План Уосэн-Сэгэда был таков. Одна часть имперских войск под командованием самого Либнэ-Дынгыля должна была занять горные проходы, ведущие в область Дамот, и удерживать армию имама Ахмеда. В то время как другая часть эфиопских войск под командованием Уосэн-Сэгэда должна была пройти через Уодж и Доуаро на Адал и напасть на столицу султаната Харэр. Уосэн-Сэгэд рассчитывал, что армия имама тоже разделится и ей можно будет нанести поражение. Но предатели не только донесли имаму об этом плане, но и за деньги и высокие должности показали малоизвестные проходы в горах Дамота. Через которые мусульманская армия обошла войска императора, охранявшие главный проход, и атаковала их с тыла. После ожесточённой рукопашной схватки в горном ущелье разбитые войска Либнэ-Дынгыля отступили в Уодж и Доуаро на соединение с армией Уосэн-Сэгэда. За ними следом наступала армия джихада, опустошая Дамот, Доуаро, Уодж и Фэтэгар. Как и положено на «священной войне с неверными», все христианские церкви и монастыри в этих провинциях были сожжены. 17 июля 1531 года сгорел и важнейший монастырь эфиопской церкви Дэбрэ-Либанос. Сгорела его библиотека, в которой в течение столетий собирались рукописные книги. Была разграблена сокровищница резиденции ычэге (ычэге – титул настоятеля монастыря Дэбрэ-Либанос, главы эфиопских монахов). Не в силах вынести гибель в огне пожара духовной столицы Эфиопской империи, некоторые монахи добровольно сгорели вместе с монастырём.
Потеря Либнэ-Дынгылем позиций в Дамоте обрушила весь план Уосэн-Сэгэда. Тем не менее годжам нэгаш повёл свою армию навстречу захватнической армии Граня. В свою очередь, имам Ахмед, вопреки мнениям большинства своих военачальников и желаниям солдат, стремился к скорейшему сражению с эфиопскими войсками. Поэтому, хотя уже начался сезон дождей, Грань повёл свои полки навстречу Уосэн-Сэгэду. Продвигаясь под ливнями, по грязи, скользкими горными тропами имам Ахмед даже бросил застрявшую артиллерию. Так он спешил использовать своё психологическое преимущество над деморализованными поражением в Дамоте эфиопами. Имперские войска переправились через разлившуюся от ливней реку Аваш, чего до этого никогда не делали. Переправа производилась на лодках, построенных европейцами – генуэзцами, каталонцами, баском, греком и немцем. Они попали в Эфиопскую империю из мусульманского плена и остались при дворе. Уосэн-Сэгэд хотел занять позицию для сражения у горы Бусат. Но армия имама его опередила, потому что Ахмед-ибн-Ибрахим вёл свои полки максимально быстро.
Уосэн-Сэгэду пришлось принять бой там, где его атаковали. Строй эфиопских войск отбил пять атак мусульман. Во время шестой атаки части гэрада Шамуна прорвали построение. Чтобы выправить положение, контратаку возглавил сам Уосэн-Сэгэд. Верхом на коне он налетел на гэрада Абида и поразил его копьём в левое плечо. Но копьё в этот момент сломалось, а гэрад Абид ударил Уосэн-Сэгэда саблей по шее. Он упал с коня. Сейчас же в рядах мусульман поднялся крик: «Уосэн-Сэгэд мёртв!». Уже напрасно он призывал воинов: «Продолжайте сражаться, я жив!». За шумом его не слышали, а пешим его видеть не могли. После всех поражений падение с коня знаменитого полководца деморализовало эфиопских солдат. Расчёт имама Ахмеда Граня оказался верен. И это сражение имперская армия проиграла. Погибло около 30 преданных императору феодалов. В том числе аззаж («повелевающий») Тэклэ-Хауарьят, наместники Лалибэлы и Ындэрты. Но наибольшей потерей была гибель Уосэн-Сэгэда. Равного ему по авторитету не было среди знати и при дворе. После его смерти многие округа перешли на сторону имама Ахмеда-ибн-Ибрахима и приняли ислам. Армия имама заняла Гыддым и Тэгулет, а Либнэ-Дынгыль, оставив Уодж, отступил в провинцию Амхара.
