Все, кроме Коннора, расхохотались. Ему, видимо, это не понравилось.
Бренна чувствовала нарастающее напряжение и уже готова была уйти, чтобы оставить мужчин одних и дать им возможность продолжать беседу, но едва она собралась, извинившись, удалиться, как слова Алека заставили ее передумать.
– Я сейчас встретил твоего друга, Бренна, он просто очарован тобой и считает себя твоим защитником.
Куинлен, услышав это, немедленно обиделся за своего лаэрда. Да это настоящее оскорбление, если другой мужчина, каким бы важным он ни считался, называет себя защитником госпожи. Словом, он обиделся за Коннора. Коннор сам защитит свою жену. Кто такой этот человек, посмевший бросить ему вызов?
– Вообще-то Коннор – защитник миледи, – поддержал его Криспин.
Бренна тоже не пыталась скрыть досаду:
– Спасибо, но я сама могу позаботиться о себе.
Ее слова развеселили мужчин. Они дружно расхохотались. Она почла за лучшее притвориться, что ничуть не обиделась.
– А кто этот друг?
– Отец Синклер.
Куинлен почувствовал себя дураком.
– Сразу бы и сказали, что это священник. Я бы не стал так обижаться, лаэрд Кинкейд.
Коннор не обратил на это внимания.
– Он поет тебе дифирамбы, Бренна.
– А зачем он к тебе приезжал? – поинтересовался Коннор.
– Ему было приказано заменить Мердока. Я не могу позволить ему остаться, конечно, мы ведь еще до сих пор оплакиваем кончину Мердока. Я, правда, не сказал ему об этом, я спешил, но до моего возвращения у него будет и еда, и постель, а когда вернусь, я его отошлю назад. Это все, что я могу сделать.
– Но как вы можете отказать ему, лаэрд? – спросила Бренна.
Он удивленно посмотрел на нее:
– Это совсем нетрудно.
– А почему вы хотите его отослать?
– Почему? Да просто не хочу, чтобы он у меня жил. И замечу, я поступаю по-доброму. По-моему, со мной он чувствует себя не в своей тарелке.
– Да он и в присутствии Коннора так же себя чувствует, – сказал Куинлен.
– Не могу поверить собственным ушам! – воскликнула Бренна. – Ведь священники – самые уважаемые люди в Горной Шотландии, Коннор мне сам это говорил.
– Конечно. Но только если они сами знают себе цену. Он, как и все другие святые отцы, будет в наших краях в полной безопасности, никто его не тронет.
– Так почему же вы тогда хотите его отослать?
– Да потому, что я не хочу, чтобы он жил у нас, – повторил Алек.
– Я хочу, чтобы он жил у нас! – выпалила Бренна.
– Нет, этого не будет, – отрезал Коннор.
– Ты правда хочешь, чтобы у тебя здесь жил священник? – спросил Алек.
– Нет! – ответил Коннор.
– Да! – сказала Бренна в один голос с ним. Алек ухмыльнулся:
– Ну что ж, Бренна, твое желание важнее. Я пришлю сюда Синклера, как только мы с Коннором вернемся.
– Алек, – предупреждающе произнес Коннор.
– Я не могу отказать твоей жене.
Бренна притворилась, будто не замечает хмурого взгляда мужа. Она поблагодарила обоих братьев за то, что они уступили ее просьбе, и поспешила уйти, пока Коннор не сказал, что ничего подобного он ей не обещал.
– Ну что ж, возвращайтесь к своему важному разговору, а я, с вашего разрешения, пойду и займусь делами.
– У тебя нет никаких дел, – раздраженно возразил Коннор.
– Нет, есть, – сказала она. – Я должна пойти во двор и найти подходящее место.
– Для чего подходящее?
– Для церкви, конечно. У святого отца должна же быть церковь.
К сожалению, она слишком поздно поняла, что не надо было выкладывать все свои планы. Коннор одарил ее таким взглядом, будто собирался задушить и ее, и брата. Прямо сейчас и прямо здесь.
Он не сказал ей, что, мол, нечего спешить с планами, он вообще больше не сказал ни слова. Возможно, Коннор сомневался, сможет ли он сейчас владеть своим голосом. Бренна надеялась, что, когда муж закончит встречу, он про это забудет. А если повезет, то домашняя церковь вырастет перед замком раньше, чем он снова о ней вспомнит.
– Ты наслаждаешься своей властью надо мной, Алек? Брат ухмыльнулся:
– Чрезвычайно.
– Можешь идти, Бренна, – разрешил Алек.
Бренна была на полпути к выходу, когда Алек попросил ее остановиться.
– А ты была умным ребенком?
– Я уже говорила, что да.
– Ты была ребенком, когда попросила моего брата жениться на тебе?
Она сцепила руки, делая вид, что обдумывает вопрос.
– Я уже не помню, сколько мне тогда было.
– Ну, скажи примерно, – попросил он.
– Я была немного старше вашей Грейс. Да, думаю, мне было лет пять или шесть, когда я в первый раз попросила Коннора жениться на мне. Но если вы помните, я просила его об этом трижды. Я не только умная, лаэрд, я еще и настойчивая. Мы уже, кажется, говорили с вами об этом, и тогда я упомянула, что никто не принуждал меня к этому замужеству. Я очень счастлива быть женой Коннора. Да и почему мне быть несчастливой? Я так долго хотела выйти за него замуж. Боже праведный, как же я могла забыть! Я давно должна была спросить вас: как чувствует себя Грейс?
– Прекрасно, – ответил Алек.
– Она вчера очень испугалась. Надеюсь, ей не снились кошмары? Вы знаете, когда я сейчас вспоминаю об этом, то думаю, что Бог наверняка охраняет вашу дочь и у него на нее большие виды.
Алек казался заинтригованным. Именно на это она и рассчитывала.
– А почему ты так думаешь?
– Я это знаю, – похвалилась она. – Сам Господь послал меня в ваш дом и помог мне поймать ее. Грейс могла бы разбиться, если бы я не подоспела. Она летела вниз головой и сломала бы себе шею. Вы, конечно, можете считать меня глупой, если я думаю, что здесь не обошлось без руки Господа, но вы меня не переубедите. И разве не удивительно, что я вышла замуж за Коннора вместо Мак-Нейра? О Боже, я совсем заболталась, а у вас дела, важная беседа! Теперь вы знаете, как я делала Коннору предложение и почему он женился на мне. Надеюсь, ваше любопытство удовлетворено. – Бренна сделала реверанс и направлялась к двери, но не смогла удержаться и не добавить, хотя и не обернулась:
– Бог, конечно, творит чудеса. Я никогда бы не стала сомневаться в этом.
Целую минуту мужчины молчали, наблюдая, как леди Бренна удаляется. Все смотрели ей вслед, и каждый размышлял над ее словами.
Алек улыбнулся первым.
