Сообщение Кинкейда встревожило Ангуса. Лицо его стало таким же хмурым, как и лицо его друга.
Алек молча ходил по комнате из угла в угол. Ангус терпеливо ждал.
Прошла целая минута, прежде чем Алек заговорил снова:
– Ангус, ты должен рассказать мне все, что помнишь о Елене. Как ты знаешь, после женитьбы я сразу уехал, оставив ее на ваше попечение – твое, Гавина и Маркуса.
– Да, ты уехал по делам короля, – задумчиво сказал Ангус. – Ты впервые со дня ее похорон заговорил об этом, Алек. Почему ты вспомнил о ней сейчас?
– Все это время я пытался забыть ее, – ответил Алек, – но я всегда… – Алек остановился, не в силах продолжать. А затем Ангус вспомнил все, что произошло с Еленой за время отсутствия мужа.
Товарищи проговорили еще с полчаса, и настроение Алека лишь ухудшилось. Он ушел от друга мрачнее тучи, однако, увидев во дворе Элизабет, не мог отказать себе в удовольствии и подмигнул ей, чем немало смутил хозяйку. Взобравшись на вершину холма, Алек увидел в окне Джейми. Она смотрела на стоящих под окном воинов и не замечала мужа.
Джейми улыбалась, и у Алека полегчало на душе.
«Боже, до чего же она прекрасна!» – подумал он. Она напоминала маленькую девочку: волосы растрепались и крутыми локонами падали на лоб и щеки, лицо перемазано, но даже это не портило ее.
«Придется ей сегодня искупаться еще раз», – решил Алек. Джейми прислушивалась к разговору воинов, стоящих внизу. Она даже высунулась из окна, чтобы лучше их слышать. По всему было видно, что разговор заинтересовал ее. Алек подошел поближе и тоже прислушался. Мужчины говорили по-кельтски. «Неужели она знает наш язык?» – как молния мелькнула мысль в его голове. Да, было видно, что Джейми понимает каждое слово. Алек был так поражен, что даже не рассердился на жену за обман.
Он решил послушать, о чем говорят его воины, и, к своему удивлению, услышал старую как мир шутку: идет кельт по дороге и видит – на обочине лежит обнаженная женщина. Шотландец пристроился к ней и сделал свое дело. Затем подходит другой кельт и спрашивает: «Что ты делаешь, ведь женщина мертвая?» «Мертвая? – удивляется первый, – а я Думал, что она англичанка».
Слушая их, Джейми прикрывала рот ладошкой, сдерживая смех, но при последних словах лицо ее нахмурилось, и она исчезла в глубине комнаты. Затем вскоре появилась опять, неся в руках тяжелый таз с водой. Алек видел, как она балансировала под тяжестью ноши. Прицелившись, Джейми вылила мыльную воду на головы говоривших и рассмеялась.
– Прошу простить меня, – закричала Джейми, глядя на мокрых воинов. – Я не знала, что вы стоите под моим окном!
– Это леди Кинкейд, – сказал один воин другому. И они стали дружно извиняться. Они миновали Алека, не заметив его, и он слышал, как мужчины благодарили Господа за то, что леди Кинкейд не знает кельтского языка.
Алек больше не мог сдерживаться и громко расхохотался, чем привлек внимание жены. Джейми задорно улыбнулась ему.
– Ты в хорошем настроении, муж? – спросила она. – Ты, наверное, хорошо выспался?
Алек тут же нахмурился: жена позволяла себе подшучивать над тем, что он уснул. Ну хорошо же, он отомстит ей. Отныне вес свои замечания ей он будет делать по-кельтски и посмотрит, как она сумеет вывернуться. Он отплатит ей той же самой монетой – перехитрит ее.
Как ловко она обвела его вокруг пальца, притворяясь, что не знает языка кельтов! А он-то, дурак, заставил своих людей выучить английский, чтобы говорить на нем в присутствии миледи. По ее милости они бы все к зиме говорили только по-английски. От этой мысли у Алека прошел мороз по коже.
– Алек, над чем ты смеялся? – спросила Джейми, по пояс высовываясь из окна.
– Ты понимаешь, что ты делаешь? – закричал Алек. – Ты хочешь вывалиться и сломать себе шею?
– Спасибо за заботу, муж, – ответила Джейми, слезая с подоконника. – Так над чем ты все-таки смеялся?
– Просто вспомнил старую шутку, – ответил Алек и стал пересказывать его Джейми.
– Я слышала эту дурацкую историю, – прервала она мужа. – Та женщина не была мертвой – она была шотландкой.
И прежде чем Алек успел ответить, она скрылась в глубине комнаты.
Джейми встретила мужа у входной двери.
– Что это за хлам? – спросил он, оглядывая зал. – И что это за странный стул с таким широким сиденьем, что на нем могут разместиться два здоровенных мужчины?
– Это мои вещи из дома, – ответила Джейми. – Кое-что я поставлю в нашу спальню, а другие останутся в зале.
– Не люблю старье, – заметил Алек. – А это что за тряпка? – спросил он, беря в руки гобелен.
Джейми подбежала к мужу и ловко выхватила гобелен из его рук.
– Не сердись, муж, – прошептала она, заметив, что Га-вин и Маркус наблюдают за ними. – Думаю, мы повесим это над камином.
– Что за черт? – нахмурился Алек. – Тут ничего не разберешь.
– Ты смотришь на его изнанку, – заметила Джейми. Подбежав к Гавину, Джейми протянула полотно ему.
– Пожалуйста, повесьте его, – попросила она, – и не разглядывайте, пока вешаете. На него надо смотреть издалека.
– Это вы вышивали, миледи? – спросил Гавин, покоренный ее радостью.
– Господи, конечно же, нет! – воскликнула Джейми. – Это работа Агнес и Алисы – их подарок на мой день рождения.
Джейми внимательно оглядела Гавина и Маркуса и, обратившись к мужу, сказала:
– Знаешь, о чем я сейчас подумала? Надо познакомить наших близнецов с Гавином и Маркусом. Мне кажется, они…
– Нам еще не хватало, чтобы ты выступала в роли свахи, – перебил жену Алек.
– Ваши сестры похожи на вас? – полюбопытствовал Гавин.
– Ну что вы, они гораздо красивее, – ответила Джейми. В глазах Гавина вспыхнул интерес.
– Тогда я готов познакомиться с ними, – сказал он.
– Да, но характером они похожи на Мери, – разъяснил Алек.
– Не имеет значения, – сказал Гавин и направился к камину вешать гобелен.
– Гавин, – закричал ему вслед Кинкейд, – если ты кому-нибудь расскажешь, что я спал днем, обещаю тебе, что обе сестры в ту же минуту будут здесь.
– А кто сказал, что ты спал? – отозвался Гавин..
Все, включая мрачного Маркуса, рассмеялись. Джейми впервые увидела улыбку на лице черноволосого воина и очень этому удивилась.
– Что вас так развеселило? – спросила она.
– Не обращай внимания, – ответил Алек.
Джейми с подозрением посмотрела на мужа.
– Ты хочешь сказать, что мои сестры недостойны твоих друзей? – спросила она и, уперев руки в бока, подошла к мужу. В ее позе был явный вызов.
