Со стороны мы, наверное, выглядели как прячущиеся любовники, под покровом ночи сбежавшие в гостиницу. Люди всегда делают выводы, приплетая свои потаенные фантазии. По себе знаю. Я скоро получу в этом виде спорта приз за первенство.
Помог Лив выйти из машины и обнял за талию, сказав, что хочу помочь ей не упасть. Соврал. Но это была ложь для меня, чтобы держать эту девушку в руках, насладиться минутами, которые мне подарил мой сценарист.
Мы вошли, и я посадил ее на диван в холле, пока быстро оформил документы. И когда уже в руках у меня был ключ, подошел к ней и улыбнулся.
– Пошли, – произнес я.
– Гранд, спасибо, но тебе незачем продолжать быть моей нянькой. – Она встала и протянула руку.
Только покачал головой и подхватил ее на руки, получив за это по плечу. Но больше возражений не было, пока я нес ее к лифту, а постояльцы оглядывались на нас.
Да, мать вашу, мы гребаные любовники! Завидуйте молча.
С такими мыслями я зашел в лифт и уже выстраивал план по выведыванию информации.
Вру, даже себе вру. Ничего не выстраиваю, просто как идиот забочусь о ней и радуюсь, что Хью проиграл. И теперь у меня есть новый план, чтобы затащить в свои сети ту, от которой сошел с ума.
Глава 45
Оливия
«У тебя есть я», – его голос, такой нежный и ласковый, стоял в голове, пока Гранд нес меня на руках в номер.
Два чувства: любовь и страх – жили во мне. Он не такой плохой, каким его все считают, каким считала я. Даже если взять во внимание все произошедшее между нами, не имела права думать, что он заслужил свою судьбу. Обман отца. И если Гранд об этом узнает, он возненавидит меня, хотя… разве сейчас он любит? Нет. Он сам это сказал, сам признался в том, что ко мне у него только химическая реакция. Не более того.
Душа болела настолько, что это было невыносимо. Жить с осознанием, что все вокруг тебя лгали, да и ты не лучше, – худший сценарий любовного романа.
Но в одном я была уверена: ради Гранда буду держаться от него подальше, а потом уеду, сохраню и похороню его образ внутри. И навсегда перестану быть прежней. Сломлена. Изранена. Убита отцом. Мне безумно было жаль Патрицию, и сейчас я хотела, чтобы она вышла замуж за отца, ведь она его так любила. Да и он, наверное, тоже. Хотя… неужели из-за любви можно предать самого себя? Отказаться от принципов, от души и идти по головам? Вот что означает игра без правил, не дать себе возможности стать человеком, а быть запрограммированным роботом, верно шагающим к цели. И с ужасом понимала, что не отличаюсь ни на йоту. Приехала сюда, чтобы унизить человека, растоптать и стать такой же, как отец.
Все изменилось, полностью, навсегда. В единственном папа был прав – гены не заткнуть. И во мне его кровь, его жажда мести.
Покачала головой, и это не прошло незамеченным для Гранда.
– Все хорошо? – тихо спросил он и поставил меня на ноги в номере.
– Да. – Я старалась не смотреть на него. Не могла от стыда и тяжести внутри поднять голову на него, взглянуть в глаза и соврать. – Я пойду в душ, – быстро сказала я и скрылась в ванной комнате.
Подойдя к зеркалу, тяжело вздохнула и посмотрела на себя. Горькая усмешка на губах и блестящие от слез глаза. Больно. Меня раздирало внутри, и я отчаянно желала отдать все за амнезию, а лучше впасть в кому.
Не в силах смотреть более на свое отражение, разделась и встала под теплые струи воды в надежде, что эту грязь с меня можно смыть. Но, к сожалению, этого не произошло, хотя я настойчиво терла себя предложенной отелем мочалкой. Внутренний, врожденный яд, что внутри, никогда не стереть.
Уставшая и обессиленная еще больше, чем раньше, надела трусики и закуталась в халат. Хлопнула дверь, и поблагодарила Бога, что Гранд все понял правильно и ушел.
Но, видно, все потусторонние силы отвернулись от меня, потому что, когда я вышла он был там же, только теперь улыбался слишком осторожно, а невысокий столик был сервирован и забит всевозможной едой. Мне каждую минуту показывали, насколько я ужасна.
«Да почему ты такой хороший? – захотелось крикнуть ему. – Зачем ты это делаешь? Зачем еще больше изводишь меня? Зачем?»
Но только удивленно вскинула брови и моргнула, прекращая новый поток слез.
– Решил, что ты проголодалась, – нервно объяснил он. И как бы мне хотелось сказать, что нет. Но спазмы в желудке говорили об обратном.
– Спасибо, Гранд, – осталось только произнести и приблизиться к столу.
– Ливи, хочешь поговорить? – тихо спросил он, когда я села на пол и уставилась в тарелку с бефстрогановом и картофельным пюре.
– Нет, – вздохнув, ответила я. – Тебе не нужно быть тут. Спасибо за то, что… в общем, спасибо. Но у тебя, наверное, есть дела.
– Ты выгоняешь меня? – усмехнулся он.
– Хм, можно сказать и так. – Я взяла в руки приборы. – Ты голоден?
– Нет, я приехал из ресторана, – ответил он.
– Прости, что тебя отвлекли от компании из-за меня, – нахмурившись, сказала я.
Конечно, он был с девушкой, отдыхал и уже строил планы по соблазнению, а тут его выдернули. Он должен злиться на меня, а особенно после вчерашнего.
Закрыла глаза на секунду, воспоминания вернулись, и стало безумно стыдно за свое поведение.
– Там все равно было скучно, а мне не терпелось сделать что-то рыцарское, чтобы карму поправить. – Гранд сел рядом со мной на пол, а я инстинктивно отодвинулась.
Нельзя. Нельзя позволить себе показать и долю чувств, ему будет хуже, это не принесет ему ничего, кроме еще большего отвращения и ненависти к нашей семье.
– Понятно. – Я продолжала с упорством накалывать мясо и есть.
Мы сидели в тишине, и только стук приборов отзывался в пустоте вокруг нас. Ела все, что было на столе, только бы не говорить, мне пришлось поднять голову и посмотреть на Гранда, наблюдавшего за мной с интересом и улыбкой.
– Что такое? – удивленно спросила я.
– Вот думал, как в тебя столько помещается, – рассмеялся он. Этот звук отозвался внутри, но я тут же заставила себя прекратить.
– Последний раз я ела вчера в обед, прости, – промямлила я и попыталась отвернуться, но Гранд подхватил мой подбородок двумя пальцами и повернул к себе.
– У тебя соус на губе, – прошептал он, пока я, затаив дыхание, ощущала, как его большой палец дразняще поскользил по нижней губе.
Пришлось вспомнить, как дышать, и быстро провела языком по тому месту, где был его палец. Невозможно смотреть в его глаза, потемневшие и блестящие, они как источник силы, а я была недостойна ее.
– Малышка, – выдохнул он и приблизил свое лицо к моему.
Безумное желание обнять его, провести по волосам и позволить играть с собой – единственное, что осталось в теле. Миллиметры до крушения всех решений, его палец поглаживал подбородок, а вторая рука прошлась по моим влажным волосам, останавливаясь на затылке, поворачивая меня к себе еще ближе.
