– Убирайся, – процедила она сквозь зубы.
– Ливи, мы же взрослые люди…
– Оливия! Мать твою, для тебя я Оливия! – рыкнула она и сделала шаг ко мне. – Ты считаешь, что я вижу в тебе своего принца? Ошибаешься. Да, люблю тебя. Плевать на это. Но себя люблю больше, Кин. И буду молиться, чтобы тебя прикончили. Потому что такой выродок, как ты, не имеет права ходить по планете и дышать воздухом вместе с нормальными людьми. Ты трус, Кин. Ты боишься даже попробовать быть постоянным, но не потому, что ты сам легок на передок. А потому что в том случае девушка увидит, какое ты на самом деле ничтожество. И она бросит тебя, поэтому ты всегда все рубишь сплеча, чтобы самому не обжечься. Но когда-нибудь ты забудешь обо всем, потеряешь бдительность, это и будет любовь. А теперь свалил из моей комнаты! Я пожала твою руку.
Она толкнула меня в грудь, а я закрыл глаза. Попала в цель, в яблочко. Ответила мне за боль с тройной силой. Она слишком хорошо меня знает, ведь всегда точно била по самым воспаленным участкам души. Но видит чувак наверху, я не хотел, чтобы она страдала. Так почему он мне не поможет?
– Ливи…
– Оливия, тупой осел! – Ее кулак встретился с моей челюстью, на что я от неожиданности выдохнул.
Вот это удар. Блин, как больно. Я подвигал челюстью и посмотрел на девушку, разрабатывающую руку.
– Уходи, ты достаточно уже сказал. А я ведь дура, полная идиотка, раз решила поверить, что у мумии еще бьется сердце, – горько рассмеялась она. – Вываливайся из этой комнаты.
Знал, что должен уйти, но не мог. Смотрел на нее и растирал скулу, пока сердце внутри билось яростно и глупо. В этот момент понял, насколько люблю ее.
– Прости, Оливия, – произнес я и вышел из спальни, закрывая за собой дверь.
Громкий стук в панель, и что-то разбилось. Возможно, мое сердце? Или ее? Или то хрупкое, что мы берегли друг для друга? Не важно. Разве я смогу поправить все? Вряд ли. Обличил ее страх, как и она мой. И от этого еще гаже внутри.
Прижался лбом к двери и начал дышать. Ведь должен радоваться, что получилось все хорошо. Теперь она не подойдет ко мне, а одного ее взгляда, полного ненависти и отвращения, хватит, чтобы остудить меня. Я сделал это ради нее. Ведь если бы рассказал всю правду, то где-нибудь бы прокололись. И мне необходима холодная голова на плечах, а не то, что происходило со мной эти дни. Мысли постоянно были заполнены Лив, ежесекундно. Я молодец, сделал все правильно. Да кого обманываю?
Сглотнул, во рту стоял неприятный горький привкус. Сердце пронзала острая боль, словно кто-то резал его ножом. Я потерял ее. Всхлипы Лив за дверью отдавались внутри.
– Я люблю тебя, малышка. Так тебя люблю, – одними губами сказал дереву и сжал зубы, чтобы не закричать это. Чтобы не подвергнуть ее опасности.
Развернувшись, зашел к себе и закрыл дверь, запирая на ключ. Опускаясь по двери и садясь на пол, сжимая руками голову. Мне необходимо одиночество, чтобы… чтобы…
– Черт, – проскулил я, и незнакомый ком поднялся в горле, застревая. Его не было возможности сглотнуть, удалить или просто откашлять. Глаза неприятно зашипало, и теплая капля упала на брюки.
Почему мужчины плачут? Должны ли они плакать? Да. Иначе тебя нахрен разорвет от внутреннего айсберга разочарования. Нет, не в ней. В себе. Ты строил воздушные замки, а реальность сурова. Когда наступает утро в твоем разуме и розовый туман ночи уходит, ты превращаешься из сопливого ублюдка в полного мудака. Ты мечешься от решений к мечтам, уже путая их. И слезы – это необходимая эмоциональная составляющая, чтобы не сойти с ума от одиночества.
Телефон Коула завибрировал в брюках, а я судорожно вздохнул. Не хочу ни с кем говорить, хочу сам себя пожалеть, поскулить и выйти, готовый к борьбе. Мне нужны минуты, возможно, часы тишины. Но нет, какой-то урод решил, что у меня нет на это права.
– Да, – мрачно ответил я в телефон.
– Мистер Кин, это офицер Рей, мы сегодня с вами встречались на месте ДТП. Вы могли бы приехать в полицейский участок округа Челси сейчас? – произнес мужской голос.
Черт, да прибейте меня. Никуда не хочу, хочу только вернуться к ней и обнять. Объяснить все и спрятаться. Не хочу.
– Да, могу, буду примерно через полчаса, – ответил за меня мой разум.
– Хорошо. И, мистер Кин, никому не говорите, что вы едете к нам, – предостерег он, а я кивнул.
Потом понял, что я мудак и он меня не видит, и ответил:
– Хорошо.
Поднявшись с пола, вытер лицо руками и пару раз глубоко вздохнул, застегивая пуговицы на рубашке. Открыв дверь, прислушался. Было тихо. Подозрительно тихо. Я подошел к двери Лив и приложил ухо к дереву. Никакого движения. Может быть, заснула?
Громкий хлопок двери внизу заставил меня вздрогнуть и отскочить. Голоса оповестили меня, что прилетела Маргарет с мужем, там же я услышал Хью и маму.
Не должен сейчас с ней встретиться. Не будет сил уйти, поэтому я быстрым шагом направился к лестнице и сбежал по ней.
– Гранд, – улыбнулась Маргарет. – Очень рада тебя видеть.
– Я тоже, – кивнул я и подошел к Хью.
Схватив его за руку, оттащил от удивленной компании и прошептал на ухо:
– Я сделал твоей дочери больно. Очень больно. Но ради нее. Береги мою малышку, Хью. Я люблю ее.
Будущий отчим медленно кивнул, а я, не обращая внимания на оклик мамы, развернулся и вышел из дома.
Прохладный воздух придал сил, и я прошел к дороге, чтобы поймать такси. Мы доехали до участка только через час со всеми пробками. Я вошел в здание и представился, меня провели в отдельный офис, где мне навстречу встал уже знакомый офицер.
– Добрый вечер, мистер Кин, – протянул он руку.
– Пусть будет добрый, – сухо ответил на рукопожатие.
– Присаживайтесь, – он указал на стул, а сам сел в кресло, перебирая бумаги.
– Итак, – развел я руками, требуя продолжения.
– Итак, – протянул он. – Ваш друг, Лестер Пейтон, назвал нам имя Винсент Джеймс Ливингстон. Мы проверили его и даже взяли показания. У этого человека есть алиби, но я так понял, у вас с ним своя долгая история, потому что он отзывался о вас крайне неприятно. Поэтому мы будем продолжать отслеживать его передвижения. Также мы нашли машину, которая создала аварию. Она числится в угоне уже двадцать три дня. У меня есть несколько вопросов к вам, мистер Кин. Как сильно вы доверяете своим друзьям?
– Это моя семья, и я доверяю им, как самому себе, – тут же ответил я.
– Сейчас вам необходимо пересмотреть ваш круг общения. А лучше быть осторожным с передвижениями. То же самое касается вашей невесты.
– Мы расстались, – как больно было сказать эти слова.
– Понятно, – усмехнулся он. – Мисс Престон, верно?
– Верно, – кивнул я.
