– На запад, миледи, – ответил Маркус, и Джейми пустила Резвую галопом, но воин быстро догнал ее и развернул лошадь. Джейми, как всегда, поехала в противоположную сторону.
Обед закончился, а Джейми вес не возвращалась, Алек начал беспокоиться. Мысли, одна нелепее другой, приходили ему в голову. Напрасно он уговаривал себя, что Гавин и Маркус не дадут ее в обиду: беспокойство росло с каждым часом. Уже в который раз он говорил себе, что Джейми непременно вернется с заходом солнца, – все напрасно.
Стараясь отвлечься от мрачных мыслей, Алек вспоминал события дня, который он провел не даром.
Воспользовавшись отсутствием жены, Алек навести клан Елены, поговорил со всеми ее родственниками и выяснил для себя несколько интересных деталей, которые проливали свет на историю самоубийства его первой жены. Вернувшись домой, он поделился с отцом Мердоком и выслушал его мнение.
Священник был несказанно удивлен, что Алек заговорил с ним о Елене, имя которой не упоминалось в их доме со дня ее смерти, но постарался скрыть удивление и честно рассказал Кинкейду обо всем, что думал по этому поводу.
Время шло, Джейми не возвращалась, и Алек беспокойно ходил по залу из угла в угол, перебегая с одной мысли на другую. Лицо его было мрачнее тучи.
Джейми стояла на пороге и наблюдала за мужем, ожидая, когда он обратит на нее внимание. Она только что вернулась и была безмерно счастлива.
Наконец Алек заметил сияющую жену и застыл на месте, пытаясь понять причину ее хорошего настроения.
Юбка Джейми зашевелилась, и из-под нее выглянуло чумазое личико маленькой девочки. Нагнувшись, Джейми взяла ее за руку и зашептала:
– Иди поздоровайся с папой.
Мери-Каталина не сдвинулась с места. Пристальный взгляд Алека смущал ее. Она глядела на него огромными круглыми, как блюдца, глазами, цветом напоминавшими золотистый янтарь.
– Подойди, подойди к папе, – шептала Джейми, – он будет любить тебя всем сердцем.
Девочка замотала головой, но Джейми взяла ее за руку и подвела к Алеку, который никак не мог взять в толк, что происходит. На босоногом херувиме был надет плед его клана, хотя он готов был поклясться, что никогда не видел эту малышку с милой мордашкой и такими чудесными золотистыми кудрями, что они затмевали собой солнце.
– Кто это? – спросил наконец Алек.
– Твоя дочь.
– Что?!
– Лучше сказать – наша дочь, – уточнила Джейми. – Поздоровайся с папой, Мери-Каталина.
Крутя золотистый локон, девочка продолжала испуганно смотреть на Алека. Джейми опять зашептала что-то ей на ухо.
– Это дочь Елены, – вмешался Гавин, до сих пор вместе с Маркусом молча наблюдавший эту сцену.
– Теперь она моя дочь, – заявила Джейми. – Неужели ты ничего не понимаешь, Алек? Когда ты женился на Елене, Мери стала твоей приемной дочерью. Разве ты не собирался привезти ее сюда? Так как я твоя новая жена, то теперь она и моя дочь. Мы оба должны заботиться о ней.
– Уверен, что Кинкейд не обидит ребенка Елены, – вмешался Маркус.
Алек по-прежнему молчал, и Джейми продолжала:
– Ее бабушка умерла три месяца назад, и девочку передали дальней родственнице, которая постоянно била ее. У Мери все тело в синяках, Алек. Мне стыдно, что эта женщина моя соотечественница. Как только рука поднимается на такую малышку? Если бы я сейчас не забрала ее, она бы вскоре умерла от побоев.
Заложив руки за спину, Алек смотрел на маленькое существо, выглядывающее из-за юбки Джейми. Слушая рассказ жены, он все больше хмурился.
– Подойди ко мне, Мери, – приказал Алек.
Девочка покачала головой и спряталась за юбку Джейми.
Алек расхохотался:
– Жена, ребенок провел с тобой всего один день, но уже унаследовал твое упрямство.
Кинкейд подошел, взял девочку на руки и заглянул ей в глаза.
– Смотри не урони! – забеспокоилась Джейми. Улыбаясь, Алек что-то зашептал малышке на ухо, и она согласно закивала.
– Попроси ее сказать что-нибудь, Алек. Она за весь день не проронила ни слова. Боюсь, она не умеет говорить.
– Не беспокойся, жена, она заговорит, когда захочет. Правда, Мери?
Ребенок снова закивал.
– На ней была одежда цветов клана Кевина, – прервал молчание Гавин. – Он перевернулся бы в гробу, знай, в каком рванье ходит его дочь.
– А почему на ней сейчас мои цвета? Кто ее переодел? – спросил Алек.
– Я, – ответила Джейми. – Когда я увидела синяки на ее теле, то сразу решила забрать ее.
– Не обманывай меня, жена. Ты приняла это решение раньше.
– Возможно, Алек…
– Когда ты отправлялась на охоту, ты уже знала, что привезешь ее сюда. Теперь я понимаю, почему ты сказала, что вернешься не с пустыми руками.
В голосе Алека не чувствовалось раздражения, но Джейми до сих пор не могла догадаться, что у него на уме.
– Да, – смиренно ответила она. – Я уже тогда приняла решение.
Алек засунул девочку под мышку и пристально посмотрел на жену.
– Как ты держишь ребенка! – закричала Джейми. – Ей всего три года, с ней надо обращаться осторожно!
Мери-Каталина захихикала – похоже, ей было уютно под мышкой у Алека.
– Что ты сделала, когда увидела синяки на теле девочки? – спросил Алек.
– Я рассвирепела.
– И…
– Бросила ее плед на землю и хотела растоптать его ногами, но сдержалась, а зря. Я бросила его нарочно, чтобы унизить эту ужасную женщину, заслужившую хороших тумаков. Потом я плюнула на него.
– При свидетелях, Алек, – добавил Маркус.
– Отлично.
Маркус с удивлением взглянул на Кинкейда.
– Но это значит – война, – напомнил он.
– Две войны, – добавил Гавин. – Не забывайте клан Елены. Они обязательно вмешаются.
– Не думаю, – ответил Алек. – Как вы считаете, почему Елена, выйдя за меня замуж, привела в дом Энни? Вся семья третировала их. Думаю, что король знал об этом.
– Поэтому ты и женился на Елене после смерти ее первого мужа? Чтобы защитить ее? – спросила Джейми. Алек кивнул и с улыбкой посмотрел на жену.
– Спасибо, – сказал он.
– За что ты благодаришь меня, муж?
– За то, что ты привезла нашу дочь домой.
Джейми была растрогана до слез, и она, наверное, расплакалась бы, если бы Алек в это время не подбросил девочку вверх.
– Что ты делаешь?! – закричала в испуге Джейми. Но отец и дочь весело смеялись. Наконец Алек опустил малышку на пол.
