– Максим, ты домой? – голос Павла, шедшего по коридору, вывел его из задумчивости.
– Да, на сегодня мои дела здесь закончены, – ответил Максим.
– Не подскажешь номер хорошего такси?
– Да, а куда тебе нужно?
– В местечко «Бирбар», у меня там встреча. Машину решил здесь до завтра оставить.
– Это в центре. Давай я тебя подброшу, мне по дороге.
– О, отлично. Буду благодарен.
Ехать домой в компании безопасника Максиму не хотелось, но еще раз неформально с ним пообщаться и настроить его в свою пользу было бы полезно. Уже через пару минут они были на стоянке. Максим щелкнул брелком от сигнализации, его серый «Ниссан» приветливо подмигнул фарами.
– Хороший автомобиль, – сказал Павел, когда они подошли к внедорожнику. – Давно у тебя?
– Да, второй год уже. Вполне устраивает. У нас две машины, я свою старую оставил жене. А ты на чем ездишь?
– Да вон стоит, – Павел кивнул в сторону темно-синей «Мазды», стоящей с краю парковки. – Давно уже у меня, подумываю поменять. Пробег за сотню перевалил.
Павел открыл дверцу с пассажирской стороны «Ниссана» и расположился на сиденье. Максим в это время взял щетку и отряхивал снег, скопившийся на крыше.
– Да, мне до таких цифр еще ездить и ездить. Дочка всё хотела не пропустить, когда будет 22 222 километра, как раз на обратной дороге сегодня должно было быть, но мы совсем про это забыли, – сказал Максим, уже садясь за руль. Он завел машину и в этот момент перехватил взгляд Павла, смотрящего на одометр. На нем светилось число 22 357.
– Хотя нет, я ошибся, – сразу добавил Максим. – Эта цифра, наверно, по дороге туда должна была быть, не обратно. Да всё равно уж проглядели.
Максим нажал на педаль и поехал.
– Михаил похвастался нашим контрактом с «Владмебелью»? – быстро перевел он тему. – Местной фабрикой? Завтра с ними собираемся подписать договор.
– Да, говорил, – неспешно ответил Павел.
– Мы постарались максимально быстро всё сделать, чтобы в «Мебеликсе» не узнали.
– Вероятно, тяжело держать такие вещи в секрете, если их замдиректора – ваш бывший сотрудник?
– Поэтому мы и не афишировали. Этим вопросом занимался только я. Хотя Лене я все-таки похвастался. Но потом жалел об этом.
– Лене, – улыбнулся Павел, – но не Левицкому.
Максим вздохнул.
– Знаю, что тебе тут наговорили, будто я Сашу совсем загнобил. Но нет, это не так. Он хороший руководитель, не без недостатков, конечно, но как бы это сказать, не хватает ему «зубастости». Очень он боится конфликтов, для всех старается быть хорошим. Если еще с продавцами в отделе он справляется, то ставить задачи своим бывшим коллегам-руководителям он точно не сможет. Он хороший аналитик, но не рисковый совсем. Лена совсем другая была. Она знала, где быть доброй, а где жесткой. Всё отлично чувствовала. И соображала очень быстро, решения продавливала. А Саша нет, он не такой. Он по сравнению с ней школьником выглядел. Думаешь, я не пытался с ним работать? Я его почти сразу заприметил. Умный малый. Я уже через год работы стал из него готовить себе замену. Часть отчетов ему поручал делать. Но если с цифрами он хорошо справлялся, то вот как он конфликты решал, мне совсем не нравилось. Я же нередко специально его провоцировал, чтобы он себя проявил, поспорил со мной, в конце концов. Но нет, он от этого только замыкался. А Лена нет. Было сразу видно, что она совсем на другом уровне. Если на безрыбье Саша еще смотрелся, то, когда появился гораздо более достойный кандидат… Нужно было смириться. У нас есть такие руководители, для которых, по крайней мере сейчас, их должность – потолок.
– Например, Марина?
– Да, – Максим немного удивился переводу темы, – для нее переход в работу с персоналом был единственным выходом. Иначе мы бы с ней попрощались.
– Ничего, если я тебе еще один вопрос задам? – Павел как-то внимательно посмотрел на Максима. Тот не удержался и перевел взгляд с дороги на своего пассажира.
– Да, конечно, – спокойно ответил он.
