрогнула и громко брякнула фарфоровой чашкой, которую как раз опускала на столешницу, – «выгонит? Швахх! Он меня сейчас выгонит! Нет, нет, нет…»
– Мы вернёмся к нашей беседе немного позже.
– «Точно выгонит».
– А пока вы можете осмотреться здесь и скоротать время за чаем и книгой, —смотритель обвёл рукой пространство, заставленное стеллажами, и вновь перешёл на эльфийский, переводя внимание на гостя.
Едва эльфы скрылись за дверью в глубине библиотеки, откуда ранее Тар вынес поднос с чаем, девушка облегчённо выдохнула.
Сибель первым делом кинулась к окну и отдёрнула тяжёлую портьеру. Надежды не оправдались – прыжок с такой высоты на мощёный тракт, что пролегал как раз под окнами, чреват не только сломанными ногами, но и свёрнутой шеей. К тому же она заметила редкие фиолетовые всполохи, пробегающие словно по невидимой паутине, что опутала стекла. Сибель прислушалась к своим ощущениям и сумела уловить лёгкий шлейф озона.
– И здесь грозовая магия! Швахховы пираты! Да чтоб вам всем неделю из отхожего места не выползать! – ругнулась девушка, но древнюю магию в слова не вложила – на всех островитян всё равно не хватит. – «Осталась надежда на Тара. Он должен помочь с грозовой дверью. Так ведь? Конечно, иначе стал бы он на меня тратить чай из лариохоры. Вот только… Это ведь пиратский остров, делается ли здесь хоть что-то за просто так, бесплатно? Попросит ли Тар что-нибудь в обмен на услугу?»
Она в раздумьях прошлась вдоль стеллажей, наугад вынимала книги из сплочённых рядов и, мельком пролистав, возвращала на место. Сибель не могла остановить свой выбор на чём-то конкретном. Так она дошла до конца книжного зала и обнаружила узкую винтовую лестницу, ведущую вверх.
– «Тар же не сказал, осмотрись, вот я и осматриваюсь», – девушка осторожно взобралась по крутым скрипучим ступеням.
Она надеялась, что обнаружит запасной вариант, например, другой выход из библиотеки или неприметный черный ход. Но стоило ей подняться на этаж выше, как к горлу подступил ком, а глаза защипало. Казалось, даже дышать стало тяжелее.
Помещение было заставлено высокими стеллажами, как и в нижнем зале. Вот только здесь корешки книг не пестрили цветовой гаммой, а переходили от тёмно-зелёного к чёрному и манили бешеной энергетикой. Непокорной, необузданной и… родной. На стене справа висела табличка «Чёрная магия, ведовство».
