— Честно, — притянула его к себе, вдыхая аромат самого родного человечка на свете.
— Настя, а можно дядя Руслан будет моим папой? — от такой детской непосредственности и серьезности сказанной фразы я растерялась во второй раз за какие-то двадцать минут.
Что я могла ему ответить? Конечно, мальчику нужен отец, и он тянулся к Багирову. Последний в общем-то был не против, но вряд ли сильно обрадуется, если его папой называть будут.
Вот только как это ребенку объяснить? Да и сам Руслан в последнее время сам не свой был. Словно вернулся тот хмурый, часто раздраженный вояка, с которым мне посчастливилось встретиться в ресторане еще тогда, в первый день знакомства. Он все чаще уходил в себя, снова пропадал на работе, возвращаясь поздно вечером. На попытки поговорить никак не реагировал, только отмахивался.
Его по-прежнему мучали кошмары, практически каждую ночь он уходил спать в другую комнату, а мне даже возразить нечего было. Точнее было, только он меня не слышал. И мы снова вернулись к точке отсчета.
— Давай мы поговорим об этом, когда дядя Руслан будет чуть посвободнее, хорошо? — ушла от ответа, надеясь, что брат не станет развивать тему. К счастью, Миша мои ожидания оправдал. Мот ответ его вполне устроил и уже через пол часа малыш мирно сопел, уткнувшись носом в стенку.
Оставив уснувшего брата, вышла из комнаты и уже по привычке набрала мужа. Обычно он отвечал, сухо, торопливо, но отвечал, что скоро будет, и я шла греть приготовленный ужин. А сегодня не ответил, только длинные гудки, а потом нудный голос, пришедший им на смену, вежливо опросил меня перезвонить позже, потому что абонент по какой-то причине недоступен. И, если в девять вечера я еще не волновалась, делая скидку на занятость, то в час ночи начала переживать.
Понимала, что веду себя, как истеричная дура, бесконечно названивая мужу, но ничего не могла с собой поделать. Он всегда предупреждал, если задерживался, а потому еще через полчаса я уже себе места не находила, вышагивая траекторию из одной комнаты в другую и раз за разом набирая номер Руслана и слушая гудки, которые уже до тошноты осточертели и наверняка мне в кошмарах сниться будут.
Я знала, что в таких случаях в первую очередь звонят на работу и друзьям, только вот не имела ни малейшего понятия, куда звонить. Наверное, я бы начала обзванивать больницы и, прости, Господи, морги, если бы не звонок и высветившийся на экране номер мужа.
— Ну слава Богу, где тебя носит, черт тебя дери, — посыпала обвинениями стоило только принять звонок.
— Вы не переживайте, Настя, он там, где бывает всегда, когда срывается, — ехидненький знакомый голосок, раздавшийся из трубки, подействовал, как ушат с ледяной водой. Я узнала этот голос, боже, да я голос этой стервы из тысячи узнаю. Нет, не мог он, не мог он у нее быть.
— Где Руслан? — с трудом выдавила из себя слова.
Сжала трубку с такой силой, что руку прострелило острой болью, а телефон, казалось затрещал по швам. Какого черта мой муж шляется не пойми где, а телефон его находится в руках бывшей. Как ни старалась найти этому рациональное объяснение, так и не смогла ничего придумать. Мозг настойчиво подбрасывал нелицеприятные картинке, как он там, с ней. Да нет же, нет.
— Руслан со мной, а ты как думала, девочка? Я ведь предупреждала тебя, сколько таких у него было, а он все равно всегда ко мне возвращался. Найди себе мальчика по зубам и по возрасту, иначе так и будешь его по ночам с борщом ждать, — надо было ответить, я никогда за словом в карман не лезла, а сейчас ком в горле встал.
Я знала, насколько коварны могут быть женщины, пыталась найти оправдание, а оно все никак не находилось. Каин не из тех, кто разбрасывает свои вещи тут и там, а значит телефон у нее мог оказаться только в том случае, если он там с ней был.
— Да пошла ты со своими советами, — хотела уже отключиться, как на заднем фоне послышался голос мужа. Я не расслышала, что он говорил, голос казался сонным, язык как будто заплетался.
— Слышишь? — я буквально прочувствовала на себе ее торжествующий взгляд. — Все еще не веришь? Ну ничего, я тебе там подарочек на его шее оставила, убедишься…
Не стала дослушивать, просто сбросила вызов и швырнула телефон в сторону. Не хотела верить, не хотела снова обмануться на счет мужчины, к которому испытывала чувства. Во второй раз это слишком больно.
Не после того, что было. Он ведь говорил, что не отпустит, говорил, что после всего я только его. И я поверила в сказку. Как бы там ни было, если сказанное этой стервой правда, я уже знала, что не прощу. Потому что в отличии от нее, я свое ни с кем делить не собиралась и лучше себя потом по кусочкам собирать, чем измены терпеть и улыбаться, делая вид, что все хорошо.
Натерпелась.
Хватит.
И, если тогда его похождения я изменой не считала, то сейчас закрывать на это глаза не собиралась. Не понимала только одноного: как он мог вообще? Как мог так со мной поступить. К чему были все эти красивые слова, к чему была эта мнимая забота? Я не знала, сколько вот так простояла посреди комнаты, уткнувшись взглядом в одну точку.
Слез не было, вообще ничего не было. Все это будет, не сейчас, после, когда я буду собирать остатки себя, если все окажется правдой. И не хотелось верить в очередное предательство, а противный червячок все равно выгрызал душу.
А потом в какой-то момент раздался звонок в дверь и вернул меня в реальность. Часы на стене показывали два часа ночи. На автопилоте поплелась к входной двери, даже не задумываясь, что такой поздний визит весьма странен. Только, когда открыла дверь, поняла, какая я дура, даже не поинтересовалась, кого принесло в такой поздний час.
— Ну ты даешь, хозяйка, хоть бы спросила кто, — гостя я узнала с первого взгляда: тот самый Феликс — лучший друг моего мужа. Впрочем, на плече у этого друга висел сам муж. — Пустишь? Или мне его к себе везти? — парень улыбнулся как в ничем не бывало, а я машинально сделала шаг назад, чтобы пропустить мужчину с его ношей внутрь.
В ярком свете прихожей было сложно не заметить полураспахнутую рубашку и следы красной помады, размазанной по воротнику. И нет, все это было отнюдь не на Феликсе, это мой муж отличился, чтоб его. А чтобы окончательно меня добить, на его шее отчетливо красовались следы царапин и их точно не я оставила, с утра-то их не было. И только присутствие Феликса не позволило мне разрыдаться от понимания, что мой мир, видимо, опять рушится.
— Об этом завтра, — проследив за моим взглядом, Феликс кивнул на следы посягательств другой женщины, — давай-ка уложим этого пьянчугу в кровать.
Ничего не говоря, кивнула и, подхватив мужа с другой стороны, двинулась в сторону спальни.
— Ну я поеду, — произнес Феликс, когда мы уложили Руслана в постель.
— Да куда вы поедете, ночь на дворе, оставайтесь, места много.
Спорить мужчина не стал, кивнув, сообщил, что сам все найдет и ляжет в гостиной, он вышел из нашей с Каином спальни, оставив нас наедине. Подвинула мужа ближе к середине кровати и уже собиралась оставить его отсыпаться, рассудив, что на трезвую устраивать разборки все же проще, но меня неожиданно схватили за руку.