– Не люблю такие темы, но всё же. Какие отношения тебя связывают с Таней, дочерью Марины?
Максим вздрогнул. «Кто сказал?» – подумал он.
– Какое это имеет отношение к делу? – ответил он уже резче. Максим терпеть не мог, когда кто-то пытался лезть в его личные дела. И так уже его роман с Леной теперь весь магазин мусолить будет. А тут еще и это как-то всплыло.
– Я думаю, ты понимаешь.
– Нет, не понимаю. Скажи. Марина что-то наговорила?
– Нет. Как раз Марина ни слова не сказала. Но кое-кто из твоих коллег был свидетелем вашей ссоры, где Таня сказала, что ты был отцом ее ребенка.
«Юра, все-таки он тогда всё слышал», – скрываться смысла не было. Максим вздохнул и произнес:
– Послушай, Павел, я знаю, как сейчас это выглядит со стороны, но та история… Это просто… Ну глупость, что ли, по пьяному делу. Не было у тебя такого никогда? – Максим быстро взглянул на собеседника, ища поддержки, но не увидел ее. Лицо Павла выражало хоть и тщательно скрываемое, но презрение. Максим понял, что лучше ему самому рассказать эту историю, до того, как свою версию озвучат Таня или Марина. – Попробуй представить, – вздохнул он, – молодая девчонка на работе, смотрит на тебя влюбленными глазами. Давно уже смотрит. Она симпатичная, неглупая вроде, не сплетница, да и замужем. Я знаю, что ничего со своей подчиненной нельзя было допускать, да я, собственно, к этому и не стремился. Но тут мы оказываемся одновременно в командировке, в гостинице. Она сама заранее спрашивает, есть ли у меня планы на вечер. У нас был ужин после совещания с коллегами из других магазинов. Как это часто бывает, выпили, посидели, а тут она пишет, спрашивает, не освободился ли я. Вроде всё мягко так, смущенно. Но ведь понятно же, к чему идет. Я приезжаю в гостиницу и к ней. Я до последнего, честно, не был уверен, будет что или нет. Но мы вдвоем в номере, в голове алкоголь, ну всё и произошло. Наутро я очень жалел об этом, но она вроде очень адекватной тогда показалась. Поговорили с ней, когда на работу вернулись, она без претензий, очень сожалела, что мужу изменила. А потом… – Максим попытался сдержать злость, но подбирать мягких слов не стал. – Потом у нее просто крыша поехала. Я по-другому это назвать не могу. Видимо, из-за того, что она меня к Лене начала ревновать или еще какие закидоны. Она стала мне постоянно писать, в том числе вечером, когда я был дома с женой. То признания в любви, то встретиться звала, то претензии какие-то, всё про Лену мне говорила. Я уже не выдержал, высказал ей всё, она расплакалась, убежала, и оказалось, что у нее в тот вечер случился выкидыш. А я даже не знал, что она беременна была! – Максим повысил голос, он впервые рассказывал эту историю и сейчас даже почувствовал небольшое облегчение, что может хоть с кем-то поделиться. – Мне жаль ее было, но дальше ее стало клинить еще сильнее. Она вообразила, что была беременна от меня. Хотя сама мне сказала в ту ночь, что всё безопасно и волноваться не о чем. Она пыталась сделать меня виноватым. Даже если мне и было сначала ее жаль, то потом я просто видеть ее уже не мог. Она то ненавидела меня, закидывала обвинениями, то потом просила прощения и опять чуть ли не признавалась в любви, говорила, что я ей нужен, потом опять говорила гадости про Лену. Я безумно от этого устал, единственное, чего я хотел – чтобы она оставила меня в покое. Я попросил ее уволиться, обещал хорошую компенсацию. Я искренне считал, что ей так будет лучше. На что она сказала, что не оставит нас с Леной здесь развлекаться, и мы еще пожалеем о том, что делаем. Потом она чуть успокоилась, извинилась и попросила дать ей отпуск сразу после новогодних каникул, чтобы поискать работу. Это как раз накануне праздников было. После я ее не видел. И она больше ни разу мне не писала. Я уверен, что она обо всем рассказала матери. Марина тоже весьма экзальтированная особа, хотя по ней сразу и не скажешь, еще и на религии помешанная. Теперь вместо Тани она начала меня своими взглядами сверлить. Ты не представляешь, как я жалел, что с ней связался.
