– Удивительно, как он вас до смерти не затоптал. Вилли… Я правильно понял, вы черного назвали Вилли?
– Да. Но сперва я убедилась, что Коннор еще не дал ему имени. Мне об этом Дэвис сказал.
– Нет, Коннор еще не назвал его… – И он умолк.
– Тогда, я думаю, он ничего не будет иметь против имени Вилли.
У Куинлена задергалось веко.
– Почему Вилли? – поинтересовался он.
– Это уменьшительное от Вильяма, – объяснила Бренна, забирая поводья у Куинлена и поворачиваясь к жеребцу, чтобы отвести его в конюшню.
Он случайно заметил, что Бренна потеряла одну туфельку, подобрал ее и подал ей.
Она поблагодарила его, ухватилась за его руку, чтобы не упасть, и надела.
– Я назвала его Вилли в честь брата. Если я не скажу об этом мужу, ему не о чем будет волноваться. Коннор не любит, когда я упоминаю о своей семье.
– А почему вы думаете, что он этого не любит?
– Он начинает хмуриться и старается перевести разговор на другое, даже не знаю почему. Он не может их не любить, он их совсем не знает. А может, ему все равно и говорить о моей семье ему просто скучно, – добавила она.
– Сомневаюсь, миледи.
– Может быть, – кивнула Бренна, но не потому, что признавала его правоту, а просто из вежливости. – Я была бы тебе очень признательна, если бы ты не сказал про имя коня. Коннор иногда бывает такой странный, и, даже если бы я была почти уверена, что он не будет раздражен, я бы все равно не стала ему говорить. Вдруг это ему не понравится.
– Миледи, короче говоря, вы просите меня не говорить ему?
– Да.
– Я не буду. Но если он спросит, мне придется ответить. А мне вы собираетесь пообещать, что больше не сядете на черного?
– А что бы ты сделал, если бы я пообещала, а потом нарушила обещание? Конечно, я бы так никогда не поступила, но мне интересно знать.
– Тогда бы я запер вас в комнате до возвращения мужа.
– Ты способен на такое?
– Я бы не хотел этого делать, но ваша безопасность превыше всего.
– А ты мог бы кого-нибудь выгнать?
– Вас – никогда, – заверил Куинлен Бренну.
– Но у тебя есть право выгонять кого-нибудь в отсутствие Коннора?
– Да. При веских основаниях, которые я потом могу изложить лаэрду.
– А у меня случайно нет такого права? Да ты не бойся, я вовсе не собираюсь выгонять тебя, даже если бы ты осмелился запереть меня в комнате, чего, кстати, ты никогда не сделаешь. Просто меня интересует, могу ли я вообще кого-нибудь отсюда отправить.
– Если у вас есть какие-то проблемы, скажите мне. Или подождите до возвращения мужа.
Из его объяснения она поняла, что Куинлен такими правами не наделен. Но по крайней мере Бренна теперь знала, что она может н чего нет, и если она пригрозит Раену, что выгонит его, он не поверит и будет прав. Бренна вздохнула и не поднимала глаз от земли, пока они шли к замку.
Она немного успокоилась, когда вспомнила, что к крайней мере собиралась обратиться только в том случае, если Раен снова начнет приставать к ней. Но она придумала, как держать его подальше от себя.
Куинлен не понимал, почему его хозяйка так переменилась, став прямо на его глазах печальной и задумчивой.
– А вы хотели бы обладать такими правами, миледи? Бренна молчала.
– Если вас что-то беспокоит и вы не можете разобраться сами, скажите, я с радостью помогу.
Она покачала головой:
– Это очень личное дело, оно связано с членом семьи.
Куинлен облегченно вздохнул, и хотя ему хотелось улыбнуться, он удержался из боязни оскорбить ее чувства. Она, не дай Бог, решит, будто он считает ее беспокойство пустяком.
– У вас проблемы с Юфимией? – Он не дал ей времени ответить, а продолжил, полагая, что может дать дельный совет:
– Неплохо бы вам поговорить с Равном о его матери. Я уверен, он смог бы помочь.
Она снова покачала головой, но на сей раз гораздо энергичнее.
– Я сама должна разобраться. Когда Коннор вернется, я с ним поговорю.
– Как угодно, миледи. Она перешла на другую тему.
– Знаешь, с самого первого дня как я здесь появилась, я пытаюсь понять особенности здешней жизни. Есть какие-то правила, известные всем, кроме меня. Я могу кого-то из вас ненароком обидеть только из-за того, что мало знаю о горцах. Я была бы очень тебе благодарна, если бы ты мне понемногу все объяснил.
– Я буду счастлив помочь во всем, в чем могу.
– А можешь ты и еще двое, кого ты сам выберешь, поужинать с нами? Мы могли бы продолжить беседу, и я бы больше узнала о Мак-Алистерах. Теперь я одна из вас и хочу вести себя как подобает.
– Для меня большая честь сидеть с вами за столом, и я уверен, что те, кого я выберу, согласятся со мной. Они тоже будут польщены, леди Бренна.
А для нее это будет невероятным облегчением!
– Однако я не хотела бы оказывать кому-то предпочтение, н поэтому каждый вечер, пока нет Коннора, если можно, отбирай двух новых гостей. Так я ближе познакомлюсь с людьми мужа.
– Конечно, – ответил он.
– А когда вернется Коннор?
– Точно не могу сказать.
– Похоже, он надолго уехал, а мне так надо с ним поговорить!
Он уловил отчаяние в ее голосе и решил, что мачеха Коннора довела ее до этого. Он представил себе, как две женщины вынуждены вести борьбу за власть в доме, и удивился тому, что леди Бренна так сильно из-за этого нервничает. Может быть, она тоскует по мужу и потому так встревожена? Или считает, что он бросил ее одну, ведь Коннор вырвал Бренну из ее жизни и переместил в центр своей собственной.
Его госпоже потребуется время, чтобы обрести себя в другом, совершенно новом мире. По крайней мере Куинлен надеялся, что это скоро произойдет. Однако позже, в тот же день, он понял, что дело обстоит куда серьезнее, чем он предполагал. Нетта поймала его по дороге в солдатскую казарму и пожаловалась, что леди Бренна ведет себя странно.
– Она не слышала моего стука в дверь, а когда я вошла, она вскрикнула и вскочила. И клянусь, она потянулась за кинжалом. Она была просто в ужасе, Куинлен.
Подруга поварихи Брокка, оказавшаяся рядом, добавила:
– Ада говорит, что беспокоится, не заболела ли наша дорогая леди Бренна. Она совсем ничего не ест, но вряд ли она понесла. Слишком рано, – добавила она.
Куинлен знал, что обе женщины могут преувеличивать, и решил сам внимательнее понаблюдать за Бренной. Но, увидев, как за ужином она оттолкнула еду и почти ни к чему не притронулась, он понял, что женщины говорили правду. Он собрался утром отвезти госпожу к леди Кинкейд – уж она-то узнает, в чем дело. И если леди Бренна и впрямь больна, она ее вылечит. Бренна понятия не имела о волнении Куинлена. Впервые за несколько дней она почувствовала себя гораздо спокойнее. На ужин вместе с Куинленом пришли двое пожилых мужчин. Они вспоминали прошлое, рассказывали разные случаи из жизни клана Мак-Алистеров. Им было что вспомнить – жизнь в этих краях была суровая, напряженная, требующая от людей мужества и стойкости. Леди Юфимия, слава Богу, молчала. Ей тоже было интересно. Она вслушивалась в каждое слово, смеялась и кивала, если кто-то из гостей вспоминал смешной эпизод, хорошо знакомый самой Юфимии.