Стиснув зубы, Филипп решил, что приличный завтрак ему обеспечит Валерия. Раз уж взяла на себя роль его любовницы – пусть постарается! Но легкомысленная волчица вообще не появилась на работе! Прислала своего братца с известием, что уехала в город по делам, и все.
Кое-как проведя утренний прием, в обед Филипп вышел на крыльцо, и задумался. Кафе в поселке нет. Можно пойти в магазин и купить что-то готовое, сыр, хлеб, колбасу… Но во-первых, на обед доктор предпочитал есть свежее и горячее, а во-вторых – кто все это будет нарезать, подавать и сдабривать отличным кофе или чаем? Может и правда последовать совету Агаты и нанять помощницу?
Стиснув зубы, мужчина двинулся в сторону единственного в поселке магазина. Глава не допускал на территорию стаи сетевые маркеты, предпочитая в случае нужды приезжать в город. Однако, нужда в товарах первой необходимости была, поэтому в центре Серого лога стоял магазин. Его владельцем числился бета Егора – Илья, но, по сути, это было клановое владение. Деньги на регистрацию, строительство и закупку основных товаров выделил клан.
Всю неделю жители поселка составляли список необходимого, а во вторник Илья ехал в город и привозил заказы. Эта схема экономила время, силы и деньги, а еще позволяла спрогнозировать ежегодные сезонные закупки.
Филипп зашел в магазин и поморщился. Слева располагались полки и холодильники с продуктами, справа – хозяйственная и бытовая химия, лопаты, грабли, одежда, рулоны тканей, в общем, все, что может понадобиться жителю загородного поселка, живущего практически натуральным хозяйством.
Пройдя вдоль полок и холодильников, доктор вновь поморщился. Волки не уважали современные продукты быстрого приготовления. Они остро чувствовали химические добавки, поэтому в холодильниках в основном лежало замороженное мясо – от банальной говядины, до экзотической кенгурятины. Немного натуральных жиров. Замороженные овощи, ягоды и морепродукты. Да, в Серый лог привозили яркие пакетики с названиями “мексиканская смесь”, “ турецкое рагу” и прочее. Жителям нравилось добавлять в рацион те овощи и злаки, которые нельзя было вырастить в средней полосе. Плюс такая упаковка значительно облегчала жизнь холостякам.
А вот колбаса в магазине была только одной марки – ее готовил местный житель из собственного сырья и за пределами “Серого лога” эту колбасу подавали в самом дорогом ресторане города. Сыров было побольше, но все фермерские – натуральные.
Выбрав сыр, колбасу, хлеб, бутыль молока и пакет замороженной смеси “для рагу”, Филипп расплатился и отправился домой.
Сегодня тяжелых пациентов не было, Валерия уехала, значит можно заняться приготовлением обеда.
Через час Филипп стоял над кастрюлей и прикидывал, можно ли это есть. В кухне воняло гарью, окна ему пришлось открыть настежь. Рагу выглядело как-то ржаво и пахло… горелым, – принюхался к содержимому кастрюли Филипп. Зачерпнув ложку непонятной “кашицы”, он, все же, отправил ее в рот и тут же выплюнул все в раковину со словами:
– Гадость какая!
Он даже вкуса овощей не почувствовал и еще долго рот полоскал от вкуса горелого риса. Так и пришлось вместо горячего обеда обходиться бутербродами.
Настроение держалось на отметке “дерьмовое”, когда он возвращался в больницу. Заметив на крыльце с торца здания Агату, вытряхивающую какое-то покрывало, Филипп резко поменял направление.
– Как дела? – буднично поинтересовался он.
– С каких это пор тебя интересуют мои дела? – усмехнулась девушка.
Раньше она не позволяла себе разговаривать с ним в таком пренебрежительном тоне, это било по самолюбию. Но вида Филипп не подал.
– Меня всегда интересовали твои дела, Агата. А в тебе сейчас говорит обида. Слушай, – поднялся он на одну ступеньку, но Агата посмотрела на него так, что Филипп замер на месте, – может, забудем все и начнем сначала?
Агата молча какое-то время разглядывала его, а потом вдруг спросила:
– Филипп, а ты любил меня когда-нибудь?
– Я и сейчас тебя люблю.
– Значит, не любил… – отвела она задумчивый взгляд.
– Да, брось, Агата…
– Обижаются, когда в магазине перед носом заканчивается что-то, за чем ты выстоял больше часа, – перебила его Агата. – А за измену бросают. И я к тебе никогда не вернусь, Филипп.
– А к нему? – сжал он челюсти так сильно, что скрипнули зубы.
– К кому, Филипп? – посмотрела на него Агата, и в глазах ее он прочитал жалость.
Пусть! Пусть жалеет его, именно этого он сейчас и добивается.
– Агата, он же Альфа стаи – большая шишка. Ну сама подумай, что у вас может быть общего? Он же поиграет с тобой и бросит. Волки не женятся на людях, а я женюсь на тебе…
– Филипп, мне все равно, кто таков Егор, и какой у него в поселке статус. Прежде всего, он хороший человек, и от него я не жду подлости. Я и от тебя не ждала…
Она замолчала, Филипп же лихорадочно подбирал слова. И в голову, как назло, ничего не лезло. Это все от голода, а от сухомятки у него теперь случится несварение. Нужно срочно уговорить Агату вернуться.
– Если я тебе пообещаю, что больше даже не взгляну в сторону Леры, ты вернешься? – так и не придумал он ничего лучше.
– Какой же ты смешной, – рассмеялась Агата, но смех ее быстро оборвался. – А еще глупый, раз ничего не понимаешь. Я к тебе не вернусь!
Она отвернулась к двери и распахнула ту.
– Ну и катись! – крикнул ей Филипп в спину. – Потом приползешь еще и будешь просить о прощении, когда этот самец тебя бросит.
Агата не остановилась и не повернулась. Она посмела захлопнуть дверь перед его носом. Глупая курица! Она еще поймет, как он был прав!
Валерия заявилась ближе к концу рабочего дня.
– Ты где была? – набросился на нее Филипп, едва она вошла в кабинет.
– В городе. А что такое?
– А то, что могла бы и предупредить заранее, – бросил на нее Филипп сердитый взгляд.
– Извини, я как-то не подумала, – передернула волчица плечами. – И я отлично прокатилась. А сколько всего накупила, – опустилась она на стул и закинула ноги на стол.
Если бы не эти длинные и стройные ноги в плетеных босоножках… Стоило только Филиппу увидеть ноги Валерии и то, как улыбалась ему волчица, как весь гнев сразу же испарился, а место его заняло желание.
– Вечером придешь? – сиплым голосом поинтересовался он.
– А зачем нам ждать вечера? – призывно расстегнула она пуговицу на сарафане.
Филипп покосился на дверь – не запереть ли ту и не взять ли Валерию прямо сейчас? Но сразу же передумал.
– Сюда могут прийти, до конца работы еще час. А потом… – подошел он к ней, наклонился и горячо поцеловал. – Потом ты приготовишь что-нибудь вкусное на ужин. Мы зажжем свечи… А после ужина займемся любовью не на жестком столе, а на кровати. Как же я об этом мечтаю!
