– Как же у вас тут всё запутано, – вздохнул Павел, – слов нет.
– Я давно в «Эрне» работаю. Поверь, во многих магазинах служебные романы случаются. Просто всё скрывается. Да даже если и не скрывается, ну кому какое дело, кто с кем спит? Если бы с Леной такого не случилось, никто и не стал бы разбираться.
– Ты думаешь, история с Таней имеет отношение к смерти Лены? Как я понял, она сильно тебя ревновала.
– Нет, не думаю, – после паузы сказал Максим. Как бы он не относился к Тане, обвинять ее, пытаясь выгородить себя, он не хотел. – Как тебе сказать. Они обе пустые. И мать, и дочь. Только говорить умеют, других осуждать и своей безгрешностью гордиться. Ханжи. Им никогда не продумать такого и тем более не осуществить. Кишка тонка.
– Как-то ты жестко про них.
– Это так. И я очень надеюсь, что эта история не получит огласки, – Максим с надеждой взглянул на Павла.
– Не могу тебе этого обещать, – покачал он головой. – В магазине я распространяться, конечно, не буду. Но полиции расскажу. Тут любая мелочь может иметь значение. И вообще, я, честно, не понимаю, как человек на твоей должности мог себе такое позволить?
– Да… С Таней я по глупости оступился. А вот с Леной… Она меня восхищала. Сильная, умная, готовая действовать, решать, что-то делать. Как в такой на вид хрупкой девочке всё это сочеталось? Это такая редкость. Мне всегда такие женщины нравились.
– Твоя жена такая? – вдруг спросил Павел.
Максим напрягся. Ему не хотелось обсуждать Настю.
– Не стоит ее сюда впутывать.
– Ты уже впутал, ты же понимаешь? Ее будут допрашивать, проверять твое алиби. Уж извини, но не пойму я. Если ты прям так семьей дорожишь, то зачем тебе на работе две любовницы?
Видно было, что Павел раздражается, хоть он и пытался это скрыть.
– Настя – это моя семья, это мое всё самое главное в жизни, – после паузы ответил Максим. – Она и дети. Я на всё ради них готов, как и она ради меня. Мы столько вместе пережили. Я кое-что расскажу тебе про жену, – Максиму почему-то стало легко, он даже не оправдывался, просто говорил. – Она из-за меня институт бросила медицинский, хотя с детства мечтала врачом быть. После медучилища в вуз в Москве поступила, а на четвертом курсе Викой забеременела. Ушла в отпуск академический, а потом с ребенком сидеть некому было, мы же оба приезжие. Она, вместо того чтобы в институт вернуться, пошла в садик медработником, чтобы туда дочку устроить. А там уже времени много прошло, и восстанавливаться не к чему было. А потом мы сюда перебрались. Мы вместе до сих пор, я люблю ее, – к глазам подступили слезы. – Но она счастлива только семьей, а мне нужно больше, понимаешь? Я же мужчина. И что плохого, если двое людей, которым по жизни нужно больше, чем остальным, встретились и сделали друг другу приятное? А? Подарили радость?
– А если б ты был на месте Лениного мужа, тебя бы тоже всё устраивало?
– Ты про измены? Я не знаю, что у них за отношения были, – Максим опять замкнулся, он чувствовал, что Павел не хочет его понимать, желание откровенничать с ним ушло. – Мы в семьи друг друга старались не лезть. Но насколько я слышал, у него и самого рыльце в пушку было. Так что Лену это не смущало.
– Ты теперь боишься? – уже спокойнее, но чуть язвительно спросил Павел. – Что жена всё узнает?
– Боюсь. Я очень этого не хочу. Как и не хочу верить, что ее мог убить кто-то из людей, которых я знаю.
Марина, 19:40
– Как жалко ее… – Таня сидела на диване в гостиной и на глазах ее были слезы. – Несмотря ни на что, я никогда ей зла не хотела. На него да, злилась. Противно их было видеть вместе, но такое....
Марина сидела рядом с дочерью. Она рассказала ей всё, что услышала в магазине.
– Мне она с самого начала не нравилась, но я тоже в шоке от того, что случилось. Я очень надеюсь, что эта история с гугл-ящиком никак не повлияла на произошедшее.
– Мам, но… Последние сообщения, в них ничего не было? Ты не знаешь, с кем она должна была встретиться?
Марина внимательно посмотрела на дочь. Она боялась этого вопроса.
– Нет, – соврала она. – Когда я утром хотела зайти на гугл-диск, он уже был удален.
– Удален? Так значит, это все-таки имеет отношение к ее смерти, – прошептала она.
– Я надеюсь, что нет.
«Поверила?» – мелькнуло в голове у Марины. Нет, она не скажет Тане, что знает. Она должна защитить дочь любой ценой. Если даже полиция докопается до правды, Таня тут будет ни при чем. Она бы и про гугл-диск ничего ей не рассказала, но та заметила, сколько времени Марина проводит дома за рабочим ноутбуком и увидела, что на самом деле она там читает. Может, это было и к лучшему. По крайней мере, Таня наконец избавилась от своих иллюзий.
Марина подошла к окну и, глядя на горевшие огоньки соседних домов, вновь вспомнила тот день. Это было чуть больше двух недель назад. Всего лишь две недели, а столько изменилось. Она была в отчаянии тогда. Знать, что человек, так поступивший с ее дочерью, виновный в гибели ее внука, просто наслаждается жизнью, крутит роман с любовницей на глазах у всего магазина и чувствует себя абсолютно безнаказанным. Нет, нельзя было этого так оставлять. Но что она могла сделать? Директор ее и слушать не хотел, он был полностью под влиянием Максима, а говоря что-то на тему его связи с Леной, она наживала себе врага, который и Михаила вполне мог настроить против нее. И тогда она сама могла бы лишиться работы. Надежда оставалась только на приезд кого-нибудь из московского руководства. Или пан, или пропал, она рассказала бы все: про махинации Максима, про то, как он двигает на повышение свою любовницу, которая еще и спит с ушедшим к конкурентам Андреем. Но доказательства… Их не было. Они очень хорошо скрывались. Злость разбирала ее. Марине казалось, что она видит, как Максим насмехается над ней, понимая ее беспомощность. И Лена с ее фальшивой улыбкой. Как же она раздражала. На совещании Максим всем приводил ее в пример, а Марину цеплял и всё время намекал на ее ошибки. Она еле сдерживалась, чтобы не закричать и не влепить ему пощечину. Дома она просила у Господа смирения, но потом вновь возвращалась на работу и там беззвучно шептала: «Господи, накажи их». И молитвы ее были услышаны.
Лена в тот день сидела у Марины в кабинете, больше никого не было, они обсуждали вопрос по очередному больничному ее сотрудницы. Лена хотела избавиться от продавщицы, поскольку та постоянно болела, а на ее место никого взять дополнительно она не могла, бюджет не позволял. Марина в который раз уже пыталась ей объяснить, что они не могут проститься с человеком, потому что он часто болеет. Если та надумает обратиться в трудовую инспекцию, это будет грозить им серьезными проблемами. Лена недовольно закатывала глаза и стучала ноготками с идеальным маникюром по столу, на который положила свой любимый новый Айфон. На экране высветилось какое-то сообщение, и Лена сняла блокировку. Марина увидела, что она открыла почту. Как раз в этот момент зазвонила ее рабочая трубка, и Лена ответила. «Что? – произнесла она. – Марин, сейчас подойду». Лена выскочила в коридор. Айфон остался лежать на столе, не успев заблокироваться.
