Однажды драматург Виктор Мережко, с которым мы в свое время очень хорошо работали над спектаклем «Я – женщина», позвонил с вопросом, нет ли у нас на примете приличного человека, грамотного хотя бы, чтобы взять в качестве редактора к нему в программу на телевидение. Володя сказал, что есть, и порекомендовал Юлю, поручившись за нее, что она грамотный и много читающий человек. Так Юля впервые попала на телевидение.
Новое
И вдруг Юля поняла, что именно это – ее стихия, здесь жизнь бьет ключом, здесь интересно. Тогда в самом деле наступил золотой век телевидения. Рождались новые идеи и каналы, сменялись дикторы новостей: молодые говорили быстро, грамотно и в отпущенное время успевали донести в два раза больше информации, чем уходящее поколение. Начал складываться Шестой молодежный канал, где главным человеком стал Иван Демидов, фонтанирующий идеями. Вокруг него собралась группа молодых талантливых людей, которые придумали для канала интересное существование. Юля оказалась там в качестве редактора, а через некоторое время, когда программа Мережко закрылась, в умах коллектива сложилась программа «Я сама», и, зная, что Юля актриса, коллектив вынес вердикт: ты и будешь ведущей!
Ведущий – это совсем другая профессия. Это не актерское существование.
В сущности, Юля повторила папину судьбу: он ведь тоже резко порвал с театром, уйдя в режиссуру, и выиграл, нашел себя. У Юли началась еще более интересная, но и более ответственная жизнь. Немного смущало то, что образ ярко одетой рыжей девчонки не совсем соответствовал ее личности. Но на то она и актриса! Юля настолько блестяще справилась со своей «ролью» и была так достоверно-прекрасна, что рейтинг программы рос будто на дрожжах. Публика соскучилась по интересным темам, задевающим за живое, и полюбила Юлю всей душой.
Над программой работает большое количество человек – и все это количество прыгало от счастья, когда видело рейтинги. Но со временем количество вдруг обнаружило, что работают все, а слава и сумасшедшая любовь зрителей достаются только ведущей Юле Меньшовой. Сначала началось недовольство: «А кто она такая? Актриска, которая озвучивает то, что мы, коллектив, в муках создали?» Потом злость: «Причем озвучивает безграмотно, необаятельно! Да она бездарь!» – решило количество. И началась травля.
Юля всегда готовилась к программам тщательно: обминала текст, кое-что правила, вникала в проблемы героинь и проживала их вместе с ними. Но для этого необходимо знать заранее, какая героиня придет на программу и какие у нее проблемы. Чтобы продумать, как правильно подступиться к теме.
Для начала коллектив перестал приглашать Юлю на предварительные совещания по выбору героини. Потом перестали с ней здороваться. Дальше – больше: вместо того чтобы принести сценарий программы за три дня, чтобы Юля успела подготовиться, они стали поздно вечером, перед самой записью, бросать текст в наш почтовый ящик. Юля все равно подготовиться успевала – не спала ночь, но и программу, и текст тщательно изучала и была готова к утру. Она страдала, не могла понять, что происходит, в чем она провинилась, откуда эта коллективная ненависть? И спрашивала нас – за что? Мы, уже пережившие подобное, понимали, за что. Папа ей так и сказал: за большой успех, за большую любовь публики, за талант, наконец. Не вешай нос и держи хвост пистолетом!
Кончилось тем, что коллектив пошел всем составом к начальству, Ивану Демидову, с ультиматумом: или она, или мы. И Иван Демидов, внимательно выслушав коллектив, сказал – она. А вы свободны. Меня он этим решением покорил – не как маму, а как человека. Не всякий руководитель при такой обостренной ситуации пойдет на конфликт с большинством. И коллективу пришлось уволиться, а Юля осталась один на один с несколькими не смонтированными программами, которые нужно подготовить к эфиру. Юля практически поселилась на телевидении, работала день и ночь, снова обучаясь новому, на этот раз искусству монтажа, и блестяще справилась и выпустила программы в срок.