Глава 25
Вторжение на север
Хотя император Либнэ-Дынгыль покинул территорию Шоа и юго-восточные провинции империи, там остался его старший сын Яыкоб, как представитель династии. В то время как имам Ахмед-ибн-Ибрахим хотя и захватил эти провинции, но даже не назначил туда своих наместников. Либнэ-Дынгыль организовал оборону оставшейся части Эфиопской империи в труднодоступном высокогорном округе Бет-Амхара. Со всех направлений этот район был защищён крутыми и почти отвесными скалами. Внутрь округа можно было проникнуть только по пяти проходам в виде не очень широких ущелий с обрывистыми склонами. Такие позиции даже малое число воинов могло успешно защищать от многократно превосходящих сил противника. Каждый проход перекрыли эфиопские войска. Обороной двух важнейших ущелий, Маят и Уосиль, командовали рас Дэгальхан и сам Либнэ-Дынгыль. Рас Дэгальхан приказал дополнительно выкопать глубокий ров у входа в ущелье Маят. Рас Бэнят такой же ров выкопал в ущелье Мэнзи. А вот император в ущелье Уосиль ограничился только занятием войсками господствующих высот.
Первая атака войск под командованием имама Ахмеда Граня была направлена на ущелье Маят. Рас Дэгальхан легко и без особых потерь для своих полков отразил её. Тогда имам Ахмед решил прибегнуть к хитрости и направился к ущелью Уосиль. Его войска двигались без обозов, он приказал не жечь церкви, не грабить, говорить только на амхарском языке. А специально высланные вперёд отряды распространяли слухи, что следующие за ними подразделения – это часть войск Дэгальхана, направляющаяся на помощь императору. Разумеется, эти новости достигли императорского лагеря над ущельем Уосиль, и войска Либнэ-Дынгыля спокойно наблюдали, как «подкрепления» взбираются по тропинкам к лагерю. Вдруг с вершины горы заметили дым над ближайшей церковью. Взбешённый нарушением приказа имам повёл своих воинов в атаку бегом, ибо вершина была уже близко. А в императорском лагере только сейчас стали седлать коней и хвататься за оружие. Всего час длился бой на вершине. Эфиопских солдат охватила паника из-за того, что они приписали появление имама и его войск колдовству. Многие из них сдавались или бросались в пропасть. Остальные разбежались. У входа в императорский шатёр Либнэ-Дынгыль увидел силуэт человека огромного роста с саблей в левой руке. Он понял, что это сам имам Ахмед Грань-Левша. Неузнанный император бросился бежать пешком, кинув шатёр, трон, двор и даже коня. Благодаря этому манёвру ему удалось улизнуть, спрятавшись среди деревьев. Так 21 октября 1531 года пало ущелье Уосиль, открыв путь для вторжения врага в доселе недоступное сердце Эфиопской империи. Воины имама разграбили белый шатёр императора, забрав оттуда трон и прочие монаршие побрякушки, а также разобрав придворных дам. Затем имам двинулся дальше. В области Амхара стояло множество церквей и монастырей с богатыми библиотеками и сокровищницами. Предатели указали Ахмеду-ибн-Ибрахиму на наиболее богатые из них. Визирь Нур-ибн-Ибрахим был направлен к монастырю Атронсэ-Марьям, построенному при императоре Бэыдэ-Марьяме. К монастырю императора Зэра-Яыкоба Дэбрэ-Нэгодгуад двинулся отряд Сиди Мохаммеда. В этом монастыре, кроме огромных богатств, хранились доспехи султана Бэдлая-Чудовища, захваченные в 1445 году. Сам же имам Ахмед Грань отправился к самому примечательному сооружению Эфиопской империи – собору Мэканэ-Сылласе, начатому при императоре Наоде и достроенному при Либнэ-Дынгыле. Впрочем, и менее значительные монастыри воины джихада тоже не оставили своим вниманием.
В окружении своих сановников имам Ахмед-ибн-Ибрахим осмотрел Мэканэ-Сылласе. Высотой почти 50 метров, с позолоченной крышей, с дверями, выложенными плитками золота и серебра с инкрустацией жемчугом, с позолоченными статуями, собор произвёл впечатление на имама. Вдоволь насмотревшись, имам приказал разграбить и разрушить это капище неверных. Сотни воинов топорами срубали со стен золото, серебро и драгоценные камни. Всё сорвать не смогли и подожгли храм, ещё полный сокровищ. Аналогичным образом визирь Нур-ибн-Ибрахим разрушил Атронсэ-Марьям, прихватив в качестве трофеев евангелие с золотыми страницами, золотой алтарь и прочее. Монастырь Дэбрэ-Нэгодгуад и все прочие монастыри в Амхара были разграблены и сожжены. Вместе с ними сгорели монастырские библиотеки, где были собраны памятники эфиопской письменности. Поэтому сейчас история Эфиопии до XVI века известна лишь фрагментарно. Но для фанатичного мусульманского имама это был триумф. Он сумел ввергнуть империю неверных в страшное, доселе невиданное бедствие.