Программа «Я сама» шла много лет, была любима публикой, но со временем что-то на канале стало разрушаться, совсем не знаю почему. Может быть, из-за внутренних проблем, может быть, из-за интриг, а может, потому, что просто так бывает. И однажды канал прекратил свое молодое и талантливое существование. Юлю пригласили на НТВ, она там вяло, неинтересно и совсем недолго поработала и ушла в декретный отпуск.
Тяжелые годы
Отпуск затянулся на десять лет, прежде чем она вернулась на телевидение.
Это были трудные десять лет для Юли. Она рассталась и снова сошлась с мужем, так же как когда-то я. И тоже расставалась на четыре года. Причин развода не знаю. Мы в личном плане люди закрытые, и я никогда не знала ни о каких проблемах в Юлиной семье. Я считаю это золотым правилом для старшего поколения: не знать и не советовать, пока тебя не посвятят в проблему и не попросят совета. Семья – закрытое сообщество, и закрыто оно ото всех, от родственников в том числе.
Юля в это время много снималась: вернулась к профессии актрисы, но в государственный театр не пошла, предпочла остаться свободным художником и до сих пор много и успешно работает в антрепризе. Новая ее программа «Наедине со всеми» тоже стала для публики любимой, и поклонники просят ее вернуть. В этой авторской программе еще больше, чем в «Я сама», проявилось удивительное Юлино качество сердечной деликатности, которая позволяет обсуждать с героями самые откровенные темы, при этом сохраняя интеллигентность и не нарушая личных границ. Она сама решила программу закрыть и искать что-то новое.
Я горжусь дочерью, всегда жду от нее хороших новостей. Юля интересно рассказывает о своих путешествиях в Инстаграме, в своих постах она затрагивает глубокие и волнующие темы. Теперь еще появился и Ютуб-канал «Юлия Меньшова». Я учусь у нее пользоваться гаджетами и благодаря ей многое умею. Я надеюсь, что я с ней дружу. Дружба – это хорошее чувство между поколениями. И она не исключает любовь.
Но так было не всегда.
Когда у Юли родились дети, она решила, что будет их воспитывать совсем не так, как воспитывали ее мы. Несмотря на все сложности нашего быта, Юля была режимным ребенком: я почерпнула у Спока, что именно так правильно, что это положит верное начало дальнейшей жизни. И я старалась неукоснительно соблюдать Юлин режим. Юля же, став мамой, считала, что ребенок имеет право на свободу от правил. Например, не спать столько, сколько ему угодно: он тоже человек и должен спать тогда, когда захочет. На мое замечание, что маленькому ребенку все-таки необходим режим, Юля со мной не согласилась, припомнив, как она мучилась и не могла заснуть, когда ее укладывали спать в девять вечера. Больше я с советами не выступала, хотя мнения своего не изменила.
Если с Юлиного поступления в институт до ее замужества наши отношения колебались волнообразно, от хороших до плохих, то с рождением первого ребенка они окончательно испортились. При хорошем воспитании это никак внешне не выражалось, но внутренние движения души никто не отменял. Мальчик родился беспокойный, но поскольку у меня и своя девочка была беспокойной, то я это восприняла как нормальное явление. Спокойные дети родятся редко. По сравнению с моими мытарствами в Юлином младенчестве ей стало проще: и время изменилось, и наши возможности стали другими. У Юли было свое жилье, уже не бедствовали ни она, ни мы, целый день у них находилась няня, и даже имелось такое полезное новшество как «радионяня», позволяющая спокойно заняться другими делами, а еще – одноразовые подгузники и трусики, соски и бутылки всех сортов, не говоря уже о холодильнике и стиральной машине. Всего этого у меня не было, когда родилась Юля, хотя, конечно, никакое техническое новшество не заменит любящих рук, губ и глаз.
